Сергей Бельченко - Фронт без линии фронта

Высокий общеобразовательный уровень личного состава группы войск специального назначения, неукротимое желание быстрее вступить в схватку с ненавистным врагом дали нам возможность в сжатые сроки подготовиться к боевым действиям, освоить сложную минноподрывную технику и хорошо изучить оружие различных систем.

В середине июля в лагерь из Москвы приехал начальник штаба Особой группы войск П. М. Богданов. Он вызвал меня со стрельбища и сказал:

— Принимай командование, Михаил Федорович. Меня отзывают. Приказано войска сдать тебе.

Передача дел не отняла много времени. Мы доложили об исполнении приказания начальству, пожелали друг другу успехов и расстались…

В начале августа был окончательно определен основной «профиль» нашего соединения. Мы должны были заниматься подготовкой и заброской в тыл врага оперативно-чекистских групп для разведывательной, подрывной и боевой деятельности на важнейших коммуникациях противника. Вскоре жизнь подсказала еще одну ответственную задачу Особой группы войск: помощь местным партийным органам в развитии партизанского движения и создании подполья, сплочении патриотических сил в тылу врага. Это, конечно, не исключало использования личного состава войск на задании другого рода, если потребуют обстоятельства. Однако вся система обучения была подчинена выполнению основной задачи. В программе боевой подготовки главное место заняли подрывное дело, действия небольшими подразделениями, разведка, ночные учения, марши, броски, преодоление водных преград, парашютная подготовка.

До октября 1941 года наше соединение существовало как войска Особой группы НКВД и делилось на две бригады. В октябре войска были сведены в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН) войск НКВД в составе двух полков и штабных подразделений.

Командиром 1-го мотострелкового полка был назначен подполковник В. В. Гриднев. Это опытный командир пограничных войск. Ныне В. В. Гриднев — генерал-майор в отставке, проживает в Москве.

2-й полк возглавил майор С. В. Иванов — разносторонне подготовленный преподаватель военного училища, превосходный командир, требовательный и заботливый, хороший товарищ. Сейчас он полковник в отставке, живет в Москве.

Комиссарами полков стали С. И. Волокитин и С. Т. Стехов. Оба — чекисты. Командиром ОМСБОН назначили меня, а комиссаром — А. А. Максимова. Алексей Алексеевич по образованию был инженером. В органах госбезопасности он работал недавно.

Это был человек большого ума и редкого обаяния. Живой, энергичный, остроумный, он стал душою нашей бригады.

Специфические задачи бригады требовали иметь таких людей, которые обладали бы опытом партизанских действий. Их нам не пришлось долго искать.

Однажды ко мне в кабинет вошел высокий худощавый мужчина в гимнастерке без петлиц и отрекомендовался:

— Флегонтов. Вы обо мне, наверное, слышали? Полагаю, пригожусь вам.

Об А. К. Флегонтове я действительно слышал немало. Он был одним из героев гражданской войны на Дальнем Востоке и в 1921—1922 годах командовал всеми партизанскими отрядами Приморья. Мы зачислили Флегонтова в наше соединение.

Несколько позже пришли еще двое. Один высокий, черноволосый, с живым, выразительным лицом, другой — сутуловатый блондин невысокого роста. У каждого — орден Красного Знамени на груди.

— Товарищ полковник! Явились в ваше распоряжение! — представились они.

Я пригласил их сесть. Познакомились. Высокого звали Николай Архипович Прокопюк, а его товарища — Станислав Алексеевич Ваупшасов. Оба участвовали в партизанском движении в годы гражданской войны, воевали в Испании. Прокопюк и Ваупшасов в один голос заявили:

— Хотим сражаться в тылу врага!

— Это хорошо. Вы пришли вовремя. Мы сейчас учимся. Нам нужны опытные преподаватели.

Старые, испытанные партизаны стали ведущими наставниками молодых бойцов и командиров ОМСБОН.

Возбуждение и суета, царившие в Москве в первые месяцы войны, сменились в сентябре будничной деловитостью. Жизнь вошла в определенную колею. На улицах стало меньше народу: часть жителей эвакуировалась, многие ушли на фронт, оставшиеся уезжали «на окопы» или с утра до вечера, без выходных работали на предприятиях. К воздушным тревогам привыкли. По вечерам женщины с детьми и старики отправлялись спать в метро. Остальные не всегда спускались в убежище, даже когда зенитки начинали грохотать совсем рядом.

На фронте продолжались ожесточенные бои. Стойкость и упорство наших войск все более и более возрастали. В Москве и ее окрестностях велась подготовка к обороне. Выезжая в полки бригады, расположенные за городом, мы с комиссаром видели тысячи людей, главным образом женщин, одетых в лыжные брюки и телогрейки, которые рыли противотанковые рвы и окопы, ставили надолбы и ежи, строили доты и дзоты. Издали казалось, что это гигантские муравейники, в которых копошатся маленькие фигурки людей.

— Пока что под Москвой больше всего достается женщинам, — задумчиво промолвил Максимов.

В один из таких сентябрьских дней мне позвонил начальник Главного военно-инженерного управления Советской Армии генерал-майор Л. З. Котляр.

— Товарищ Орлов? — услышал я. — Голубчик (такова была манера обращения у Котляра), прошу вас приехать ко мне. Важный разговор.

В ГВИУ Котляр без предисловий приступил к делу:

— Ваше соединение, — начал генерал, обращаясь ко мне, — является сейчас самым многочисленным и самым квалифицированным. Решено использовать его для устройства минноподрывных заграждений на путях врага к Москве. Нам необходимо прикрыть важнейшие подступы к городу. Вы получите необходимое количество противотанковых и противопехотных мин и будете ждать команды.

Он повел меня к начальнику Генерального штаба Б. М. Шапошникову. Борис Михайлович внимательно выслушал объяснения Котляра и поддержал его:

— Правильно! Согласен. Прямо ставьте им задачи.

С Б. М. Шапошниковым мне пришлось встречаться потом не раз. У него мы всегда находили помощь и поддержку.

Сразу же после разговора с Котляром и указаний Шапошникова мы приступили к делу. Был сформирован сводный отряд, который в свою очередь состоял из одиннадцати отрядов заграждения (ОЗ). Эти отряды должны были минировать шоссейные и грунтовые дороги, мосты и возможные пути обхода. Сводным отрядом стал командовать бригадный инженер ОМСБОН майор М. Н. Шперов.

Михаилу Никифоровичу в тот год исполнился тридцать один год. Но он был уже опытным военным инженером. Несколько лет прослужил на Дальнем Востоке в должности начальника инженерной службы полка. В 1936 году его послали учиться в Москву, в Военно-инженерную академию имени Куйбышева. Зимой 1939 года учебу пришлось прервать: началась финская война. Шперов служил в одной из стрелковых дивизий, занимался наведением переправ, разминированием, разрушением вражеских укреплений. В нашу бригаду Михаил Никифорович пришел одним из первых. Это благодаря его энергии и усилиям мы сумели в короткий срок обучить минновзрывному делу большое число людей. Теперь воинам бригады предстояло применить на практике полученные знания.