Джон Нэнс - На орбите (в сокращении)
Руки Кипа сами тянутся к клавиатуре, однако он отдергивает их, решив, что нужно быть последовательным и дождаться нужного момента. Осталось двадцать девять минут.
Он делает глубокий вдох. Воздух в кабине кажется затхлым. Он вспоминает, что ему говорили на занятиях в АКП о системе подачи кислорода, вспоминает о расположенных за его спиной устройствах, которые очищают воздух от двуокиси углерода, добавляя в него кислород в небольших, но достаточных для поддержания нужного баланса количествах. Эта система способна в течение тридцати часов обеспечивать воздухом пятерых человек, а потом воздухоочистители перенасыщаются CO2 и перестают работать. Он остался один, и кислорода ему хватит надолго, думает Кип. И все же чем быстрее он выберется из этой враждебной среды, тем лучше.
Интересно, предоставит ли ему АКП второй бесплатный полет — в качестве компенсации? Эта мысль вызывает у него улыбку — впервые за последние часы. Надо подумать, как сформулировать это требование, чтобы ему не отказали. В конце концов, если ему предстоит стать «лицом» компании…
В памяти Кипа всплывает Дайана Росс, стоящая в дверях его номера, — думать о ней почему-то легко и приятно. Что произошло тогда, одиннадцать часов назад? Кип полагает, что должен сейчас думать о Шарон. Он пытается отогнать мысль о том, что их совместная жизнь подошла к концу. Но она все равно просачивается в его сознание — вместе с мыслью о Дайане.
Пока все шло хорошо, предложение стать «лицом» АКП казалось ему превосходным. А теперь, что бы ни случилось в дальнейшем, он станет символом их провала — как отнесется к этому Дайана?
У Кипа начинает чесаться левое ухо, и он, подняв руку, с удивлением обнаруживает, что маленький наушник остался на месте. «Вот чего мне не хватает», — думает Кип. Во время подъема у него в ушах звучали голоса людей, а теперь — нет, и он чувствует себя одиноко. За стеклом иллюминатора такая красота, но кому он может о ней рассказать? Его глаза видят все это, но что толку? Он репортер без газеты. Тележурналист без микрофона.
Если бы только он мог показать это — или хотя бы описать словами — сыну, Джерроду. Даже Кэрли и Кэрри любили слушать его рассказы, кивая светлыми головками, улыбаясь и хихикая, да и Джули тоже, хоть и закатывала глаза, как все подростки, притворяясь, что ей все это не интересно. Возвращаться к ним в радостном возбуждении и делиться новыми впечатлениями всегда было счастьем. Красивый закат, смешной фильм, гроза над лиловой пустыней — все становилось подарком судьбы, когда ему удавалось живо, во всех красках поведать об этом. Он всегда был для своей семьи чем-то сродни кинопленке — коллекционером радостей жизни.
«Надо бы записать все это», — думает Кип. В кармане его летного костюма лежат несколько листков для заметок, однако сейчас он предпочел бы пухлый блокнот: так много удивительного и прекрасного он видит вокруг.
Взгляд Кипа скользит по приборной панели туда, где лежит маленький ноутбук. О нем-то он и забыл. Как объяснил Билл, это резерв главного компьютера. Ну конечно! Эта штука подключена к Интернету, как говорили им на курсах, и они могут посылать родным с орбиты электронные письма и фотографии. Но теперь-то наверняка компьютер утратил связь с Землей.
Кип открывает ноутбук и удивленно смотрит на заставку компании «Делл», вращающуюся на мониторе точно так же, как миллионы ее аналогов внизу, на Земле. Кип находит текстовой редактор, а потом щелкает по значку соединения с Интернетом — как он и ожидал, соединение отсутствует. Но по крайней мере, жесткий диск работает. Ноутбук получает питание от электрической сети «Бесстрашного», а не от батареек, в нем имеется текстовой редактор, а значит, Кип может использовать ноутбук как записную книжку. Он кладет компьютер на колени, но тот взмывает вверх и уплывает от него. Ну да, он ведь находится в состоянии невесомости.
Он озирается по сторонам, пока не вспоминает о мотке скотча, который лежит в одном из боковых отсеков. Достав его, Кип закрепляет ноутбук у себя на коленях.
Гордясь своей сообразительностью, он открывает программу Word и несколько секунд смотрит на появившийся на экране вопрос о том, готов ли он подтвердить отправку. Отправку чего?
Он прекрасно понимает, что никакого смысла в этом вопросе нет и все, что он напечатает, сохранится только на жестком диске. Раздраженный этой помехой, Кип пожимает плечами: «Ладно, отвечу „ДА“ и избавлюсь от этой ерунды».
Вопрос исчезает, Кип открывает новую страницу и только начинает писать, как его снова прерывают:
«Ввод бортового журнала — середина витка 2».
Бортовой журнал? Кип усмехается: «За кого меня тут держат — за капитана Кирка из сериала?» — и продолжает писать: «У меня остается двадцать минут до попытки развернуть корабль».
«Эй, Кип, перестань! Выражайся по-человечески».
«У меня остается двадцать минут до попытки развернуть корабль, и я перепуган до смерти».
«Да, это уже на что-то похоже. Но нужно побольше описаний, я же для детишек стараюсь».
Вид снаружи потрясающий, и, если бы возвращение домой не стало для меня такой проблемой, я хотел бы остаться здесь, пока хватит кислорода. Трудно описать, Джеррод, Джули, Кэрли и Кэрри, каким глубоким кажется космос, как величественна Земля, что вращается подо мной. Сделанные с орбиты снимки, которые всем нам известны, на самом деле не готовят человека к тому, что он увидит сам, попав сюда. Ради этого стоит пожертвовать жизнью! Конечно, я собираюсь сам рассказать вам обо всем, когда вернусь, но мне кажется, что вы были бы не прочь «услышать» слова, которые приходят мне в голову в тот самый миг, когда я это вижу. Ваш папа в космосе! Мысль удивительная, хотя на вашем веку она может обратиться в банальность.
Он откидывается на спинку кресла, перечитывает написанное, сохраняет на диске, прежде чем взглянуть на часы. Осталось пять минут. Когда-нибудь дети прочтут то, что он написал, и им понравится. Ну, не дети, так внуки.
Глава 4
Центр управления АКП, пустыня Мохаве, 17 мая, 10 ч. 05 мин. по тихоокеанскому времени
В конференц-зале Центра управления полетом Арли Керр, только что опустошив бутылку воды, откашливается и поднимает взгляд на своего босса:
— Сожалею, Ричард, но мы не можем спасти их.
— А «Рискованный»? Мы можем подготовить его к пуску? — спрашивает Ричард Ди Фазио о втором космическом корабле АКП, который стоит со сломанным шасси в одном из ангаров.
— «Рискованный» не сможет летать еще около месяца. Дело не только в шасси, у него треснул лонжерон правого крыла. Если мы поднимем его в воздух, он развалится либо в полете, либо при посадке.
