Скуф. Маг на отдыхе 2 - Максим Злобин
Вот только причёска у баронессы Юдиной была на редкость пышная и… кудрявая.
Сотня, а то и две мелких частых кудряшек по всей голове.
Не могу сказать, чтобы ей не шло… и, скорее, даже наоборот. Однако, как на мой вкус, это было непривычно. Не припомню, чтобы у Анфисы вились волосы, хотя я её всякой успел повидать: и с укладкой, и без укладки, и насквозь мокрую, и со сваленным о простыни гнездом.
— Нравится? — поймала мой взгляд баронесса и кокетливо поправила волосы.
— Весьма, — я протянул букет и конфеты, а Анфиса их приняла.
А я-то не первый день живу и кой-чего знаю. Если я сейчас на внезапном преображении акцентирую внимание, да ещё и расхвалю как следует, то мне всё это в бане зачтётся. Зачтётся, и не раз!
А потому:
— Как так-то? — спросил я. — Что за чудеса? Не иначе волшебство?
— А вот так, — и вновь концентрированное кокетство. — Ездила в «Имперский Базар», купила себе специальную штучку для завивки…
— О! Так он наконец-то открылся?
— Уже неделю как открылся, Вась, — пожурила меня баронесса. — Ты новости вообще не читаешь?
В ответ я лишь учтиво промолчал и не стал рассказывать, что за последнюю неделю мне было, мягко говоря, не до покупок. Да и вообще… насчёт новостей могу спросить тоже самое! Мы с альтушками как минимум трижды должны были на первых полосах засветиться.
Ну а теперь к тому, что это за «Имперский Базар» такой.
Идея создать здоровенный торговый центр в мире пришла Его Величеству уже давно. Лет, кажется, десять тому назад. А загорелся он ей, как сейчас помню, после поездки в Милан.
И помню ещё, как Император смеялся, потрясал кулаками и орал о том, что всем по носу нащёлкает.
Ну вот и нащёлкал, по всей видимости.
Стройка действительно была глобальная. Впрочем, как и задумка. Величество хотел отгрохать несколько крытых гектар земли, так, чтобы это даже не ТЦ был, а настоящий город. Чтобы все мировые бренды под одной крышей собрать: и бутики, и рестораны, и торговые посольства, чтобы были для тех, кто занимается оптом и по серьёзке… и кинотеатр, и просто театр, и аквапарк, и зоопарк, и дендрарий, и дельфинарий, и чтобы всё это двадцать четыре на семь работало…
И гостиницы чтобы были с пропускной способностью в несколько тысяч человек.
Ну…
Чтобы умотавшемуся посетителю никуда не нужно было уезжать. Снял номерок, вздремнул, сколько потребуется, и айда дальше бабки тратить.
Ну и название Величество тоже сам придумал.
Базар…
Типа такой юморок от обратного. «Это у нас базар такой скромненький, хо-хо».
Так вот.
Строили это чудо света на юге Москвы целых семь лет и наконец-то достроили. Посмотреть, по правде говоря, очень хочется, уж так мне Величество им уши прожужжал. И! — тут меня прямо-таки осенило. — Заодно поездкой в «Имперский Базар» можно будет поощрить альтушек.
«У Алёшина» были, в уездном караоке были, ну а теперь и в свет выйдем.
Идея, как по мне, — огонь.
Ай да я! Ай да молодец!
Сегодня форсирую расчёты Кузьмича насчёт баллов, а завтра торжественно объявлю группе «Альта» о поездке. Или сегодня вечером, если проспятся, наконец.
— Ваше Благородие, — я взял баронессу за ручку. — Мне даже как-то неловко просить вас испортить это великолепие на вашей чудной головке, но всё же не проследовать ли нам в баню? Помнится, вы очень любите эвкалиптовые масла и прочие сопутствующие удовольствия?
* * *
Вечерело.
Распаренная Анфиса в махровом халатике лежала на шезлонге возле дома и потягивала какую-то оранжевую бурду, которую я держал в доме исключительно для неё. Апрель? Аперерель? Что-то созвучное, короче говоря.
Эта хрень ещё напополам с игристым мешается.
Хорошее игристое я уважал. Как наше южное, так и французское.
Зачем его с чем-то смешивать не совсем понимаю, однако в эти дела не лезу. Нравится, пусть наслаждается.
Кузьмич в свою очередь варил в здоровенном казане уху.
Ясен хрен, что уха из одного лишь карпа вовсе не уха, а потому мы накидали в бульон всё, что только нашли в морозилке и холодильнике. Хвост сёмги, кости какой-то другой лососёвой рыбины, остатки щуки с прошлой рыбалки. Я хотел было ещё брикет тунца закинуть, но Кузьмич настоял на том, что это, мол, кощунство.
Почему — без понятия, ну да и ладно.
Так вот.
Рыба, картошечка, лук, морковка, ну и обугленное полено на время варки для привкуса дымка. Запахи стояли на всю округу. И потому я ни разу не удивился, когда увидел шесть пар голодных глаз по ту сторону забора.
— Ну заходите! Чего вы там встали, как бедные родственники⁈
Девки, по всей видимости, только-только проснулись, порыскали в своём холодильнике и впали в уныние. Тут-то голод и погнал альтушек к людям.
— Очень вкусно пахнет, — парламентёром сегодня выбрали Смерть, как самую няшную, с точки зрения выклянчивания еды. Даже самое чёрствое сердце ёкнет от желания её накормить. — Можно нам сегодня с вами поужинать?
— Ну, конечно, можно! — от такой милоты я чуть было не заржал. — Тащите из гаража садовый стол и стулья. Где что лежит, вы и так знаете. Кстати, позвольте представить, баронесса Юдина.
— Анфиса, — Её Благородие отсалютовала альтушкам бокалом.
— Какой у вас маникю-ю-юр! — восхищённо протянула Дольче. — А где делаете? А есть знакомый мастер поблизости? А это вот…
Короче говоря, Чертанова моментально определила в баронессе родственную душу и присела ей на уши. Признаться, что-то общее у них действительно есть… и нет, не только сиськи. Эдакая бабья дьявольщинка. Роковушность — или роковатость? — в хорошем смысле этого слова.
Ну а, может, сработала привычка Чертановой находить себе везде союзников. И ведь нашла, спустя несколько фраз они болтали уже как закадычные подружки.
Через полчаса стол был готов.
Воодушевившийся приёмом гостей Кузьмич в скором порядке наметал на стол закусок. Грибочки, сало, черемша, свежие овощи, ну и, конечно же, его фирменные огурцы. Затем камердинер по-хамски нарубал чёрного хлеба, расставил перед всеми глубокие тарелки и водрузил на стол дымящийся казан.
— Водочки, Василий Иванович?
— Нет.
— А она ведь из морозилочки, — продолжил австрийский искуситель, искусно пользуя русские уменьшительно-ласкательные формы. — Аж потеет вся. Просит прямо-таки, мол, дерябни меня, Василий Иванович.
— Нет,
