Аноним Zlobniy - За горизонт.(полный текст)

Если не принимать во внимание стадо лениво кочующих по склону горных копытных, никакого движения беглый обзор не выявил.

Мысленно разбив местность на сектора, внимательно изучаю каждый из секторов в отдельности.

Начав с наиболее благоприятных для движения секторов, постепенно сдвигаю обзор к крутизне скал.

Если не считать еще одного небольшого стада копытных - пусто.

Пора возвращается к машине.

Обратно иду, тщательно выбирая маршрут, спешить мне некуда, а подвернуть ногу среди нагромождения камней, это запросто.

К машине подхожу уже затемно. В ночную вахту на небе заступили бледно желтый диск полной луны и неестественно яркие звезды.

- Уип-уип,- неунывающий Ошо заскакивает на скальный выступ и с него перепрыгивает в кузов "Татры". Судя по звукам из кузова, зверек обустраивается на чехле "Попрыгунчика".

Подношу к губам увесистый кирпичик радиостанции: - Грета, ты далеко?

- Близко. Не сажай батареи, - доносится голос из темноты. Причем совсем не с той стороны, откуда я ожидал ее возвращения.

Растрепанный, пошатывающийся силуэт прислоняется к борту машины - укатали сивку крутые горки.

- Винтовку подержи и помоги разгрузку стянуть. Сил нет никаких, - пока помогаю девушке избавиться от навешанной на стройную фигурку амуниции, узкая ладошка шарит у меня в низу живота. - Воды согрей и аптечку найди, - фраза прерывается сочным бульканьем. Висевшая у меня на поясе фляга с ромом перешла в пользование Греты.

Пусть хлебает, я не в обиде - на ощупь одежда на девушке мокрая насквозь.

- Что-то серьезное? - при скупом лунном свете мне видно только, что руки-ноги-голова у Греты на месте. А вот рваную или колотую рану особенно не разглядишь при таком освещении.

- Пустяк - царапина. Брат давно спит?

- Часа три, - протягиваю девушке увесистую медицинскую сумку из "Попрыгунчика".

- Часа три-четыре дай ему поспать, потом сам ложись. Завтра у тебя тяжелый день.

- Ты нашла проходимый маршрут?

- Думаю, да.

Маршрут действительно был.

Уже не ручей, но и не очень глубокая в это время года речка, по широкой долине бойко несет хрустальный холод своих вод почти строго на юг. Со слов Греты, дно и берега речушки выстланы мелкими валунами и крупной галькой. Что не просто проходимо для "Татры", а где-то даже комфортно.

Если верить аэрофотокарте, речушка исчезает в двухсоткилометровом белом пятне, снова появляется в трехстах километрах к югу и почти в ста к западу от нашего текущего местоположения. По топливу вполне должны уложиться.

Но вот беда, между долиной реки и замершим на дороге грузовиком два километра очень неприятного спуска.

Никогда не катался на американских горках, говорят бодрящее занятие.

Вот сейчас и взбодримся.

- Если трос за вот тот валун завести, сможем спуститься?

- Нет. Слишком крутой склон. Сожжём подшипники без смазки, а даже если не сожжём, троса на лебедке сто метров. Выберем трос на всю дину и раскорячимся на самом неприятном участке спуска. Перезавести трос мы уже не сможем.

- Русский, у тебя есть идея лучше?

- Есть, - идея у меня действительно есть. Начнем спуск чуть правее, и спускаться не строго вниз, а забирая попрёк склона. Получится дольше. Но за исключением пары неприятных участков вполне проходимо. - Хватайте топор и бензопилу. Вон те два дерева мне мешать будут. Как с ними закончите, я вам по рации новых задач нарежу.

Не то, чтобы мне эти деревья сильно мешали, но вот лишние пассажиры мне сейчас точно ни к чему.

- Ну что, родная, не подведи. Я тебе маслица свежего залью, фары протру, новые зеркала поставлю и вообще обещаю любить и беречь.

На всякий случай, еще раз тщательно оглядев склон, мысленно намечаю маршрут.

Затягивать дальше смысла никакого - не надышишься, как не старайся.

Ловлю себя на мысли, что у меня входит в привычку давить в себе предательский комочек страха и решаться на очередное безумство. Что поделать, не мы такие - жизнь такая.

Фыркнув выхлопом, "родная", тихонечко, по сантиметру вползла на склон и клюнула носом вниз. Дыхание перехватило, разом вспотевшие ладони сильнее обхватили ставший внезапно предательски скользким бублик руля.

Спуск начался.

Сто метров.

Двести.

Триста.........

Вчера я говорил, что машина висела на руле? Я нагло врал.

Не потому, что я врун, нет. Это исключительно по незнанию реалий. Вчера был просто автобан.

Сегодняшний спуск далеко шагнул за грань безбашенности. Иногда мне казалось, что мощный грузовик не ревет мотором, а жалко всхлипывает перед очередным нырком вниз по склону.

Еще сто метров.

Двести...........

Архи неудобно управлять машиной, когда наполовину висишь, цепляясь за что придется. То ли я руль держу, то ли я за него держусь, чтобы не впечататься мордой в стекло.

Сто метров.

Двести.........

Хрум!

Бампер ломает корявое горное деревцо, так некстати выросшее на пути "Татры".

Сто метров.........

Примерно на середине спуска грунт под задними мостами просел, и грузовик развернуло на осыпи кормой по ходу движения.

И не сделать-то ничего, начнешь маневрировать - перевернёшься.

Но обошлось.

Метров тридцать "Татра" сползала по осыпи, пока не вломилась в заросли невысоких хвойных деревьев, притормозивших сползающий грузовик.

Туда - сюда, руль до упора вправо, педаль газа в пол - мотор протестующе ревет на высоких оборотах. Прижать педаль тормоза, руль влево, помалу отпускаю тормоз - шипит стравливаемый воздух. Подпрыгнув на попавшей под колесо каменюке, грузовик нехотя перестраивается кабиной вперед.

Рукавом смахиваю заливающий левый глаз пот, рукав окрашивается алым. Где это меня так приложило?

Отыгрываю у склона очередные сто метров.

Двести..........

Опять оползень, машина замирает в неустойчивом равновесии.

Если перевернусь, далеко не укачусь - упрусь в серую громаду торчащей из склона скалы. Но вот, дальше придется идти пешком - "Татра" ехать уже не может, а ее многотонная туша раздавит закрепленный в кузове багги.

Давай "родная", держись.

Словно нащупав точку опоры (спасибо независимой подвеске), грузовик упрямо продолжает движение.

Еще сто метров.

Двести.

Триста......

Разворот на почти ровном пятачке и опять челночный бег по склону.

Сто метров.

Двести......

Крутизна склона становится заметно меньше. Проехали что ли?

Проехали.

Нереальной чистоты вода лизнула горячую резину шин.

- Уууф, - кошусь на часы приборной панели. И пусть на циферблате двенадцать делений старого земного времени, неважно. Важно, что спуск занял двадцать две минуты. Хотя по моим субъективным ощущениям прошло несколько часов.

Буквально вывалившись из кабины, сую голову в ледяной поток.