Григорий Федосеев - Меченый
Дождавшись, когда на косе все стихло, волчица слегка приподнялась на передних ногах, медленно поползла по песчаному берегу к добыче и Меченому приказала не торопиться. Подкрадывались оба бесшумно, густая шерсть на лапах и на боках глушила шорох.
От звезд немного посветлело.
У куста хищники задержались. Гуси мирно спали на краю косы на таком расстоянии от куста, что по тревоге могли спастись в воде. Подкрасться ближе к ним нельзя: только высунься, как сейчас же заметит сторож, ишь как он высоко держит голову! Волчица осмотрела край косы, заливчик за ней и, оставив Меченого под кустом, поползла обратно к лесу.
Меченый настороженно прислушивался к еле уловимому шороху. Это мать обходила большим полукругом гусей, чтобы появиться с противоположной стороны, за заливчиком. Волчонок с нетерпением ждал условного сигнала, и тогда… Но он и сам не знал, что же будет тогда?
— А-у-у-у… — вдруг расползся по пустынному берегу сдержанный волчий вой.
С воды, шумно хлопая крыльями, поднялся табун уток. По-над берегом пугливо пролетела стайка куличков-перевозчиков.
— Го-го-го-го… — разом заговорили проснувшиеся гуси. Подняв высоко головы, они всматривались в противоположный берег. Вожак подал знак подойти поближе к воде. Но никто не подумал оглянуться.
Вдруг что-то огромное свалилось на птиц. Взметнулся табун. Гусиный крик, хлопанье крыльев и всплеск воды смешались с хрустом костей. Гуси бросились в заливчик и скоро исчезли в темноте. Но одного между ними не оказалось.
На краю песчаной косы ликовал Меченый. Необыкновенно вкусной показалась ему первая добыча. Вернувшись, волчица съела остатки: гусиную голову, лапки да крылышки.
Случайный ветерок пригнал к берегу ленивую волну, разнес по песчаной косе пух и перо. Волки покатались на месте пира, выражая этим полное удовлетворение.
Пока не взошла луна, волчица решила обежать владения, чтобы оставить на них свой запах — новое грозное предупреждение соседям — не подходить к Бэюн-Куту.
Немногие животные так привязываются к местности, как волки, и так усиленно оберегают свои владения. Только длительная голодовка или появление поблизости другой, более сильной, стаи может заставить их покинуть обжитое место.
Граница владений Одноглазой шла от озера Амудиго вниз по течению Великого Мугоя, захватывала с севера высоченные Дырындинские гольцы, затем по вершинам Коларского хребта сворачивала на юг и подходила к озеру с противоположной стороны. Весь Бэюн-Куту, со старинным сосновым бором, с марями, ключами, перелесками и с многочисленными обитателями, принадлежал волчице. Это была поистине богатая страна. Ею могли владеть только достойные вожаки.
Одноглазая строго следила за границами, ведь только отступись, не напомни о себе, сразу насядут чужаки. Но годы делали свое дело: она стала уставать, притупилось зрение, не стало прежней легкости в ногах, и Одноглазая как-то по-своему печалилась, что до сих пор не родила достойного вожака. И вот появился Меченый.
Одноглазая торопится привить ему навыки настоящего волка, радуется его силе.
Теперь она хотела показать ему границы Бэюн-Куту. Кто знает, может быть, совсем скоро ей придется уступить место Меченому.
Волки торопились. Не много оставалось ночи, а путь далекий. Они выскочили на вершину холма. Позади в глубокой впадине лежало озеро Амудиго. На его песчаных отмелях теперь тревожно спали табуны гусей, уток, куликов. А впереди темень соснового бора, за которым маячил Коларский хребет, — все это нужно было обежать до рассвета.
За короткое время волки обежали много и оставили позади Великий Мугой. В приметных местах Одноглазая тщательно обнюхивала пни, валежник, кусты, а Меченый делал на них заметки, и они бежали дальше. Они уже приближались к повороту на запад, как вдруг волчица остановилась. Запах свежего следа взбесил ее. Кто здесь наследил? Он даже оставил свои заметки на колоде, — какая дерзость! Одноглазая, посмотрев строго в глаза Меченого, вытянула хвост, что означало — иди за мной и не отставай.
Быстро мчались они по следу незваного гостя. В гневе была забыта осторожность, в прыжках не замечали, как хлестали ветки по бокам, как взлетали из-под ног вспугнутые рябчики. Вдруг впереди треск. Кто-то пугливо шарахнулся в сторону и стал удирать. Волки бросились наперерез. Враг заметался на поляне. Теперь ему не уйти, не спастись от расправы!
Три серых зверя, сомкнувшись, покатились по влажной траве.
В короткой схватке замелькали разъяренные пасти, полетели. клочья шерсти, послышался приглушенный хрип. И тотчас же над поляной появился филин. Одноглазая вдруг отскочила и подала знак Меченому отойти. Тот продолжал работать клыками, запускал глубоко под кожу противника острые когти и чуть слышно стонал, давясь от злобы. Но вот он случайно поймал на себе угрожающий взгляд матери и нехотя отступил.
Чужой волк с трудом поднялся на ноги. Это был молодой зверь — переярок, рослый и сильный. Он откинул голову в сторону Меченого, их взгляды встретились да так и замерли, пронизывая друг друга ненавистью. О, если бы не Одноглазая, он расправился бы с этим щенком, показал бы ему, как нужно сжимать челюстями горло. К. нему подошла волчица и показала зубы, что означало — немедленно убирайся или будешь растерзан. У того вдруг взъерошилась шерсть на худой спине, а хвост глубоко запал между задними ногами. Но во взгляде, которым пришлый волк смерил Одноглазую, не было страха. Можно было подумать, что они хорошо знали друг друга. Медленно, сохраняя независимость, переярок ушел с поляны и скрылся под сводом ольховой чащи.
На границе, у старой полусгнившей колоды, он полежал на мягком мху, зализал широкую рану на правом боку, затем ушел к себе, за Великий Мугой.
Кто он? Почему пощадила его Одноглазая? Не было случая, чтобы такой гость ушел из Бэюн-Куту живым.
Но на этот раз границу перешел свой, старший ее сын, белогрудый волк. Перешел преждевременно, еще рано собираться стае, об этом он должен был знать, вот и получил добрую встряску, теперь запомнит надолго.
А время уже приближалось к полуночи. Вот-вот появится луна. Одноглазая вспомнила про волчат, что остались у нор, и решила заняться охотой. Но куда идти, где будет удача? Скорее всего, ротозея можно поймать на поляне, у той многоярусной елки.
Туда они и направились с Меченым.
IV
Миновав широкий лог и нижнюю гряду скал, волки появились на опушке леса. А кругом тихо-тихо, как в осеннюю ночь после первого снегопада. Неужели никто не вышел встречать луну? И Одноглазая, вытянув вперед морду, долго прислушивалась…
