Яков Марголин - Где у растения дом
Нет, кактус ищет воду не там. Его неглубокие, но длинные корни раскинулись вширь во все стороны на двадцать, на тридцать метров. В сухие, бездождевые сезоны каждый кактусовый корешок словно бы притаится, замрет, а кончик у него даже совсем отсохнет.
Но вот с громом, с молнией приходит пора дождей — зимних или летних, время стремительных, водопадных ливней, и смотри: корни кактуса воспрянули! Быстро, быстрее, чем хвост у ящерицы, отрастают у них отсохшие кончики, и растение начинает жадно, неустанно всасывать свежую воду, пока полностью не зальет свои просторные емкости. А потом — огнем гори земля и небо под немилосердным мексиканским солнцем! Кактусу уже не страшно: днем, чтобы не отдавать ни капли из своих сбережений, он плотно сомкнет устьица. Только ночью он приоткроет их, вбирая с воздухом необходимый углекислый газ.
Таким способом и еще какими-то пока не совсем ясными науке ухищрениями растению удается необычайно долго сохранять накопленное в дожди богатство. Более того, новые исследования показали, что в периоды особенно жестоких засух кактус способен сам вырабатывать, синтезировать для себя воду из водорода и кислорода окружающего его воздуха. Удивительно, не правда ли!
Слушая наш рассказ, кактус прервал бы его в этом месте таким примерно восклицанием:
— Клянусь всеми своими колючками, это — правда: благодаря своей бережливости я никогда не знаю, что такое жажда. Но из-за этой же бережливости я подвергаюсь другому, и, может быть, не менее суровому испытанию... из которого, впрочем, тоже выхожу с честью!
Действительно, закрыв на день устьица, кактус лишает себя возможности испарять влагу с поверхности стебля, а значит, и охлаждаться. А в тех местах температура воздуха в июне например, может превышать 37 градусов! Тогда изумрудная кожица кактусов накаляется до 52 градусов! Большинство растений погибло бы и при меньшем нагреве, а колючий жаролюб к этому вполне приспособлен — он словно бы и не чувствует убийственного огня.
...Быстрой рысью идет конь. Всадник в широкополом сомбреро оглядывается — видно, ищет что-то. Но вот, не сбавляя хода, он резко повернул в сторону и осадил коня на пологом холме. Спрыгнул на землю — только шпоры звякнули. Вытащил нож и ловко срезал им верхушку толстого, как бочонок, кактуса. В открывшейся мякоти рукояткой выбил углубление. Вскоре оно наполнилось прозрачным соком. Человек пригоршнями черпал кисловатую жидкость и пил, черпал и пил. Утолив жажду, вскочил в седло и поскакал дальше...
Куда он держит путь? Домой? Из дома? А может быть, он спешит в заветное место, где надеется увидеть редкое зрелище: необыкновенной красоты цветок кактуса «Царица ночи», расцветающий при свете звезд. Есть у мексиканцев поверье: кому посчастливится взглянуть на ночной цветок кактуса, у того сбудутся все желания. А человеку так этого хочется!
КОВЫЛЬ — КОРОЛЬ СТЕПИ
«Ковыль, ковыль — трава шелкова!» — пелось в старинных песнях. И впрямь, если взглянуть на южную степь в начале лета, покажется, что раскинули по ней от края до края шелковое полотно. Колышится оно под ветром и переливается то серебром, то бледным золотом. Красиво — глаз не отведешь!..
Но вот однажды вышел в такую степь мальчик пасти маленького белого барашка. Доволен был барашек. Бегает, прыгает, весело щиплет разные стебельки и листья между плотных кустиков ковыля... Вдруг видит мальчик — вроде бы что-то случилось с его барашком: перестал есть, а потом заметался и даже плакать начал: «Бэ! бэ-э-э!!» Однако мальчик этот вырос в степи — он сразу догадался, в чем дело, и выручил своего любимца из беды.
Мы тоже вскоре поймем, что приключилось с барашком. Поймем, если кое-что узнаем о ковыле, хотя бы то, что знал о нем мальчик.
Растение это — истинный степняк, сильный и выносливый. Пусть солнце ярится, пусть ветер обжигает, но иссушить ковыль насмерть им не под силу. Его узкие, жесткие листья умеют закрываться, сворачиваться по всей своей длине в трубочку. А устьица у них, через которые растение дышит-питается и, конечно, испаряет влагу, расположены только с одной стороны — как раз с той, которая оказывается внутри трубочки. Да к тому же в летнюю засуху устьица свои ковыль открывает лишь часа на два в сутки. Все это очень помогает ему стойко переносить напасти скупого на влагу степного климата.
Но есть у ковыля еще более удивительное приспособление. Между его жесткими листьями во множестве вырастают легкие, гибкие «перья». Когда ветер колышет их, они отливают нежным серебристым шелком. Они-то и придают степи незабываемую красоту.
Однако мальчик, который пас барашка, хорошо знал, какими опасными могут оказаться эти шелковые перышки. Их называют «ости». Каждая ость — словно тонкая проволочка. В верхней части она густо опушена короткими, мягкими волосками, а в нижней — голая. Здесь, внизу, ость переходит в остроконечное утолщение наподобие наконечника копья. Это — зерновка. В ней за твердыми чешуйками спрятан плод ковыля, его зернышко.
Когда в середине июня зернышко вполне созреет, все перо вместе с зерновкой отламывается. Неугомонный степной ветер подхватывает его и несет, и кружит над землей, пока не затихнет. Тогда перо падает и неизменно вонзается зерновкой в почву. Новый порыв ветра уже не сдвинет его с места: на остром конце зерновки топорщится венчик из жестких щетинок — это надежный якорь.
И все же самое интересное совершается потом. Дело в том, что нижняя часть ости закручена в тугую спираль. И вот когда воздух становится хоть немного влажнее, например, к вечеру, спираль начинает раскручиваться. Она вращает зерновку и буквально ввинчивает ее в землю. Стоит же воздуху сделаться суше, спираль скручивается обратно, поворачивая зерновку уже в другую сторону, но все равно загоняя ее в глубь почвы. Ну, не удивительно ли!
Знакомый уже нам маленький барашек, очевидно, зацепил своей курчавой шерсткой облетевшую ковыльную ость. Острая зерновка тотчас впилась ему в кожу и начала неумолимо ввинчиваться все глубже и глубже. И кто знает, чем бы это кончилось, если бы на выручку не подоспел мальчик. Ведь бывали случаи, когда ости ковыля так глубоко проникали в тело пасущихся овец, что те погибали.
Зарываясь таким необыкновенным способом в почву, зерновка достигает места, где может спокойно перезимовать. Будущей весной она взойдет зеленым проростком — началом нового ковыльного кустика. В свое время он тоже раскинет нежные перья, которые под ветром тоже будут красиво отливать серебристым шелком.
ЛИАНЫ — ЛАЗЯЩИЕ ДЕРЕВЬЯ
