Пол Сассман - Исчезнувшая армия царя Камбиса
Дэниела они увидели не сразу. Ярдов через пять Юсуф замер и указательным пальцем ткнул в пространство чуть правее от себя. Прикрыв рукой глаза, сквозь пелену песка Тэйра увидела обтянутые синими джинсами ноги. После секундного колебания оба продвинулись вперед еще немного.
— О Боже, — пробормотала она, глядя на тело. — О Господи!
Археолог лежал на спине, широко раскинув руки. Из его груди торчало лезвие меча. Красное от крови, оно было довольно коротким, на металле отчетливо выделялось изображение змеиной головы. Казалось, что гадина выползает из пронзенного сердца. Раскрытая, с острыми клыками пасть, как заметила Тэйра, была обращена к груди, будто змею не удовлетворил удар меча, и она хотела для верности влить в жилы врага яд.
— О Господи, — повторила Тэйра. — Дэниел!
Она без сил распростерлась на песке. Жизнь кончилась: отец мертв, Дэниел мертв; хрупкая скорлупка прошлого развалилась на части, предоставив неистовой буре решить ее участь. Как долго Тэйра ощущала себя личностью лишь благодаря незримым нитям, которые связывали ее с этими двумя мужчинами, отцом и любимым! И вот их не стало. Во что превратилась она сама? В пустоту, в горстку атомов. Никогда уже ей не почувствовать себя человеком…
— Мисс Маллрей! — склонившись к уху Тэйры, прокричал Халифа. — Нам нельзя здесь оставаться! Песок! Вставайте!
Тэйра молчала.
— Прошу вас, мисс Маллрей! Поднимайтесь, это наш последний шанс!
Осознав, что молодая женщина утратила волю и готова быть погребенной заживо, Юсуф стиснул ладонями ее голову, повернул к себе.
— Я прошу вас! Забудьте об отчаянии! Встаньте!
Тэйре казалось, что несшиеся с немыслимой скоростью песчинки стирают черты ее лица, выравнивают его, делая похожим на плоскую деревянную маску. Раскрыв глаза, она обреченно кивнула. Халифа помог ей подняться. Едва не падая, Тэйра преодолела два ярда и оглянулась: раскрытый рот Дэниела был уже почти полон песка. Собрав остатки сил, она поползла за инспектором.
Когда неистовство бури достигло предела, стихия пустила в ход скрытые резервы. Смешение света и тьмы, имевшее место полчаса назад, оказалось всего лишь прелюдией. Ветер не только рвал на Тэйре одежду, он срывал мясо с костей и выворачивал суставы. Не представляя, куда и зачем ползет, она потеряла всякое представление о действительности. Движения рук и ног стали бездумными, автоматическими. Молодую женщину толкал вперед присущий любому живому существу инстинкт.
Достигнув подножия бархана, обе фигуры на мгновение остановились, а затем по-черепашьи медленно тронулись вверх по склону. Песка было в воздухе столько, что приоткрыть хотя бы на самую малость глаза не представлялось возможным. Юсуф и Тэйра ползли вслепую, ориентируясь лишь на угол наклона зыбкой поверхности.
Тэйра понятия не имела, откуда у нее берутся силы. Через несколько секунд она совсем выдохлась и мечтала только об одном — неподвижно растянуться на песке.
Однако вместо этого молодая женщина с непостижимым упрямством преодолевала ярд за ярдом. В тот момент, когда руки и ноги уже отказались повиноваться, склон внезапно закончился. Превозмогая себя, она проползла еще пару ярдов и уткнулась лицом в песок. Вершина! Как из невообразимого далека до Тэйры донесся голос Юсуфа:
— Не поднимайте головы, мисс Маллрей! И постарайтесь… забыл слово… вилять телом! Это помешает скапливаться песку!
Она благодарно сжала руку Халифы и подсунула под голову локоть. Песчинки, подобно тысячам злых насекомых, больно жалили голую кожу.
«Я должна двигаться, — приказала себе Тэйра. — Шевелись, девочка, шевелись!»
Ее бедра дрогнули раз, другой, третий, а потом она застыла. Откуда-то вдруг снизошло ощущение блаженной умиротворенности, перед глазами поплыли образы: лица родителей, Дэниела, Дженни; с удивительной ясностью вспомнилось подаренное отцом в день пятнадцатилетия ожерелье. Вот она вскрывает загадочный конверт и отправляется на поиски сокровища; вот старый сундук на чердаке. Какой восторг охватил тогда ее!
Счастливая, Тэйра рассмеялась, и ее смех, заглушив грохот бури, раскатился по всему миру.
Увидев вспышку ослепительно-белого света, она провалилась в беспамятство.
44
ЗАПАДНАЯ ПУСТЫНЯ
Инспектор Халифа лежал на широкой постели рядом с женой, по его лицу струились роскошные, мягкие волосы Зенаб. Как всегда в такие минуты, он с наслаждением зарылся лицом в густую копну, глубоко вдохнул волнующий аромат.
И мгновенно зашелся в приступе надсадного кашля. С трудом восстановив дыхание, Юсуф перевернулся на бок, заставил себя встать. Со спины и плеч посыпался песок, Зенаб и супружеская постель пропали. Он стоял на вершине бархана под беспощадно палившим солнцем. Буря закончилась.
Отплевавшись от набившегося в рот песка, инспектор вспомнил о Тэйре. На бархан они поднялись вместе, рука об руку, но сейчас англичанка исчезла. Юсуф опустился на колени, повел ладонями по песку.
Ничего. Уж не скатилась ли она вниз? Халифа осмотрелся, однако тела у подножия не обнаружил и принялся бешено разбрасывать песок. В душе уже нарастало отчаяние, когда пальцы наткнулись на что-то твердое. Выбросив несколько пригоршней песка, Юсуф увидел две обутые в кроссовки ступни. Он вцепился в правую лодыжку, потянул. Бесполезно. Обеими руками инспектор начал яростно швырять песок в стороны.
— Давай, давай, — шептал он себе. — Быстрее!
Сначала из-под песка появился затылок, затем плечо и левая рука. Халифа осторожно коснулся запястья. Пульс не прощупывался.
— Аллах, молю Тебя, не дай ей умереть!
Высвободив Тэйру из песочного плена, он перевернул ее на спину. Глаза молодой женщины были закрыты, губы покрыла серая корка. Юсуф еще раз попытался найти пульс, и когда из этого вновь ничего не вышло, перекатил англичанку животом себе на колено, начал делать искусственное дыхание.
— Ну, вдохни же! Вдохни!
Тело конвульсивно, как от удара электрическим током, дернулось. В следующее мгновение губы Тэйры дрогнули, она со стоном закашлялась. Халифа в последний раз резко поднял и опустил ее руки. Изо рта женщины на песок хлынула бурая масса. Но вот приступ рвоты закончился, в легкие проник спасительный воздух.
— Слава Аллаху, — прошептал Юсуф. — Слава Аллаху!
Минуты три Тэйра отплевывалась и жадно дышала. Затем, вытерев рукавом блузки губы, подняла глаза на инспектора. Халифа кивнул ей, и в ответ та слабо улыбнулась. Теперь можно было осмотреться.
Во все стороны до самого горизонта простиралась монотонная поверхность пустыни: ни раскопа, ни вертолетов, ни ящиков. Из унылых песчаных волн торчала лишь мрачная громада пирамиды, безмолвного свидетеля разыгравшейся здесь драмы. В грозном облике утеса Юсуфу почудилось некое удовлетворение.
