Дейв Кэрри - Спасти слона!

Огульное заявление о «легальном» характере всех накопившихся в Гонконге запасов кости нельзя было оставить без ответа.

— Доктор Ли! — начал я. — Как известно, борьба за введение запрета на торговлю слоновой костью вызвана полным крахом системы разрешений, выдаваемых КИТЕС. Как же вы можете быть уверены, что шестьсот семьдесят тонн гонконгской кости приобретены легальным путем?

Тем более что не один гонконгский торговец в Дубае сознался, что поставляет в Гонконг нелегально приобретенную кость.

Доктор Ли ласково улыбнулся.

— Мы не можем взять на себя ответственность за этих торговцев только из-за их гонконгского происхождения. Торговец, о котором вы говорили, владеет компаниями в десяти странах и, возможно, путешествует с французским паспортом.

Очевидно, он имел в виду Джорджа Пуна.

Я не отступал.

— Вы сказали, что призыв к запрету исходит от неправительственных организаций. Но вы не могли не знать, что предложение по Приложению I было выдвинуто сначала Республикой Танзания, затем подхвачено другими странами, в том числе США и Кенией. По заявлению Танзании, 94 процента кости, продаваемой на мировом рынке, добыто браконьерами, а так называемые сертификаты КИТЕС оказываются клочками бумаги. Что вы ответите на это?

Доктор Ли пришел в замешательство. Вполне понятно. Он никак не ожидал, что задуманный им пресс-брифинг выльется в допрос.

— Ну… — заколебался он, — если мы обнаружим, что документы не в порядке, мы снимем кость с торгов.

В перекрестный допрос вмешался еще один репортер.

— Какова позиция правительства Великобритании в вопросе о гонконгской кости?

— Мы разъяснили им, чего мы добиваемся, — ответил доктор Ли, почувствовав более твердую почву под ногами. — По их мнению, позиция Великобритании осложняется тем, что, являясь членом ЕЭС, она вынуждена считаться с другими членами. Но при всем этом она полностью на нашей стороне.

Теперь слово взял репортер из Австралии.

— Мне кажется, ваши ответы противоречивы, доктор Ли. С одной стороны, вы заявляете, что поддерживаете запрет, с другой — вы хотите продолжать торговать костью и собираетесь изменить свою позицию, если торговать костью захочет, скажем, Зимбабве. Так вы поддерживаете запрет или нет?

На этот раз улыбка Ли показалась натянутой.

— Если удастся поддерживать поголовье слонов на должном уровне, — осторожно ответил он, — тогда что мешает разрешить торговлю? Что касается Зимбабве, то многочисленные правительственные и неправительственные организации сообщали нам, что Зимбабве удается держать поголовье слонов под контролем. Если они захотят торговать костью, мы сможем внести поправки в ситуацию.

— Короче говоря, вы не поддерживаете запрет, — кивнул австралиец и записал что-то себе в блокнот.

Я снова взял слово.

— Доктор Ли! Верно ли, что Гонконг предложил внести поправку в Резолюцию 5.11 таким образом, чтобы накопленной костью можно было продолжать торговать повсеместно, а не только в Гонконге? (Слухи об этом дошли до меня, когда я вылетал из Лондона.)

Мой вопрос застал доктора Ли врасплох.

— Вообще-то да, — признался он, — Гонконг выступил с предложением такой поправки, но, когда мы внесли ее в секретариат КИТЕС, нам ответили, что такое предложение к ним уже поступило. Видите ли, в июле в Ботсване прошла международная конференция, которая обратилась в секретариат с проектом подобной резолюции.

Я не мог поверить своим ушам! Выходило так, что, несмотря на твердую оппозицию Маршалла Джонса в конце конференции в Габороне, судьбоносная резолюция все-таки прошла! Я был вне себя.

— Позвольте оспорить сказанное вами, доктор Ли, — вмешался я. — Я знаю, о какой конференции идет речь. Вы имеете в виду встречу рабочей группы по африканским слонам?

— Именно так, — кивнул тот.

— Я был на этой встрече, — заявил я, и при этом многие другие репортеры обернулись ко мне. — Секретариат действительно сделал попытку трактовки данного решения как принятого, но ряд стран резко возразил против такой интерпретации.

Очевидно, доктор Ли не придал столь важного значения трактовке решения, как я. Он оглядел зал, чтобы увидеть, нет ли еще желающих задать вопросы.

— Почему так трудно идет борьба за запрет? — сделал попытку вмешаться еще один репортер.

Доктор Ли пожал плечами.

— Как почему? Пока есть спрос, будет и торговля, — сказал он.

— Доктор Ли, — снова взял слово я, — знаете ли вы, что после введения запретов в Европе, США и Японии цена необработанной кости в Африке упала на шестьдесят процентов?

— Нет, не знаю, — нетерпеливо ответил он, — да и вообще ситуация с этим сложная. Даже несмотря на снижение спроса, торговля продолжается. Представьте себе, что вы — законный торговец, который законно приобрел запас кости. Что вы будете делать? — спросил он и сам же ответил на свой вопрос: — Естественно, бороться за право торговать. И при необходимости продавать кость вне рамок КИТЕС.

— Когда представителя Кении Ричарда Лики недавно спросили, как лучше поступить с гонконгской костью, он ответил, что ее следовало бы выбросить в море. Что вы на это скажете? — допытывался я.

— Что ж, хоть бы и так. Только пусть сначала заплатят нам за кость, — улыбнулся он.

Между тем ведущий оглядел аудиторию.

— Пожалуйста, последний вопрос. Нам надо освободить зал к четырем.

Все присутствующие устремили взоры на меня. Собравшиеся понимали, что я-то уж не дам спуску доктору Ли. И я не собирался оставлять их разочарованными.

— Насколько я знаю, Гонконг проголосовал за Резолюцию 5.11 от 1985 года, гласящую, что если исчезающий вид вносится в Приложение I, то всякая торговля продуктами этого вида прекращается через девяносто дней после этого. Или, может, я ошибаюсь?

По залу пронесся смех. Я улыбнулся в ответ, в знак того, что воспринимаю реакцию как должное.

— Простите, что снова вынужден брать слово. Но Великобритания совершенно точно голосовала за резолюцию. Так на каком же основании вы голосуете за добавление, изменяющее ее смысл? Разве речь идет о чрезвычайных обстоятельствах, требующих чрезвычайных мер?

Реакция доктора Ли была неприкрыто враждебной.

— Не знаю, как там Великобритания поддержала Резолюцию 5.11, зато я знаю, что Гонконг в это время активного участия в деятельности КИТЕС не принимал. — Он встал. — Спасибо, джентльмены, что уделили нам время, — твердо сказал он.

Как только Ли покинул зал, ко мне подошел Тони Кларк, первый секретарь-ассистент по финансовым службам Гонконга.