Богдан Сушинский - Странники войны
— Самое потрясающее — что расчет Гитлера оказался верным. Именно подражание Бонапарту помогло ему превратиться из обывателя Шикльгрубера в вождя обывателей. Достичь даже большего, нежели сумел Наполеон.
— Это очевидно.
— Чтобы точно так же потерпеть крах на заснеженных полях России. Но это к слову. Вы правы, Зомбарт. Случилось почти невероятное. Или, наоборот, нечто закономерное. Фюрер настолько был увлечен Наполеоном, что в него по существу вселился дух Великого Корсиканца. Ну а создать нынешний образ фюрера ему помогли наставники вроде тех, которые помогают вам.
— Позвольте, — медленно поднимался на ноги Зомбарт, — так вы считаете, что может наступить время, когда я должен буду не просто в тех или иных случаях — с согласия фюрера — выдавать себя за него, но и полностью заменить его?
Скорцени приблизился к Зомбарту. Взглянул на охотничий домик, на «лесной дворец» графа, шпиль замка, словно опасался, что каким-то образом все сказанное здесь достигнет стен «Вольфбурга», и утвердительно кивнул.
— Когда и при каких обстоятельствах это может произойти? — тоже почему-то оглянулся на «лесной дворец» Зомбарт.
— Возможно, очень скоро. Все будет зависеть от трех обстоятельств. От того, как станут развиваться события на Восточном фронте. От ситуации в стране. И от того, Великий Зомби, насколько вы, лично вы, окажетесь готовыми к тому, чтобы, не рискуя быть разоблаченным, полностью взвалить на себя государственную ношу фюрера.
— Но это... вообще невозможно.
— Очень даже возможно, — резко возразил Скорцени. — И никаких псалмопений по этому поводу, Зомбарт. Никаких псалмопений!
— Значит, вы настолько доверяете мне?
— Как видите, — направился Скорцени к охотничьему домику.
Дверь его оказалась незапертой. Они вошли внутрь, осмотрели три комнатки-кельи, побывали на маленькой кухоньке и в совершенно миниатюрной библиотеке, посреди которой, в окружении стеллажей, чернели невысокая кафедра и кресло.
Войдя в комнатку, которую Скорцени назвал «кабинетом Имперской Тени», Зомбарт окончательно убедился, что кроме них, как и на всем островке, нет ни одной живой души. Хотя еще на пристани заметил на склонах холмов двух неудачно замаскировавшихся охранников.
Они уселись за столик, на котором лежали коричневая папка и небольшая брошюра. Однако Скорцени начал не с них, а с бутылки вина.
— В папке вы найдете описание всех привычек фюрера. Его вкусов, некоторых манер. Я достаточно ясно выражаюсь, Зомбарт?
— Достаточно. Однако напомню, что я уже знакомился...
— Будем считать, что сегодня вам предстоит начать все сначала.
Откупорив бутылку, штурмбаннфюрер наполнил небольшие бокалы и осмотрел напиток на свет. На лице его заиграла улыбка.
— Зомбарт остался во рву вместе с двадцатью другими расстрелянными врагами рейха. Поэтому отныне Зомбарта больше не существует. Здесь, в этом охотничьем домике, до поры до времени инкогнито проживает Адольф Гитлер. Настоящий Гитлер, который сменит того, кого все еще до сегодняшнего дня считают настоящим, и кто, пользуясь этим, по-прежнему пребывает то в рейхсканцелярии, то в ставке «Вольфшанце».
— Что вы хотите этим сказать, штурмбаннфюрер? — потянулся к нему через стол Великий Зомби. — Что на самом деле Гитлер — не фюрер?
— Почему же? Фюрер. Вы хотели поставить вопрос иначе: что Гитлер — не Гитлер? Хотя и фюрер. Ибо фюрером становится всякий, кого признает таковым его ближайшее окружение. И кто в качестве вождя будет преподнесен народу.
Скорцени увидел, как задрожала рука, в которой Зомбарт держал бокал. И не удивился, когда тот, жадно опустошив его, тут же вновь поспешил наполнить.
— То есть вы утверждаете, что на самом деле рейхом правит не Адольф Гитлер, а его двойник?
— Вот в этой брошюре вы найдете как минимум два десятка историй, связанных с двойниками разных времен и правителей. Например, о двойнике римского императора Нерона по имени Теренций, который после гибели властителя Рима какое-то время скрывался в далеких странах, но затем воспрял духом и своими выступлениями перед римлянами, обитавшими в Сирии, сумел убедить их, что является... Нероном. И ему, представьте, поверили. Его признали гарнизоны многих крепостей. Будь он порешительнее — вполне сумел бы выступить против Рима. И взять его. Но он оказался настолько же талантливой Имперской Тенью, насколько и нерешительным Нероном. Единственное утешение его душе — что после того, как легионеры распяли тело на кресте (обратите внимание, господин Шикльгрубер, какое символическое наказание избрали для него не-верноподданные римляне!), одна из любовниц настоящего Нерона, успевшая полюбить и Имперскую Тень, выкупила его прах и захоронила в саду своей виллы. Кажется, той самой, что получила в подарок от императора.
— Поучительно.
— Еще бы! Кстати, не помешает знать и о двойнике Наполеона Бонапарта — некоем мсье Ревере. А то ведь до сих пор бытует версия, что именно Ревер, а не Наполеон умирал в свое время на острове Святая Елена, медленно отравляемый графом Шарлем Тристаном де Монтелоном. А тот, настоящий, Наполеон дожил свой век под именем Ревера. Хотя, согласитесь, доживать под чужим именем... Не лучший выход для человека.
— Об этом я кое-что слышал*
— Как должны были слышать о девице, четыре года подряд выдававшей себя за Жанну д’Арк . Это ж насколько наглой следовало быть, чтобы решиться на такое! Тем не менее маршал Жиль де Ре умудрился поверить ей. И не только стал ее любовником, но и подчинил часть своих войск, с которыми она чуть было не освободила несчастный Париж от законного короля Карла, уж не помню, какого по счету. Но самое любопытное — что маршал лично был знаком с той, сожженной... Так что не думайте, что вы окажетесь первым, кому предстоит исправлять одну из величайших ошибок истории.
У Зомбарта хватило ума не выяснять, какую именно из бесчисленных «ошибок истории» имеет в виду Скорцени. Зато благоразумно попытался вернуть его к вопросу, на который штурмбаннфюрер так и не ответил. Во всяком случае — вразумительно.
— Так все же, господин «первый диверсант рейха»... Кто правит сейчас Германией?
44
Почти километр они с Марией уходили по открытому полю. И, оглядываясь, Крамарчук с тревогой примечал, что на окраине села стали появляться вооруженные люди, что наперерез им, постреливая, бегут двое немецких солдат. Правда, догонять их не торопятся. Только поэтому партизанам удалось проскочить шоссе и добраться до охватывающего опушку леса кустарника. [78]
— Голову 6 тебе свернуть, твою мать! — наконец-то излил свою злость Крамарчук, когда, пробежав кусты и полянку, они оказались за стеной могучих стволов старого дубового леса. — Что, вожжа под хвост попала?! Куда ты прешь под три ствола? В двух метрах от деревни, с гарнизоном в полсотни солдат! Хочешь получить пулю в лоб? Да?!
