Александра Маринина - Искатель. 1998. Выпуск №8
— А если я позвоню ему и спрошу, что будет? — насмешливо осведомился охранник.
Лера набрала в грудь побольше воздуха и сказала:
— Скажите ему, что пришла дочь композитора Немчинова.
Детина хмыкнул, но глаза перестали казаться пустыми, в них мелькнуло что-то вроде любопытства. Будто нехотя снял он трубку и набрал номер.
— Вячеслав Олегович? Это дежурный. Тут к Игорю девочка пришла, говорит, что она дочь композитора какого-то…
— Немчинова, — тут же подсказала Лера, — Геннадия Немчинова.
— Геннадия Немчинова, — послушно повторил за ней детина. — Не знаю, спрошу сейчас. Тебя как звать? — обратился он к Лере.
— Валерия Немчинова.
— Валерия, — произнёс он в трубку. — Ага, ладно.
Положив трубку, дежурный несколько мгновений разглядывал Леру не то скептически, не то с интересом.
— Поднимайся, — наконец процедил он. — Шестой этаж.
— А квартира?
— Тебе откроют.
Она поднялась в лифте на шестой этаж и, когда автоматические двери раздвинулись, сразу увидела мужчину, стоявшего к ней лицом. В первый момент она его не узнала.
— Лерочка? — взволнованно сказал мужчина, и тут она вспомнила его голос.
— Дядя Слава!
Ну конечно, это же дядя Слава, папин друг! Лера не видела его семь лет, с тех самых пор, как родителей не стало, но когда они были ещё живы, трех дней не проходило, чтобы дядя Слава не пришёл в гости. Надо же, как всё обернулось! Знала бы она, что дядя Слава близок к Игорю Вильданову, давно бы уже познакомилась со своим прекрасным принцем. Во всяком случае, не сейчас, а ещё два месяца назад, когда впервые увидела его и поняла: «Это он». Целых два месяца потеряны! Два месяца, шестьдесят восемь дней (она точно подсчитала) по двадцать четыре часа в сутки она мечтала о встрече с Ним и строила планы один невероятнее другого, как бы познакомиться с Ним и обратить на себя Его внимание.
Вблизи Вильданов оказался ещё лучше, чем по телевизору. Леру окончательно покорила его обаятельная улыбка и негромкий ласковый голос. Она очень боялась, что знаменитый певец будет держаться с ней заносчиво и высокомерно, но ничего этого не произошло. Только дядя Слава всё портил. «Лерочка, деточка…» Разговаривал с ней, как с маленьким ребёнком. А она уже не ребёнок, она взрослая самостоятельная девушка, ей пятнадцать лет. Джульетта в её возрасте замуж выходила. И Игорь вслед за дядей Славой смотрит на неё как на дитя малое, а вовсе не как на молодую женщину.
И вот уже три года, как она постоянно рядом с Игорем. Нет, живёт она, конечно, у себя дома. Ни старая тётя Зина, ни ненавистный дед даже не догадывались, что она знакома со звездой отечественной эстрады, и не просто знакома, а вхожа к нему в дом. И бывает в этом доме по два-три раза в неделю. Сначала, первые два года, просто сидела тихонько в уголке и наблюдала за своим божеством, бегала в магазин, варила и подавала кофе, разговаривала с дядей Славой, отвечала на телефонные звонки, когда Игорь уходил или уезжал и просил «покараулить», если кто-то очень ему нужный выйдет на связь. Мыла посуду по утрам после бурных вечеринок (на сами вечеринки её, разумеется, не приглашали), ездила по поручениям Игоря. Молча глотала слёзы, встречая девушек, с которыми Игорь спал. Молча терпела его снисходительное «Киска», не понимая, как он может не видеть, что она его любит и что она лучше всех на свете, во всяком случае лучше тех потаскух, с которыми он ложится в постель. Она — необыкновенная, и наверное Игорю просто нужно время, чтобы это понять. Лера терпеливо ждала и дождалась своего часа. Год назад это наконец произошло. Она ещё училась в одиннадцатом классе, когда стала любовницей Игоря Вильданова.
Дядя Слава был в ужасе. Он, конечно, узнал об этом первым, потому что у него были ключи и от городской квартиры Игоря, и от его загородного дома, и он мог прийти когда угодно. Вот он и пришёл, а Лера с Игорем в этот момент сидели в пенной ванне.
— Ты что, рехнулся? — орал дядя Слава. — Она же несовершеннолетняя! Под суд пойдешь!
— Не свисти, — лениво отозвался Игорь, поднимая руками огромную белоснежную шапку из пены и нахлобучивая её на голову Леры, — теперь законы гуманные. Ей семнадцать, после шестнадцати она уже не малолетка и может трахаться с кем захочет. Если по доброй воле, конечно. Ты же по доброй воле, правда, Киска?
Лера смотрела на него сияющими от счастья глазами и умирала от восторга. Да, она не такая, как все. Вон их столько, этих «всех», толпами за Игорем ходят, на каждом шагу караулят, а заметил и приблизил к себе он только её одну.
Счастье, однако, было безмятежным лишь в первую неделю. Потому что уже дней через десять снова появились другие девицы. Кроме того, Игорь ездил на гастроли, и уж что он там себе позволял — можно было только догадываться. Не говоря уже о том, что ключей от своей квартиры он Лере давать не думал и категорически запрещал приходить без его разрешения. Она должна была сначала позвонить и спросить, можно ли ей прийти. И заветное «можно» в ответ она слышала далеко не всегда.
И всё равно она его любила и была предана ему, как собака. Смотрела восторженно снизу вверх. Всё сносила. Всё терпела. Ибо знала: другие девицы дольше месяца у него не задерживаются, а с ней Игорь уже целый год. Значит, она не такая, как все. Она — особенная. И уже одним этим она была счастлива.
А потом случилась беда. И так вышло, что помочь Игорю может только она, Лера. Сначала ей показалось, что всё очень просто. Надо только спросить деда, и не просто спросить, а потребовать, чтобы он ответил. Но уже в следующий момент оказалось, что разговаривать с дедом так, как ей нужно, она теперь не может. Между дедом и внучкой выросла стена отчуждения, которую внучка сама же и возвела старательно и укрепляла каждый день. Дед теперь и пикнуть не смел, не говоря уж о вопросах типа «где ты была», «куда ты идёшь» или «как учёба». Они едва перебрасывались парой слов в день. Обычно дед робко спрашивал:
— Лерочка, тебе на ужин картошку поджарить или макароны сварить?
На что Лера грубо отвечала:
— Без разницы.
На этом их общение заканчивалось. И как теперь подходить к нему с вопросами? Сказать: «Дедушка, скажи, пожалуйста…» Нет, невозможно. Она никогда не обратится к нему ласково и никогда не скажет «пожалуйста». Он — её враг на веки вечные, и возведённая Лерой стена держится только на её молчании, грубости и жесткости, а если дать поблажку и пробить в этой стене брешь, то вся конструкция очень скоро рухнет, и ненавистный отвратительный дед вообще на голову сядет. Нет, нет и нет.
И Лера решила обратиться к своему поклоннику Саше Барсукову, который с недавнего времени пытался за ней ухаживать. Саша пока ещё только учится, но он будущий оперативник, будет работать в уголовном розыске, он уже сейчас носит звание рядового милиции. И пусть он только на втором курсе, но чему-то его, наверное, уже научили. Конечно, пришлось ложиться с ним в постель, нынче бескорыстных ухажеров не найдёшь.
