Сергей Аксаков - Записки ружейного охотника Оренбургской губернии(с илл)
В местах, изобильных тетеревами и удобных для подгона, можно убить в одно утро, на одно ружье, пар до двенадцати. Впрочем, мне нередко случалось, вероятно и другим охотникам, убивать с подъезда, также в одно утро, до тридцати пяти тетеревов. Но может ли убийство из шалаша сравняться с подъездом к тетеревам? Чем вознаградится это живое, постоянное занятие, движение, это ожидание, опасение: подпустит ли тетерев, или нет? это волнение в душе охотника, когда он видит, что добыча ежеминутно сбирается улететь? Наконец, где то удовольствие, которое чувствует стрелок от удачных, блистательных выстрелов по дальности расстояния или неудобству, побежденным далекобойностью ружья, меткостью и проворством? — выстрелов, которые весьма нередко случаются при стрельбе с подъезда и сохраняются навсегда в памяти охотника?.. Например, тетерева сторожки, беспрестанно слетают, не допуская в меру… можно подъезжать так, чтоб они, следуя уже принятому направлению, заранее замеченному, должны были лететь мимо вас или через вас: вы можете сделать, не слезая с дрожек, два славных удара из обоих стволов и спустить иногда пару тетеревов на землю! А как весело ссадить косача метким выстрелом с самой вершины огромного дерева и смотреть, как он, медленно падая, считая сучки, как говорят, то есть валясь с сучка на сучок, рухнет, наконец, на землю! Иногда случается, что тетерев завязнет на дереве между сучками; тогда, делать нечего, надобно лезть за ним.
Об истребительной охоте егерей-промышленников, петербургских и московских, которая мне, как и всякому истинному охотнику, противна, я распространяться не стану. Скажу только, что всякую дичь и даже зайцев они умеют подманивать весьма искусно. Всего более истребляют они выводки тетеревов, рябчиков и белых куропаток; сначала убивают старку, подманя ее голосом детеныша, а потом перебьют всех молодых, подманив их голосом матери.
Мясо молодых тетеревов остается белым, как у рябчика, до тех пор, пока они помешаются, тогда оно постепенно начнет темнеть и принимает, наконец, свой обыкновенный вид. Известно всем, что молодые тетеревята считаются одним из лакомых блюд, но и достигшие полного возраста тетерева, особенно в первый и второй год своей жизни, очень вкусны, питательны и здоровы. Впоследствии они делаются жестче, но жирный тетерев, что бывает не часто, всегда отлично вкусен. Тетеревов употребляют в пищу великое множество, по большей части крытых шатрами; хищные птицы и звери также много их истребляют. Изумительно, откуда берутся они? Впрочем, надобно вспомнить необъятность России и беспредельность ее лесов.
В заключение речи о тетереве я расскажу удивительный случай, которого был самовидцем, еще будучи мальчиком. Сидел я однажды в шалаше с старым охотником, который крыл тетеревов шатром. Тетерева уже подходили, и старик, держа в руке веревку, чтоб уронить шатер, когда подойдет тетеревов побольше, смотрел в отверстие, а я глядел в скважину, которую проковырял пальцами. Вдруг вся стая, как будто чем испуганная, стремительно поднялась. Старик выскочил из шалаша, а за ним и я, чтоб посмотреть: кто испугал тетеревов?.. Что ж мы увидели? Тетерева летели без оглядки в ближний лес, а одна курочка шла столбом вверх будто подстреленная. Поднявшись довольно высоко, она упала, и от нее отскочила и побежала ласка, или ласточка: маленький хищный зверек, всем известный, не длиннее четверти аршина и немного толще большого пальца мужской руки. Тетерев бился недолго: у него была перекушена жила на шее под горлом. Какова хищность и отвага! Очевидно, что ласка впилась в шею тетерева, сидевшего на снегу, и поднялась с ним на воздух. Впоследствии убедился я, что этот крошечный зверек точно так же умерщвляет зайцев и напивается из них крови. Долго я не хотел верить этому, но однажды сам нашел в снежной норе мертвого, уже остывшего русака, которого сошел по свежему малику (следу): у зайца также оказалась прокушенною жила на окровавленной шее и никакого следа к норе не было, кроме следов ласки.
3. РЯБЧИК
Рябчика во многих местах называют рябцом; имена эти он вполне заслуживает: он весь рябой, весь пестрый. Величиною рябчик, самый старый, немного больше русского голубя, но будет несколько покруглее и помясистее. Склад его совершенно тетеревиный. Брови красные, глаза довольно большие и черные, перышки на голове темного цвета, иногда приподнимаются и кажутся чем-то вроде хохолка, ножки мохнатые, кроме пальцев. Пестрины, или рябины, на шее, зобу и брюшке разноцветные: черноватые, белые, желтоватые и даже красноватые, особенно на боках под крыльями; пух на теле и корнях перьев темный; фигура пестрин похожа на пятна кругловатые и несколько дугообразные; спинка и хвост, состоящий из жестких перьев умеренной длины, испещрены только серыми крапинами; такими же серыми, коротенькими поперечными полосками покрыты перья на крыльях; самец имеет под горлом темное пятно, брови у него краснее, и вообще он пестрее самки, которая кажется серее. Крылья у рябчика небольшие и короткие, отчего он вспархивает или взлетывает с большим усилием и шумом. Очевидно, что природа назначила ему только перелетывать небольшие расстояния, но бегает он весьма проворно. Рябчик — зимующая у нас и по преимуществу лесная дичь и уже вполне, в точности, заслуживает это название. Все другие породы лесной дичи, для добывания корма или для избежания капели с дерев в ненастную погоду, иногда хоть на короткое время оставляют лес, рябчик — никогда; он даже не водится в отдельных лесных колках: сплошные леса, занимающие большое пространство, предпочтительно краснолесье, — вот его постоянное жилище и летом и зимой; впрочем, он водится и держится иногда и в обширном чернолесье. В тех уездах Оренбургской губернии, где я живал и охотился, рябчиков нет, и потому я мало знаком с их нравами; я стреливал их в Вятской губернии: тамошние дремучие леса, идущие непрерывно до Архангельска, населены рябчиками в изобилии. Я не нахаживал их гнезд и выводок молодых, потому что охотился за ними не в то время, когда они выводят детей; но вот что рассказывали мне туземные вятские охотники. Рябчики в начале мая садятся на гнезда, которые вьют весьма незатейливо, всегда в лесу на голой земле, из сухой травы, древесных листьев и даже мелких тоненьких прутиков; тока у них бывают в марте; самка кладет от десяти до пятнадцати яиц; она сидит на них одна, без участия самца, в продолжение трех недель; молодые очень скоро начинают бегать; до совершенного их возраста матка держится с ними предпочтительно в частом и даже мелком лесу, по оврагам, около лесных речек и ручьев. Говорят, что и во всякое время рябчики очень любят текущую воду и охотно слушают ее журчанье, сидя кругом на деревьях. Как скоро охотником или собакой будет поднята выводка молодых, уже несколько поматеревших, то они непременно рассядутся по деревьям весьма низко и так плотно прижмутся к главным толстым сучьям, так лежат неподвижно, что их разглядеть очень трудно, особенно на елях.
