Юлия Фирсанова - Убить демиурга!
— Но мы же не вечны, кто унаследует дар в полноте мощи? Наши потомки? — задумался Инзор, машинально катая по ладоням шар огня так, будто это бы каучуковый мячик.
— Теперь вечны, — с привкусом горьковатой печали на губах улыбнулась Ника. — Боги творят миры, миры творят богов. Альрахан решил, что ему нужны боги, и он хочет вас. Сарстисар говорил, что люди не могут стать богами, но вы и раньше не были людьми. Слишком много магии в крови, слишком могущественные создания прельщали предков Владычицы и ее саму. Этой доли Альрахану хватило, чтобы влить и пробудить божественную силу.
— Ты это ВИДИШЬ? — столь же хрипловатым, как у сына голосом спросила Ана, садясь на кровати. Глеану поспешил подать матери воды. Не наливал, просто в воздухе возник хрустальный фужер, наполненный прозрачной живительно влагой. Ана благодарно приняла подношение сына.
— Вижу? Внутренним оком — нет, глазами здесь и сейчас — да, — ответила та, кто еще недавно была Демиургом. — И еще я это понимаю. Сообразила, что к чему до конца, когда все случилось. Альрахан собрался так поступить сразу, когда обрел разум. Я в миг воскрешения разделяла его сознание, только не до конца могла уяснить намерения и цели.
— Про богов и разум Альрахана потом. Для этого мне, пожалуй, придется хлебнуть что-то покрепче воды, — напившись, Гилиана вновь стала самой собой — решительной и умной женщиной. Этого не могло бы изменить ничего.
— Мне тоже, мама, мне тоже, — задумчиво хмыкнул Пепел.
— Сначала про воскрешение! Ника, что с тобой случилось? Рассказывай! — велела Владычица, оценив непрезентабельный вид девушки, и повелительно указала на кресло рядом с кроватью.
Вероника присела и снова начала повторять историю похищения Садовником с ловлей в виде живца на заложницу.
— Узар. Все-таки они, — сузив глаза, хмуро процедила Ана.
— Они, — согласилась Ника, получившая многие знания в качестве компенсации за муки. — И нидорское посольство с отравленным даром тоже они подставили. Вернее, это сделал Лисардан во благо и ради процветания Узара, а вот потом он и Садовник действовали по наказу жрецов. Не хотели бы, а все равно должны были, иначе их могли отлучить и объявить изгоями.
— Кажется, пришла пора кое о чем напомнить нашим соседям, — заметил Пепел.
— Они сами себя наказали. Посла Лисардана наш мир больше не пропустит за границу. Кроме того, из-за интриги соседей Альрахан стал стократ сильнее, — возразила Ника. — Разве нет? Чужие по-прежнему не в силах колдовать в полной мере в пределах мира, а когорта магов Альрахана отныне будет прирастать, да и править миром станут еще более могущественные создания. Да, люди Узара причинили мне вред, но ведь бог в итоге помог.
— Мы решим участь Узара позднее. Рассказывай дальше, Ника, — поторопила Владычица.
Девушка повела речь о ночном разговоре с богом, блуждании по тайному коридору в храме, ловушках, воскрешении. Только на сей раз посторонних среди слушателей не числилось, потому Ника рассказала все от начала до конца. Не утаила откровений Сарстисара про суть не Видящей, но Демиурга. Кто, как не Ана и альсоры, имели права знать?
— Демиург… — потрясенно шепнула Ана, поднеся ладони к щекам. — Ты хочешь сказать, что сотворила Альрахан и всех нас?
— Нет, конечно, я не богиня, — категорично замотала головой Вероника, комкая края серой рубашке в кулаке. — Иногда, как сказал Сарстисар, случается, что мечта человека настолько сильна, что обретает форму. Она возникает, накапливая свободную силу, разлитую по мирам. Я вымечтала Альрахан и вас. Он появился, собрался из частиц уже существовавших во Вселенной. Сила мечты сработала, как клей для пазлов, склеила кусочки и отшлифовала. Сотворившись, мир сохранил связь-пуповину, поэтому я и знала про Альрахан, как могла знать Видящая, и мы с миром зависели друг от друга.
— Если бы мы убили тебя тогда… — ужаснулся Глеану, вспоминая то поручение, благодаря которому они собственно и встретили девушку.
— Все обошлось, — ободряюще улыбнулась Ника альсору.
— Значит, мы и меняться начали столь резко, потому, что встретили Демиурга, — кивнул своим мыслям Пепел.
— Но теперь Альрахан сам по себе и даже более того. Когда наша связь разорвалась, он сам решил вылечить меня.
— Ты принесла в жертву нашему миру саму себя, — благоговейно констатировал Инзор.
— Не было никаких жертв, — почти досадливо отмахнулась Ника и горячо заговорила:
— Я ведь все равно умирала и просто очень не хотела, чтобы умер еще и он, Альрахан, и все вы. Хотя, я очень рада, что никому вообще не пришлось умирать, и очень благодарна Альрахану. Он замечательный! Юный, любопытный и в то же время серьезный! Возможно, я больше никогда не смогу почувствовать его, как тогда, но помнить буду обязательно!
— Мы все в неоплатном долгу перед тобой, девочка, — признала Гилиана, протянула руку и погладила Веронику по голове.
— Нет никаких долгов, — упрямо не согласилась Ника. — Я не могла убить свою мечту, лучше уж действительно было умереть самой. Зато… — девушка поискала мысленно хоть какое-то личное преимущество и нашла, — зато я теперь снова есть хочу и вкус еды, как в детстве чувствую! Я уже и забыла, каким все аппетитным бывает! Прав Сарстисар, быть Демиургом — бремя не для человека. Приключение было замечательным, самым великолепным из того, что со мной в жизни прежде случалось, и, наверное, из всего, что еще случится. А теперь меня можно вернуть домой.
— Куда? — не понял Инзор, в замешательстве скользя взглядом по спальне матери.
— На Террон, — пожала плечами девушка, с силой сцепив руки. — Я больше не Демиург, не видящая, не колдунья, моему миру меня совершенно незачем выпроваживать. К маме, сестре вернусь, к работе. Может, меня еще не уволили за прогулы…
— Ты действительно туда хочешь? — каким-то неживым голосом уточнил Эльсор, по спальне пронесся порыв ледяного ветра, заставивших всех передернуть плечами.
— Надо же где-то жить? Тут я совершенно бесполезна. Обычный человек. Только мешаться под ногами буду, — Ника вздохнула, пристально изучая обломанные в процессе похищений-приключений и жертвоприношений ногти. Все заусенцы и неровные края сохранились, как были до падения в яму. — Вы теперь почти совсем боги, а скоро уже будете ими до конца. Наверное, нашу связь родства можно как-то разорвать, чтобы вы не чувствовали себя обремененными.
Последовала пауза, звенящая от сдерживаемого напряжения альраханцев. Первой прорвало Гилиану. Синие глаза снова стали грозовыми небесами. Владычица сердито рявкнула:
— Никогда не била мальчиков, а тебя хочется высечь! За глупости! Ты — создатель мира! Кем мы будем, если выбросим прочь, как использованную вещь? Кем ты нас считаешь?
