Анри Кулонж - Шесть серых гусей
— Я не знаю, кто вы… — пробормотал юноша. — Что вам надо?.. Как вы меня нашли?..
Вокруг все еще заметной тонзуры в беспорядке топорщились волосы, делая худощавое личико подростка еще менее привлекательным. Ларри сделал шаг в сторону, потом внезапно прыгнул на юношу и вывернул ему руку, пытаясь отобрать пистолет. Последовала короткая схватка, и Коррадо нажал на спусковой крючок так, что Ларри не понял, сделал он это случайно или намеренно. Раздался громкий выстрел, пуля рикошетом отскочила от плиток пола и застряла в сухо треснувшей дверце шкафа. Коррадо пронзительно вскрикнул.
— Я поранился, я поранился! — рыдал он, держась за правую ногу.
Ларри увидел, что брюки у юноши порваны и на ткани медленно проступает кровавое пятно.
— Мне больно, — стонал послушник.
— Идиот! Этого еще не хватало! Ты крадешь оружие, угрожаешь им мне, а потом стреляешь себе в ногу! Тем хуже для тебя, ты кончишь свою жизнь безногим калекой в трущобах Неаполя! А пока скажи мне, куда ты его дел? Где он, мерзкий воришка?
— Не кричите так, синьор. Револьвер лежит на полу. Я украл его у возвращавшегося домой итальянского солдата.
Ларри подобрал оружие, проверил, нет ли в стволе патрона, и сунул пистолет в карман. Потом открыл шкаф и перерыл валявшийся там хлам.
— Куда ты его спрятал, Коррадо? Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, разбойник!
— Я не знаю, что вы ищете. У меня ничего нет, ничего…
Ларри в ярости вывалил на пол содержимое ящиков комода.
— Это вещи моих родителей, — захныкал юноша. — Они уехали на север еще в начале войны. Это все, что они мне оставили…
Ларри с угрожающим видом подошел к нему.
— Не раздражай меня, — произнес он сквозь зубы.
— У меня кровь так и хлещет, смотрите…
— Мне плевать, — отрезал Ларри. — Так где?
— Я не понимаю, чего вы от меня хотите, — пробормотал Коррадо. — В монастыре я был почти никем.
Он упал на матрас. Ларри схватил его за шиворот, приподнял, но не сумел как следует обыскать, потому что у него все еще ужасно болело плечо. Однако он смог убедиться, что ничего похожего на то, что он искал, у юноши не было.
— Где ты его спрятал? — заорал он. — Ты что, думаешь, я напрасно проделал весь этот путь?
Коррадо охватила паника, и он начал дрожать всем телом.
— Я скажу вам, где он, скажу, — торопливо заговорил он. — Но предупреждаю: он немного… немного испорчен…
— Как это «испорчен», дубина?
— Немного испачкался, просто испачкался…
— Что ты с ним сделал, мерзавец? Берегись, если он пропал!
— Когда я сбежал из аббатства, мне пришлось передвигаться ползком в грязи, чтобы перейти линию фронта… Я принял меры предосторожности, завернул его в тряпку, но этого оказалось недостаточно…
Он снова начал скулить, и Ларри рассердился:
— Ты полз по грязи! В хорошеньком же он состоянии! Чем рассказывать всякие глупости, лучше покажи его мне!
Коррадо произнес совершенно другим, резким тоном:
— Мне нужны деньги.
Ларри удивленно взглянул на него:
— Деньги? Ты спятил! Думаешь, они у меня есть? Я что, похож на человека, который разгуливает с тысячами лир в кармане? Посмотри на меня внимательно!
— Не знаю, куда вы их спрятали, но деньги у вас есть, — уверенно ответил молодой человек. — А мне надо питаться и лечиться.
Ларри почувствовал, как в нем поднимается волна леденящей душу ненависти.
— Вот я тебя сейчас вылечу так вылечу… Считаю до трех: один… два…
— Печь, — с трудом произнес Коррадо.
— Я должен был догадаться сам: ты не развел огонь, — буркнул Ларри.
Не спуская глаз с послушника, он направился к очагу, свободной рукой стал шарить в холодной золе и вскоре обнаружил какой-то предмет цилиндрической формы, наполовину засунутый в трубу. Ларри осторожно вытащил его и несколько секунд недоверчиво разглядывал грязно-черный продолговатый сверток, покрытый сажей. Невероятно, но именно этот уродливый предмет и был целью его поисков. Он повернулся к Коррадо:
— Лучше бы ты сразу сказал мне, где он, а не размахивал пистолетом! Тогда и нога осталась бы целой!
Лицо юноши скривилось.
— Мне больно, я истекаю кровью… Подумать только, я мог лишиться своих подпорок, когда шел через минные поля, а вместо этого нашел способ изуродовать себя сам…
— У тебя просто царапина! Только штанину себе разорвал!
— Мне больно, говорю вам, — простонал Коррадо.
Ларри пожал плечами и развязал узел веревки, которой был обмотан пакет. Под грубой тканью его пальцы нащупали не шершавую бумагу, а упругий, ласкающий кожу пергамент. «Пергамент лучше сохраняется», — подумал англичанин. Когда он разворачивал сверток, у него промелькнула мысль, что он предпочел бы делать это в одиночестве, во всяком случае, как можно дальше от алчного, хнычущего и зловредного парнишки, который не сводил с него глаз.
— Насколько я понимаю, ты его видел?
— Они слишком грязные и липкие, чтобы летать! — усмехнулся Коррадо.
Присев на корточки, Ларри развернул рисунок и, оценив наконец размеры бедствия, застыл в отчаянии.
— Ты его просто уничтожил, болван несчастный! — крикнул он в ярости. — Все еще хуже, чем я думал. Посмотри, в каком он теперь виде!
— Я знаю, что он подпорчен! — воскликнул юноша. — Сальваро тоже на меня разозлился! «Не надо было ползти, дурак», — сказал он мне. А я ответил, что если бы я не полз, то не смог бы перейти линию фронта. И знаете, что он сделал? Он дал мне пощечину!
— А откуда неуч вроде тебя мог знать, что это ценный рисунок?
— Это дал мне понять, сам того не желая, отец Андреа Мартино, один из монастырских архивариусов, сопровождавший ценности. Он сказал: «Ты помощник отца Мауро? Он немного не в себе из-за переезда, и я прошу тебя позаботиться о рисунке, который я обнаружил среди других, менее ценных бумаг». Я подумал, что если так говорит сам отец Андреа, то рисунок стоит денег!
— Какое несчастье, что его просьба была адресована такому мерзавцу! — вздохнул Ларри. — Уж ты о нем позаботился, нечего сказать! Но каков хитрец! На рисунке изображены птицы — ты и засунул его в книгу о птицах! Браво, брависсимо! Это ж надо такое придумать! Но ты еще больший хитрец, чем я мог подумать, и тебе пришла в голову гениальная мысль переставить книгу в другой раздел для того, чтобы в случае, если придется действовать быстро, тебе не надо было искать ее среди десятков книг на ту же тему! Да, тут у тебя что-то есть! — сказал Ларри, хлопнув Коррадо по лбу.
— Не смейтесь надо мной, если бы я был так хитер, как вы говорите, я не забыл бы взять листок, который был приклеен к обратной стороне рисунка. Он отлепился сам, как только я взял рисунок в руки, и я забыл его в книге! Если бы вы видели, какое лицо было у Сальваро, когда я ему об этом сказал! А я еще и рисунок испортил… Он сказал мне, что на листке наверняка было написано что-то важное и это удвоило бы цену рисунка! Как вы думаете, он говорил правду?
