Глеб Голубев - Искатель. 1971. Выпуск №5
Но теперь… Теперь, когда у меня на ладони лежали самые настоящие пиастры и я чувствовал тяжесть этих тусклых, неправильной формы пластинок с неровными краями и видел собственными глазами грубо выбитый на них королевский крест, истории о пиратских кладах вдруг приобрели полнейшую и неопровержимую достоверность!
— Да, но они, конечно, не имеют никакого отношения к Френсису Дрейку. — Мы все насторожились, услышав эти слова Волошина. — Монеты явно гораздо моложе — вероятно, уже семнадцатый век. Вот это, несомненно, четыре мараведиса, похоже, времен правления Филиппа Третьего…
Барсак что-то быстро проговорил.
— Он говорит, вы прямо эксперт по кладам, настоящий знаток, — перевел Володя и, смутившись от общего смеха, поспешно добавил: — Нет, он в самом деле восхищается, не подшучивает над вами, Сергей Сергеевич.
— Очень приятно слышать, — кивнул Волошин. — Но что он думает насчет этих находок?
— Он говорит: Джо Гаррисон ошибался… А он, Барсак, никогда не верил, что именно у берегов этого острова Дрейк выбросил на дно серебряных слитков на сотни тысяч английских фунтов. Эта находка, конечно, относится к более позднему времени, вы правы. Вероятно, Джонни посчастливилось наткнуться на остатки какого-то корабля, затонувшего возле острова… Сначала он нашел на дне небольшой якорь, — потом Барсак покажет его, если хотите: он запакован с вещами, — а затем уже заметил монеты. Или, может, это даже была лишь одна небольшая шлюпка, на которой перевозили на берег сокровища с какого-то пиратского корабля. Она наткнулась на риф и затонула. Но эти находки подтверждают, что сокровища сюда, несомненно, привозили, на этот остров Абсит! И что искать их следует, конечно, не на морском дне, а на берегу…
Жестами, которые показались бы жадными, не сопровождай он их веселой улыбкой, Барсак поторопил, чтобы ему вернули все монеты. Быстро, но бережно и аккуратно сложив все в шкатулку, он отодвинул ее в сторону вместе с пестрым узелком и начал разворачивать принесенные бумаги.
Это оказались карты. Все они были совершенно одинаковы, на каждой я увидел уже ставшие хорошо знакомыми очертания острова Абсит. Зачем их ему столько?
Володя переводил слова Барсака, жестом ловкого фокусника показывавшего карты всем присутствующим.
— Вот копии той самой карты, на которой перед смертью капитан Иеремия Бенсон пометил условными значками, где именно спрятал похищенные им сокровища Кито. Господин Барсак предлагает любую из этих карт каждому желающему. Было время, говорит он, когда за некоторые копии этой карты понимающие люди платили по двадцать тысяч долларов. Но он готов уступить за два доллара… или за два рубля, все равно.
— Я с удовольствием приобрету уникальную карту, — откликнулся Волошин. — Но хотелось бы получить такую копию, по которой сокровища было бы полегче найти, чтобы они не были закопаны в слишком неудобном месте…
Барсак расхохотался, когда штурман перевел ему эти слова, и начал выкрикивать что-то еще оживленнее, заговорщицки подмигнув Сергею Сергеевичу.
— Он говорит, что такого покупателя, как мосье Волошин, немыслимо обмануть, — торопливо переводил Володя. — Конечно, он прибережет для мосье Волошина самую лучшую копию — такой вариант, где сокровища нечестивого капитана Бенсона лежат на виду, почти прямо на поверхности земли, нужно только нагнуться, чтобы взять их. О, тут есть варианты на любой вкус! Спешите, джентльмены, выбирайте.
Барсак пустил карты по рукам, и тут я увидел, что они вовсе не одинаковы, как мне показалось сначала. На каждой карте был действительно изображен один и тот же остров Абсит. Но условные значки, которыми, видимо, были помечены места, где следовало искать «сокровища Кито», на каждой карте располагались в совершенно разных местах!
На одной карте указывалось, будто клад запрятан в пещере почти в самом центре острова. На другой — в тайнике прямо на берегу, среди скал. Что за чепуха!
— Да, вероятно, таких «копий» насчитывается уже несколько десятков? И все разные, — насмешливо заметил Казимир Павлович Бек, передавая карты дальше.
— Наверняка не меньше, — подхватил Макаров. — Если бы заняться и собрать их вместе, получился бы прелюбопытнейший атлас. Есть ведь такие атласы, кажется, Сергей Сергеевич? Ты ведь у нас дока в этих вопросах.
— Есть, — засмеявшись, подтвердил вместо Волошина Володя Кушнеренко и, слегка смутившись, добавил: — Я сам не удержался, купил такой атлас три года назад в Нью-Йорке. Конечно, не для того, чтобы какие-то клады искать, а так, ради интереса. Выпустил его некто Коффман, так и называется «Атлас сокровищ». И рекламка какая на суперобложке — будь здоров: «На картах этого атласа указано местонахождение трех с лишним тысяч кладов. Любой может быть ваш!»
Тут Барсак не выдержал и начал дергать увлекшегося штурмана за рукав, требуя перевода.
— Ну, этот Коффман большой ловкач, — сказал Волошин. — Он, кроме атласа, выпустил еще и книгу (она тоже называется весьма заманчиво — «Тысяча один забытый клад») и уж наверняка загреб денег куда больше, чем, по слухам, зарыто на острове.
— Барсак говорит, что этот Коффман на вырученные деньги уже создал «Поисковую ассоциацию». Она не только успешно торгует атласами, но и снабжает желающих специальным снаряжением для поисков кладов — аквалангами, электромагнитными искателями, какими-то «подводными роботами», — перевел Володя. — Есть у них и специальные эксперты, которые выезжают по вызовам…
— Вот видите, — засмеялся Макаров. — Дело на широкую ногу поставлено. Погодите, доберутся они до этого островка, живого места тут не останется. В самом деле, мы должны тебе быть благодарны, Сергей Сергеевич, что попали сюда вовремя, пока здесь все не испоганили шустрые кладоискатели и можно еще хоть какие-то научные исследования провести…
Покосившись на француза, Макаров вдруг спохватился и, смущенно крякнув, вполголоса под общий смех поспешно попросил у штурмана:
— Вы уж не все ему переводите, Володя. Разумеется, о присутствующих искателях кладов я ничего плохого сказать не хочу.
— А что ж вы думали, будто этот самый капитан Иеремия Бенсон вам действительно подарит карту, собственноручно пометив на ней все тайники? — вдруг неожиданно подал голос капитан.
Мы даже не заметили, когда он вошел в салон и тихонько пристроился в кресле у самой двери. Наш Аркадий Платонович все делает обстоятельно и не спеша. Вот и сейчас он уселся поудобнее, закинул ногу на ногу и неторопливо, со смаком начал раскуривать одну из своих трубок — их у него не меньше дюжины красуется на специальной подставке в каюте, на письменном столе.
