Генри Хаггард - Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада
Ви шел на восток.
Он дошел до ледника и упал на колени для того, чтобы помолиться богам. Он хотел сказать им, что готов пасть жертвой за племя.
Что-то оборвало ход его мыслей.
Это было следующее соображение: ведь ледник надвигается на долину, в которой живет племя.
Он встал, чтобы измерить, намного ли подвинулся ледник, чтобы измерить, насколько свирепы боги, как скоро собираются они поглотить племя.
Он смотрел и не верил глазам.
Он помнил, что в глубине льда видна фигура Спящего с длинным носом и закругленными зубами. Позади него виднеется Тень, точно преследующая его. Тень, имеющая смутный человеческий образ. Теперь все переменилось: Спящий стоял на месте, но смутный образ каким-то чудом оказался впереди него, совсем близко от Ви.
Это был человек.
В том, что это человек, не могло быть никаких сомнений. Но такого человека Ви никогда не видал. Весь он был покрыт шерстью, лоб отступал назад, и огромная нижняя челюсть выдавалась из-под плоского носа. Руки этого человека были длинные, непомерно длинные, ноги сведены полукругом, и в руке человек держал короткий, грубый деревянный обрубок. Глубоко сидящие открытые глаза были маленькие, а зубы огромные и выступали, на голове росла грубая шерсть, и с плеч свисал плащ — шкура какого-то животного, — скрепленный на шее когтями. На лице этого странного и безобразного создания было написано выражение величайшего ужаса.
Ви сразу увидел, что этот человек умер внезапно и умер, чем-то испуганный. Чего ж он испугался? Вряд ли Спящего. Ведь все время видно было, что не Спящий гонялся за ним, но он за Спящим. Он испугался чего-то другого.
Внезапно Ви понял, чего испугался этот человек. В стародавние времена этот праотец племени (Ви не подозревал о существовании других людей, кроме его народа, и считал человека во льду своим предком), тысячи зим тому назад этот человек бежал от льда и снега, и они обрушились на него, поглотили его, и он задохнулся и умер.
Он не был богом. Он был только несчастным человеком (впрочем, был ли он уже человеком?). Словом, он был только несчастным человеком, которого захватила смерть и которого лед сохранил и сохранил на его лице всю историю его кончины.
Но если это не бог, то бог ли Спящий? Может быть, Спящий — просто дикий зверь, который погиб вместе с человеком, погиб в минуту, когда широко разинул рот и взывал к небесам о помощи?
Нет, это не боги. Им он молиться не будет.
Ви вернулся на побережье.
Он задумчиво продолжал идти на восток по холмикам и обледеневшим долинам. Он шел к небольшому заливу, где обычно собирались тюлени. Он надеялся, что уже увидит тюленей, прибывших с юга вынашивать детенышей.
Тюлени были всегда центром внимания племени: их мясо шло в пищу, шкуры — на одежду, жир — на светильники.
Ви шел, огибая утесы, и, наконец, добрался до берега. Немедленно мысль о Спящем и о человеке исчезла. Ви осматривал побережье проницательным взором охотника. Он оглядывал воду залива, низкие скалы, на которых обычно ползали тюлени (скалы эти были расположены приблизительно в четырех полетах копья от берега). Тюленей не было видно нигде.
— Этой весной они запаздывают еще больше, чем в прошлом году, — подумал Ви вслух.
Он уже собирался вернуться домой, когда заметил на той стороне скал, среди морского прибоя, какой-то странный предмет, что-то длинное и заостренное с обоих концов. Сперва он решил, что это какое-нибудь неизвестное ему животное, выброшенное волнами, и уже собрался идти назад, как внезапное колыхание прибоя показало ему, что эта странная вещь — полая и что в ней лежит что-то похожее на человека.
Тут у Ви проснулось любопытство, он решил подойти ближе.
Однако группа скал была окружена быстро несущимся приливом, и единственным способом добраться туда было переплыть залив. Правда, Ви был прекрасным пловцом, но вода еще была необычайно холодна (по ней плавало немало кусков льда), так холодна, что плыть было опасно для жизни, не говоря уже о том, что можно было порезаться об острые края льдин. Поэтому он решил, что лучше идти домой, тем более, что и плыть далеко. Незачем больше ломать себе голову над чем-то, что лежит в незнакомом полом предмете.
Но тут он почувствовал, что уйти не может. Что, если там лежит человек? Нет, это невозможно: ведь кроме его племени на свете нет других людей. Видел он, наверно, какой-нибудь свалившийся в море ствол или разложившийся труп большой рыбы.
А верно ли, что на свете, кроме его племени, больше нет людей? Ведь он только что видел тело человека, жившего, должно быть, тысячи лет тому назад, жившего в те времена, когда поглотивший его ледник еще скрывался в глубинах дальних гор.
С чего же взял Ви, что он и его племя — единственные двуногие создания на земле?
Он решил посмотреть, чего бы это ни стоило. Пускай он утонет в ледяной воде, пускай его оглушит льдина — что из этого? Вождем станет Паг или Моананга. Во всяком случае, кто бы ни стал вождем, за Фо будет присмотр, тем более, если Ви не будет в живых, Аака не будет ревновать к нему мальчика.
Так думал Ви.
Он скинул плащ и положил его на скалу, а под ним спрятал секиру. Если он не вернется, Паг и все остальные узнают по этим предметам, что море поглотило его.
Итак, Ви бросился в воду.
Сперва его обожгло холодом, но Ви плыл большими бросками, время от времени останавливаясь, чтобы отогнать льдины. По мере того, как Ви плыл, он согревался.
Его согревало не только движение. Кровь его вращалась в жилах быстрее от радости поисков, от надежды на приключение. Холодно было только на берегу, когда в голове его теснилось столько печальных мыслей, когда его преследовало воспоминание о человеке, увиденном в леднике.
А теперь он чувствовал себя, точно мальчик, доползший до орлиного гнезда. Это он проделал однажды. Он сползал с горы, неся в корзине на спине птенцов в то время, как орлы-родители носились вокруг него. Да, он снова был бесстрашным мальчиком, свободным от воспоминаний о вчерашнем, свободный от страхов о завтрашнем. Мальчиком, живущим только в настоящем.
Наконец, Ви благополучно добрался до скал. Влез на них, по-собачьи отряхнулся и стал осторожно пробираться между камней. Дошел до того места, где с берега заметил тот странный, заостренный предмет, в котором кто-то лежал.
Предмет этот исчез.
Нет, он здесь! Здесь, под ним, колышется на прибое.
Что это такое — неизвестно. Но ясно, что это сделано человеческой рукой для того, чтобы в этом плыть по воде. Предмет оказался много больше, чем он предполагал: в нем могло поместиться пять или шесть человек. Предмет этот, очевидно, был выдолблен из дерева: на нем еще видны были следы топора.
