Джеральд Даррелл - Рози – моя родня (с иллюстрациями)
– Привет! – воскликнул мистер Паклхэммер, выпрямляясь не без труда. – Мы тут с Рози спевку устроили… у нее вкус к доброй песне. И как тебе двуколка, а?
– Замечательно, – с восторгом ответил Адриан. – Краше не бывает.
– Меня всегда тянуло заняться искусством, – мрачно признался мистер Паклхэммер, – да только в наше время спрос на него невелик. Получил деньги?
– Получил, – ответил Адриан. – Пришлось кучу бумаг подписывать, оттого и подзадержался.
– Что ж, на твоем месте, – мистер Паклхэммер вытащил из кармана часы и уставился на них мутным взором, – я направился бы домой и поделился новостями с этой теткой Дредж.
– Да, пожалуй, так я и сделаю, – вздохнул Адриан. – А ты уж постарайся тут не слишком накачивать Рози пивом, ладно? Помнишь небось, что мой дядюшка написал по этому поводу.
– Капелька пива никому еще не повредила, – серьезно заметил мистер Паклхэммер.
Адриан прошел к своему огромному дремлющему подкидышу и погладил крутолобую головушку.
– Спокойной ночи, старушка Рози, – сказал он.
Слониха подняла одно веко и посмотрела на него маленьким озорным глазом; казалось, она улыбается, словно зная, какие планы намечены на следующий день, и всецело их одобряя. Тихо пискнув, она закрыла глаза и снова погрузилась в сон, тогда как Адриан вышел за ограду и побрел к дому миссис Дредж.
Здесь, как и следовало ожидать, его ожидали тяжкие испытания. Ссылка Адриана на умирающего дядюшку нисколько не удовлетворила миссис Дредж, и, добиваясь от Адриана подробностей, она до того заморочила голову обоим, что под конец никто из них уже не соображал толком, о чем идет речь. Пришлось миссис Дредж признать свое поражение и позволить доведенному до дикой головной боли Адриану подняться наверх и лечь спать.
На другой день он собрал утром свои вещи и отправился на склад к мистеру Паклхэммеру. Позади была беспокойная ночь, его преследовали кошмары, в которых целые стада пьяных слонов топтали разноцветные двуколки, а потому он испытал облегчение, когда вошел во двор и Рози, радостно пискнув, нежно обняла его за шею хоботом в знак приветствия. Было что-то подкупающее в естественном радушии слонихи, и Адриан почувствовал, что начинает любить своего гигантского иждивенца.
При помощи мистера Паклхэммера он загрузил в багажник все необходимое, на их взгляд, для предстоящего путешествия. Тут были банки с провизией для Адриана, три мешка черствого хлеба для Рози, одеяла, большой нож, аптечка со всякими таинственными сильнодействующими снадобьями из запасов мистера Паклхэммера, толстая веревка, брезент такой величины, что под ним, утверждал мистер Паклхэммер, могли укрыться от дождя оба путника, цепи – на случай, если придется заковывать Рози, бочонок пива (тщательно укрытый, чтобы Рози не видела) и, наконец, – банджо Адриана. Он приобрел инструмент несколько месяцев назад, однако особого успеха в игре не достиг, ибо мог упражняться только в те дни, когда миссис Дредж отправлялась на кладбище навестить мистера Дредж. Тем не менее мистер Паклхэммер похвалил Адриана, дескать, шагать под музыку куда веселее. С музыкой и пивом, сказал он, хоть куда дойдешь.
Управившись с погрузкой, они без труда запрягли в двуколку Рози, которая нисколько не сопротивлялась, увлеченная новой игрой. После чего Адриан в роли проводника взял ее за кончик уха и несколько раз провел по кругу во дворе, чтобы привыкла тянуть экипаж.
– Ну так, – сказал он наконец, – полагаю, пора нам трогаться в путь. Огромное спасибо вам за помощь, мистер Паклхэммер.
– Пустяки, парень, – ответил тот. – Как бы мне хотелось пойти с вами… Уверен, все будет замечательно. Не забудь писать мне, чтобы я знал, как идут ваши дела, обещаешь?
– Обещаю. И еще раз большое спасибо.
Ласково погладив бок Рози, мистер Паклхэммер распахнул ворота ограды, и слониха, направляемая Адрианом, протопала на дорогу, увлекая за собой позвякивающую и постукивающую двуколку. Стоя в воротах, мистер Паклхэммер долго провожал их взглядом.
Хотя они старались держаться подальше от главных улиц, все же им пришлось пересечь часть города, прежде чем они вышли на окраину, и за это время Адриан узнал много нового о слонах и об их воздействии на окружающую фауну. Так, он скоро обнаружил, что лошади подвержены припадкам нервного расстройства при внезапной встрече со слоном. Причем эффект, насколько он мог судить, ничуть не зависел от рода экипажа, в который они были впряжены. Издав пронзительное ржание, они вставали на дыбы и пускались галопом по мостовой, вынуждая испуганных владельцев отчаянно цепляться за вожжи. Рози была весьма озадачена такой реакцией; ее, привыкшую к дружескому общению с рассудительными, смирными цирковыми лошадьми, такое отношение даже обижало, мягко говоря.
Еще он узнал (сей урок обошелся ему в один соверен), что слоны едят фрукты и овощи. Обогнув очередной угол, они очутились лицом к лицу с пожилым мужчиной, который толкал тележку, нагруженную доверху товаром, чей вид заставил Рози ускорить шаг, издавая радостные трубные звуки и не обращая никакого внимания на крики дергавшего ее за ухо Адриана. Она видела только гору съестного, предоставленного заботливым провидением. Хозяин тележки, увидев вдруг запряженного в разноцветную двуколку слона, несущегося прямо на него явно с недобрыми намерениями, обратился в бегство, развив поразительную для такого возраста прыть. А Рози, продолжая возбужденно трубить, остановилась возле брошенной тележки и, как ни пытался Адриан призвать ее к порядку, принялась с великим удовольствием уписывать овощи и фрукты. Пришлось Адриану догонять беглеца, чтобы осушить его слезы и возместить ущерб. Он утешал себя надеждой на то, что после плотной трапезы Рози будет вести себя спокойнее. И не ошибся – дальше она трусила в самом благодушном расположении, и желудок ее мелодично бурчал, переваривая добычу.
Наконец поблескивающий тысячами окон город остался позади, и, когда путники поднялись на пригорок, им открылся вид на залитый ярким весенним солнцем волшебный ковер из полей и перелесков, извивающихся рек и мглистых холмов, над которыми звенели голоса жаворонков и отдавалось сонное кукование кукушек. Адриан наполнил легкие чистым воздухом с ароматом клевера.
– Ну вот, Рози, – сказал он, – мы за городом. Кажется, самое худшее позади.
Довольно скоро он осознал, какую глупость сморозил.
Глава пятая
БАТАЛИЯ ПРИ МОНКСПЕППЕРЕ
Солнце грело, чистое небо синело, живые изгороди и рощицы, одетые в зеленый пышный кринолин весенней листвы, кишели щебечущими птицами, напрашиваясь на сравнение с музыкальными шкатулками. Как чудесно, говорил себе Адриан, шагать вместе с загребающей ногами пыль Рози по отороченным ярко-желтыми каскадами примулы узким дорожкам под звуки поскрипывающих колес двуколки и приятное позвякивание упряжи. Вскоре он снял пиджак и бросил его на багажник. Еще через полчаса туда же отправились жилет, целлулоидный воротник и черный галстук, и в приливе залихватской удали он даже завернул рукава рубашки. В черных брюках с полосатыми подтяжками и в беспечно сдвинутом набок котелке он являл собой довольно странное зрелище, однако это его нисколько не тревожило. Адриан был опьянен картинами сельской местности, и перед ним открывался путь к приключениям.
