Крах цивилизации. Сезон 2 - Дмитрий Алексеевич Щеглов
– Есть закурить?
– Вдруг спросил Гончаров. Он не курил уже неделю, всё хотел бросить, но сейчас ему захотелось со страшной силой. Но сигарет ни у кого не оказалась.
Игорь и Маша вернулись в дом, за ними следом зашёл Сергей он оставил вёдра с водой в кухне. Но успели Игорь, Маша и Сергей зайти в горницу, как к ним «подлетела» встревоженная и напуганная Оксана Юрьевна. Не дав им и рта раскрыть, она рассказала о случившемся. Это произошло буквально перед их приходом. Мама с бабушкой накрывали на стол и посматривали в окна. В один из таких моментов они увидели, как упали Гончаров и Круглов. Новость повергала всех в шок, Игорь тут же бросился к окну. На улице бродили «Ожившие», многие толпились возле «Газели». Молодой человек схватил рацию с подоконника.
– Приём.
Это Игорь, -заговорил взволновано и испуганно молодой человек. Но в ответ была только тишина. Тогда Игорь снова попытался связаться.
– Приём.
–Это Иван, -наконец раздалось из рации. Иван Колосов всё рассказал. Видно было, что он очень расстроен и подавлен. Наступила тишина, некоторое время оба молчали.
– Папа мог как-то спастись?
– Нарушил тишину молодой человек.
– Мог, наверно, -как-то неуверенно ответил Иван.
– Не переживай, всё будет хорошо.
И с этими словами Колосов прервал связь.
Игорь, всё ещё держа рацию, медленно сел в кресло и замер. Никто из присутствующих даже не шелохнулся. Лица у всех были какие-то отрешенные и потерянные, глаза смотрели куда-то в пустоту. Казалось, что время остановилось.
– Может он смог заползти под «Газель»?
– Вдруг заговорила Оксана Юрьевна. В её голосе была такая надежда, просто мольба, как будто всё, так и было.
– Даже если, это так мы не сможем добраться до микроавтобуса, -ответил ей Сергей. Остаток дня провели в раздумьях и размышлениях. Но ничего не приходило в голову. Из оружия остались только топоры и два ружья. Топорами всех «Оживших» не перебьёшь, а полить из ружей, создавая тем самым шум, который привлечёт новых живых мертвецов, было бессмысленно. Поздно ночью все разошлись спать, хотя какой тут может быть сон. Игорь лежал на полу на втором этаже возле камина и пытался заснуть. За окном начал накрапывать дождь. Вдруг послышались тихие шаги на лестнице. И через несколько секунд перед Игорем возникала Маша с подушкой в руках, -я не могу уснуть, можно с тобой полежать?
– Кончено можно, Игорь даже улыбнулся. Он гладил девушку по голове. Молодые люди не заметили, как погрузились в сон, не зная, что ещё их ещё ждёт дальше.
Глава 16
Игорь проснулся от какого-то хлопка. Маша вздрогнула и тоже проснулась. Комнату стал заливать какой-то странный мерцающий свет. Как будто за окном горел большой костёр. Не успел Молодой человек ничего сообразить, как мимо пронёсся Сергей с криком:
– Пожар!
Маша и Игорь бросились к нему, он уже стоял у окна. Перед их взором открылась следующая картина, дом Клавдии Ивановны полыхал. Огонь поднимался столбом и все было в дыму. «Ожившие» стали подходить к дому, их привлекал огонь. На первом этаже послышались топот и крики. Братья и Маша помчались туда. Никто не видел, как в горящем доме из окна, выходящего в маленький садик, выпала рама. В проёме возник чей-то силуэт. Человек буквально выполз из окна, упал в садок и остался лежать неподвижно. В доме Кругловых царила паника. Оксана Юрьевна бегала от окна к окну, сёстры Гончаровы плакали Деда Андрей встал возле окна с ружьём, баба Маша сидела в кресле и причитала. Маше, Игорю и Сергею ничего не оставалось, как беспомощно смотреть в окна на пожар.
– Что нам теперь делает!? Что теперь будет?
– Запричитала Оксана Юрьевна. Ответы на эти вопросы не знал никто. Пламя уже отхватило весь дом Клавдии, наполняя улицу ярким дёргающимся светом, который отражался от стёкол и зеркал «Газели». Большинство «Оживших» подошли к дому, оставив микроавтобус. Вдруг из-под машины высунулась голова, она быстро огляделась по сторонам. Тут же из-под машины вылез человек и что есть мочи припустил к дровянику. Без всяких сомнений, это был Виталий Андреевич. За ним сразу побрели «живые мертвецы». Он как мог быстро добежал до дровяника. Собрав последние силы, Круглов старший смог забраться на воротца и перепрыгнуть на другую сторону. Но дальше был тупик, так как дровяник закачивался забором, за которым начинался малинник. Увиденное в окно, всех шокировало и одновременно обрадовало. Братья, недолго думая, схватили топоры, нацепили куртки, и бегом побежали в малинник. Во дворе было очень прохладно шёл мелкий дождь Мухтар заливался лаем. Уже чрез минуты три Игорь и Сергей орудовали топорами в малиннике, ломая забор, за которым был дровяник. Дождь полил, как из ведра, холодный и пронизывающий. Забор наконец подался и развалился. Братья увидели отца, он сидел возле ворот, прислонившись к дому. Сергей и Игорь тут же бросились к нему
–Папа, ты как!?
– Хором спросили они, подбежав к отцу, но он не ответил. У него был ужасный вид. Растрёпанные волосы, Глаза смотрели в одну точку. Порванная в трёх местах куртка, правый рукав, вообще разорван в клочья, по руке стекала кровь. Братья подняли его с земли. Взяли под руки, и повели. Отец наконец заговорил:
– Как, я рад видеть вас, -выдавил он из себя и заплакал. Парни первый раз в жизни увидели отца плачущим, у них сжались сердца. Промокшие насквозь, Кругловы вернулись в дом и усадили Виталия Андреевича в свободное кресло.
– Воды-, тихо попросил отец.
Оксана Юрьевна, принесла ему стакан с водой, по её щекам стекали слёзы.
Глава 17
Виталия Андреевича накормили, перевязали ему руку, как оказалась он поранился, когда перелазил забор. Отец молчал и смотрел на всех дикими и испуганными глазами. Но сюрпризы этого утра только начинались. Вдруг заработала рация. Как ни странно, никто даже не вздрогнул, хотя это было очень неожиданно.
– Гончаров, приём – это Илья Громов, мы подъезжаем к деревне здесь полно этих тварей. Мы видели, как загорелся дом, у вас всё хорошо?
– Приём, ответьте кто-нибудь, -продолжил голос из рации. Рацию схватил Игорь, -приём, это Игорь, мы в ловушке. «Ожившее» загнали нас в угол.
Молодой человек замолчал на секунду другую потом вкратце рассказал суть дела. Рассказ Игоря очень расстроил Илью, ведь он
