Иосиф Халифман - Операция „Лесные муравьи"
А как обстоят дела с сосновым шелкопрядом?
Покрытая волосатыми бородавками гусеница этой бабочки вредит главным образом сосне обыкновенной, но встречается и на крымской, веймутовой, дугласовой, может питаться хвоей кедра, ели, лиственницы. Гусеницы шелкопряда поедают хвои не меньше, чем личинки пилильщика. Охотники Формика очищают деревья от гусениц первых возрастов вполне успешно, особенно охотники малых лесных муравьёв поликтена.
Все виды лесных Формика исправно уничтожают гусениц первого, самого молодого возраста сибирского шелкопряда, которые, правда, больше всего вредят кедру, но не щадят и сосну.
Наверно, в конце концов натуралисты нашли бы способ выяснить, чем объясняется пристрастие поликтена к гусеницам-крошкам: то ли с ними легче управиться, одолеть, то ли их легче транспортировать, дотаскивать до родного гнезда, то ли эта гусеничная молодь больше по вкусу муравьиным личинкам, на прокорм которым доставляются гусенички… Но как же в таком случае разъясняют своим старшим сестрам муравьиные личинки, что именно этот корм — лучший?
Без специально поставленных опытов здесь не разобраться. Но теоретически не исключено, что личинки муравьёв поощряют сбор охотниками именно гусениц самых молодых возрастов. И поощряют они своих кормильцев самым действенным образом: соответствующая информация может заключаться в кормовых достоинствах того выпота, который слизывается взрослыми муравьями с тела личинок. Наблюдаемый в муравьиной семье трофаллаксис, о котором в этой книге уже шла речь, вполне может служить источником информации, направляющей деятельность взрослых муравьёв.
Впрочем, все это пока только догадки и предположения, но не следует от них отмахиваться.
Давайте пофантазируем! А вдруг действительно выпот, слизываемый муравьями с личинок, получающих в корм личинок молодых и личинок старых, качественно различен? И вдруг биохимики обнаружат, в чем именно заключается различие, качественное различие этих двух сортов корма, а химики научатся синтезировать, искусственно в промышленном масштабе производить как раз то вещество, которое нацеливает охотников на сбор добычи? Да ведь это, знаете, что может дать? Мы подкармливаем население гнезда новым препаратом — суррогатом личиночного выпота и таким способом не просто высылаем охотников на промысел, но и фуражиров-сборщиков тлиной пади вместе с охотниками нацеливаем на сбор определенной добычи. Пожалуй, такая овчинка стоит выделки: повреждения, причиняемые хвойным породам шелкопрядом, бывают весьма серьезны, и заручиться активной помощью муравьиных охотников — значит в ряде случаев спасти лес там, где ему грозит полная гибель.
Специалисты предупреждают: при однократном повреждении шелкопрядом сосны обычно ещё поправляются, если же нападение вредителя повторяется, кроны могут оказаться полностью оголенными и верхушечные почки уничтоженными. При многократном объедании гусеницы вызывают полную гибель деревьев с последующим образованием очагов вторичных вредителей. В спелом и приспевающем лесу в первую очередь гибнет подрост, а затем уже и старые деревья…
Предупреждение звучит серьезно. Оно повторяется с небольшими разночтениями почти во всех справочниках и учебниках о защите леса. И правильно! Но к этому полезно добавить, что в тех лесах, где достаточно муравьёв Формика, а гнезда их в полном порядке, очаги этого шелкопряда и не возникают, поэтому лесные Формика могут стать нашим деятельным помощником в нелегком деле защиты сосновых лесов от многих напастей.
Но почему же только сосновых? Чего стоит один малый еловый пилильщик? С его личинками Формика справляется, какого бы ни были они возраста, однако оказывает предпочтение взрослым, заканчивающим развитие, готовящимся окуклиться. В радиусе примерно 30 метров от макушки сильного муравейника поликтена коконов пилильщика в почве практически нет, а в лесах, куда муравейники завезены лишь недавно, число коконов в почве вокруг муравейника уменьшается в 3–5 раз.
Конечно, и у ели хватает вредителей кроме пилильщика. Но даже ради защиты от одних личинок этого перепончатокрылого муравьёв Формика стоило бы навсегда поселить на жительство в ельниках.
А что могут сделать муравьи для защиты дуба — одной из самых ценных древесных пород в наших лесах?
Известен случай, когда во время вспышки массового размножения такого опасного врага дубов, как листовертка, лес на большом пространстве оказался сильно поврежденным, а участок примерно в 20 гектаров 120-летнего дуба остался цел и невредим благодаря тому, что на гектар приходилось в среднем до десяти муравейников.
Молодые гусенички листовертки ускользают каким-то образом от муравьиных охотников, зато гусеницы, успевшие подрасти, и куколки неистово ими уничтожаются.
До куколок муравьи добираются, проникая в искусно сплетенный созревшей гусеницей листовой мешок, выстланный и прошитый поверху шелковой паутиной. Куколки дубовой листовертки подвижны. Хвостовой частью тела они производят вращательные движения и таким способом подготовляют «окно» для выхода бабочки.
Этим окном и пользуются муравьиные охотники, извлекая из листового мешка куколку или даже уже готовую к вылету бабочку.
Во всяком случае, так все это можно было себе представить на основании наблюдений, проведенных в Воронежском государственном заповеднике, где на муравьиных тропах разложены были в качестве приманок собранные с дубов листовые мешочки.
Но может быть на деревьях, в обычных природных условиях все происходит не так?
На этот вопрос ответила специальная проверка, организованная украинскими энтомологами в лесах Подолии. Здесь во время сильной вспышки массового размножения дубовой листовертки в 1966 г. на взятых под наблюдение модельных деревьях насчитывали от 3500 до 5000 гусениц листовертки. Муравьи старых и вновь завезенных в район очага гнёзд активно охотились на гусениц, но все же 60–70% листвы на дубе оказалось уничтожено. В объеденных дубовых листьях изрядное число гусениц сумело окуклиться. И вот на эту упакованную в дубовый лист и коконный шелк дичь повадились Формика.
Они разрывали паутину в запечатанных мешочках, проникали в открытые куколками окна и извлекали добычу. Подсчеты показали, что муравьи уничтожили таким образом примерно три четверти куколок на модельных деревьях.
«Фактически очаг был подавлен», — заключили свой отчёт лесопатологи.
Энтомологи Воронежского государственного заповедника подсчитали: зимующий запас яиц листовертки вокруг муравейника в семь раз меньше, чем в 100 метрах от него, и в четыре раза меньше, чем в 50 метрах от гнезда.
