Борис Лавров - Созвездие гончих псов

Судя по всему, это был еще подросток, вчерашний щенок. Однако настороженная, затаенная поза и блестящие азартом охоты глаза сомнений не оставляли — это был опасный и уверенный в себе хищник. Об этот говорило также и то, что ни один из кроликов, которыми кишела также и окраина леса, не заметил его появления — хотя на мой взгляд, сделать это было непросто. Это еще раз подтвердило мои мысли о кроликах как о крайне недалеких существах.

Я уже хотел обратить внимание друзей на появившегося динго, когда тот внезапно сделал это сам. Внезапно распрямившись, он стрелой кинулся на какого-то невезучего, одному ему понятным способом выбранного кролика. Тот коротко вскрикнул и свалился мертвой тушкой (Айлин, увидев это, вскрикнула), а динго схватил его в зубы и попытался удрать с ним в чащу.

Но не тут-то было.

Внезапно оказалось, что лапы его спутаны какой-то сетью. Старик привстал на своем кресле и удовлетворенно хмыкнул:

— Попался-таки, стервец. Уже десятый день режет наших кроликов. Ну, наконец-то я тебя прикончу.

Он встал и развернулся к дверному проему. Я окликнул его:

— Вы куда?

— Понятно куда. За ружьем — еще раз хмыкнул хозяин дома.

— Вы что, хотите застрелить его? — удивился я.

— А что еще — лимонаду ему налить, как вам? — старик недовольно повернулся ко мне. — Он же жрет наших кроликов.

— Всех не съест, — буркнул Падди, соглашаясь со мной, а я добавил:

— Их тут все равно пруд пруди. Десятком больше, десятком меньше — какая разница?

— А такая. — Старик мало что мог возразить, но спорил — больше из упрямства. — Он наших кроликов режет, а нам на это смотреть и любоваться?

— Кролики не ваши. — внезапно ввернула Айлин, внимательно рассматривая сквозь линзы очков отчаянно бьющегося динго.

— Наши, не наши — я его просто пристрелю и все. — Ворчливо сказал старик.

— Он — хищник. Ему тоже нужно есть. Вы и сами не прочь приготовить парочку этих кроликов на воскресный ужин! — рассердившись, вскочил я. На лице старика отразились первые сомнения, и я, обрадованный успехом, продолжал. — И к тому же, если хищники не будут поедать травоядных — те сожрут все растения в округе, не сейчас, так через пару десятков лет.

— Совершенно верно. — Поддержала меня Айлин. — Хищники являются важной частью экосистемы, и если исключить их из пищевой цепочки, может случиться непоправимое.

Старик колебался. На его лице ясно была написана внутренняя борьба между желанием застрелить ненавистную собаку, режущую его кроликов, и уважением и мистическим страхом, которые он испытывал перед серьезными научными словами. Айлин знала, что нужно говорить.

Решающей каплей стал донесшийся из дома голос Джудит:

— Да отпусти ты эту собаку, не огорчай детей! И веди себя потише, от ваших криков моя мигрень точно не пройдет.

— Как скажешь, милая. — Старик махнул рукой, устало опускаясь в кресло и снова берясь за свою работу. — Только учти, — обратился он уже ко мне, — освобождать его из сетки я не намерен — еще тяпнет, мне мои руки нужны. А с сеткой он все равно не жилец — какая тут охота? Так что лучше все-таки было бы его…

— Нет. — Прервал я старика. — Я сам пойду и освобожу его.

Динго тем временем застыл, словно прислушиваясь к нашему разговору. Даже странно было наблюдать, как он смотрит на нас — внимательно, в упор.

Я осторожно встал и пошел навстречу к псу, стараясь не делать резких движений. Падди и Айлин сзади напряглись, но я дал им знак не двигаться с места. Я чувствовал себя сапером, идущим обезвреживать бомбу.

— Спокойно… Хороший пес… — бормотал я, приближаясь к динго. Тот замер, не рычал и не рвался. Подойдя поближе, я снова ощутил на себе его взгляд — тревожный, настороженный, и в то же время — будто бы изучающий. И… Разумный? Мне показалось, что в блеске собачьих глаз я разглядел ответ на свои фразы — мол, не бойся, я понимаю, зачем ты пришел, и я не укушу. Сними с меня эту сеть — и я убегу в лес.

Я осторожно взялся за край сети. Айлин и Падди за спиной перестали дышать. А этот динго действительно все понимал — он послушно шевелил лапами, переступая с одной на другую и помогая мне распутать держащие его оковы. Тушку убитого им кролика он отложил вбок, чтобы не мешала.

Наконец, сеть была снята. Я распрямился и отбросил ее в сторону, на дорогу. Пса я не боялся совершенно. Тот же, исполненный собственного достоинства, благодарно кивнул мне на прощание, подхватил кролика и, вильнув бедрами, в несколько секунд скрылся в чаще леса.

Интересно, думал я, потрясенно стоя все там же. Если все динго такие умные — почему же их до сих пор не приручили? Может, они сами этого не хотят?

Дни летели. Время моего отдыха неумолимо кончалось. Это ощущалось на и моем настроении, и на настроении моих друзей. Расставание никого не радовало. Конечно же, мы обменялись электронными адресами (да и не только электронными), но все мы прекрасно понимали — это никогда не заменил нормально общения, настоящего, такого, какое было все это время. И в конце концов наше общее настроение выразил Падди, заявив, что нам нужно напоследок совершить что-нибудь такое, чтобы воспоминания на всю жизнь. Забегая вперед, скажу, что забыть все случившееся в дальнейшем нам действительно вряд ли когда-нибудь придется.

По взаимному согласию было решено пойти в джунгли с ночевкой. Отойти недалеко, но так, чтобы почувствовать себя все-таки на дикой природе.

Проблемы с родителями возникли, но легко устранились. Мой отец не хотел пускать меня, но ситуацию спасла мама Падди, сказавшая, что детей нужно приучать быть самостоятельными и что, не пустив меня сейчас, папа может вырастить меня слабым и неподготовленным к жизни. Поколебавшись немного, папа сдался, сказав только, чтобы мы были осторожны и не заходили слишком далеко. Что до отца Айлин, то он доверял своей дочери полностью — видимо, отпускал ее вот так уже не в первый раз.

Собираться долго не пришлось — консервы на два дня, походный котелок, компас, фонарик, спички и тому подобные мелочи собрать было пустячным делом. Рано утром, за три дня до моего предполагаемого уезда, мы поднялись и выступили в поход.

Поначалу мы шли молча. Может быть, было еще действительно слишком рано, и мы все еще позевывали. Но по мере погружения в джунгли природа становилась все интереснее, ярче и… Агрессивнее. Нет, никакие хищники на нас с воем не кидались. Но лианы и заросли элементарно не хотели пускать нас дальше. Приходилось искать обходные пути, рвать растения голыми руками (никто из нас не догадался взять даже ножа), но они не поддавались. В итоге еще до полудня мы были злые, усталые и с дико чешущимися руками — лианы оказались еще и ядовитыми.