Владимир Тучков - И на погосте бывают гости
– Лизать буду.
Стрелка взвыла от восторга.
И тут же сделала срочный заказ в интернет-магазине «Четвероногий друг»: строгий ошейник, короткий поводок и резкий, как «Нате!», хлыст.
В ожидании посыльного Танцор напялил смокинг, навел на лице огромный фиолетовый синяк и шрам на полщеки.
***В этот вечер Стрелка была королевой. Группа «Остервенелые дети доктора Моро» выламывалась неизвестно зачем и для кого. Потому что оба зала, забыв о плотских увеселениях, сгрудились вокруг стола, за которым сидела потрясная чувиха, которая кормила объедками затравленного мэна с разукрашенной рожей. Тот примостился у ног своей строгой хозяйки на корточках и то поскуливал, то лизал огромный ботинок.
Вскоре перформенс получил неожиданное развитие. Распихав толпу мощным корпусом, подвалила усатая тетка лет тридцати. И попросила продать «вот этого самого».
– Нет, – решительно ответила Стрелка. И дала рабу разочек затянуться своей изысканной сигареткой.
Тетка предложила тысячу баксов. Последовал тот же самый ответ.
– Пять тысяч.
И опять – «нет».
Когда дело дошло до сорока штук, отказ несколько удивил Танцора. Точнее, его форма:
– Я же сказала, женщина, это не продается!
Не в интонации, а в слове «женщина» отчетливо проступала ухватка торгующих на оптовых рынках малороссок.
Вскоре цена Танцора выросла до восьмидесяти тысяч долларов. Тут уж он понял, что судьба свела их.с особой, которая сидит где-то совсем рядом с нефтяной или газовой трубой.
На девяноста тысячах он по-настоящему испугался: Стрелка начала торговаться.
– Да что вы такое говорите, женщина! Что это вам – джип, что ли, какой-нибудь зачуханный?! И вы говорите – девяносто тысяч! Побойтесь Бога!
– Сто!
– Да знаете ли вы, какой он самец?! Я просто с ума схожу, просто схожу! О, мамочка!..
«Ну, – думал Танцор, – сильна, зараза. Как играет, стерва, как играет! Просто Настасья Филипповна! Вылитая!»
«…Или не играет?»
– Двести!
Чувствовалось, что у тетки крыша находилась уже где-то в районе Уренгоя.
Танцор прижался щекой к ботинку, заскулил так искренне, как не смог бы выразить себя точнее никаким другим образом. И снизу вверх заглянул Стрелке в глаза, которые тут же стали припухать.
Молча погладила Танцора по голове.
Потом с шумом вдохнула носом и выпалила:
– Шла бы ты, блядь, на хер! Всё!
Подняла Танцора. Отстегнула идиотский ошейник. Взяла под руку. И они пошли к выходу.
В космической тишине зала отчетливо прошелестели крылья любви.
Клуб взорвался бурными продолжительными аплодисментами, переходящими в овацию. И свистом, который в данном случае фонетически передавал чувство восторга.
АППЛЕТ12.
DZERZHINSKY-REP
Лишь когда сели в «БМВ», Стрелка, уткнувшись лицом в плечо Танцора, разрыдалась. Он молчал, потому что все слова всех языков мира были бы в этот момент пошлыми и грубыми, словно отбойный молоток в руках нейрохирурга. Только гладил по искрящим волосам.
Трех минут ей хватило. Шквал первобытных звуков сменило интеллигентное шмыганье носом.
Танцор решительно повернул ключ зажигания. В конце концов, три рюмки рисовой водки – не повод для того, чтобы бросать машину в центре Москвы и ехать домой в тачке, водила которой наверняка только что вышел из-за стола после семи рюмок.
Плавно набрал скорость и пошел вверх по Лубянскому проезду в сторону площади. Мигнул фарами букашке «Пежо», чтобы не путался под колесами.
На площади притормозил – подивиться на гологра-фического Феликса, которого водрузили на его законное место три месяца назад. Этот – в отличие от своего мрачного чугунного прототипа, поглощавшего чернотой материала и кармы все краски дня, напротив – сверкал всеми цветами радуги и погожим утром, и ненастной ночью. Реставрация, однако!
Не обращая внимания на недовольное склочное гудение за спиной, Танцор подрулил к самому постаменту, остановился и закурил.
Была полночь. Как писали в старину, глухая, – с точки зрения добропорядочности и умеренного образа жизни. Время, когда истуканы, если верить Пушкину, сходят с пьедесталов и начинают гоняться за несчастными маленькими людишками.
– Ты чего? – удивленно спросила Стрелка, приоткрыв правый глаз.
– Да вот, любуюсь.
– Чем, этим мудилоидом, что ли?
– Плодами человеческого разума, который никак не может без пугала.
И вдруг откуда-то сверху на площадь обрушился оглушительный компьютерный ритм. И… Феликс, голо-графический Феликс пошевелился.
Танцор трижды помотал головой, протер глаза… Да, действительно! Он уже еле различимо отбивал сапогом такт. Потом вскинул вверх правую руку. Когда проигрыш закончился, согнул и резко распрямил её в локтевом суставе.
И – хоть никто из оставшихся в живых и не знал голоса Дзержинского, но это был, несомненно, его голос – зашелся в рэпе. Законвульсировал, отчего полы его долгой шинели начали ходить ходуном, затрясся всем туловищем и начал швырять вперед, в направлении испохабленной Манежной площади, кисти рук с растопыренными, как у братана, пальцами.
Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!Товарищ, юзер, дело совсем херово!И ты не прячь голову под мышку, как страус!Знай, Великая Виртуальная Революция в опасности,потому что олигархи совсем оборзели,и это дальше терпеть невозможно,как гвоздь в сапоге Гёте!Ахтунг! Зиг Золинген, зиг Золинген,который куёт серпы революции!Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер!Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!Вон, видишь, идет пацан!Идет пацан простой, как Володя Путин!Вчера у него увели подружку.Олигархи увели! Ему очень плохо!Он теперь совсем одинокий,ходит злой, но пока не знает,что надо брать серп и – олигарха по яйцам!!!Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! – Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!А это девчонка совсем молодая,у неё погасли глаза-фиалки,потому что вчера её три олигархадолго фачили, но не дали ни бакса!И она не знает, какой ей ядвыпить, чтобы уснуть навеки.Брось дурить, это не дело!Надо брать серп и – олигархов по яйцам!!!Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!
Танцор сидел с отвалившейся челюстью. Весь хмель мгновенно выветрился. Его место заняла прострация, наполненная гипнотизирующим ритмом и беснованием огненного истукана. Стрелка, напротив, хохотала, словно безумная, хлопая себя по коленям ладонями, и останавливалась лишь на момент припева, чтобы проорать: Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!
