По лесам, по болотам - Эмилиян Станев
СКВЕРНОЕ ПЛЕМЯ
Действительно, вступив во вторую тростниковую рощу, они повстречали птиц, очень похожих на уток. Эти птицы ловили рыбу. Они ныряли в воду друг за другом и плыли под ней, загребая крыльями так быстро, что Копуша и Скороход изумились их ловкости.
Приблизившись, они заметили, что птицы были двух видов. Одни — черные и безобразные, с зелеными глазами и большими, слегка загнутыми книзу, клювами. Другие, похожие на них, были так же безобразны, но поменьше.
— Это бакланы, лучшие в мире рыболовы, — объяснил Остроносик. — Они хитры и смелы. А вон и другие их товарищи. Смотрите, как они облепили вон ту иву.
Невдалеке, там, где виднелась низкая и кривая ива, сидело с десяток бакланов. Их зобы, набитые рыбой, были сильно вздуты.
— Эй, Остроносик, — окликнул кто-то крысу. — Куда это ты ведешь своих спутников?
— Не бойся, Кудлатик, — обратилась водяная крыса к внезапно вынырнувшей из воды птице, чья черно-зеленая голова напоминала своим длинным, торчащим на затылке, пухом голову непричесанного мальчика. — Не съедим твою рыбу.
— Дело не в рыбе, — ответил Кудлатик. — Тут наши гнезда, ты же любишь яйца. Смотри, мы не прощаем.
— А это еще кто? — спросил Скороход. — На голове-то — словно колючки!
— Поганка, — объяснила тетя.
— Этот не страшен, — сказал Остроносик. — Я боюсь только цапель. Забыл вас предупредить: берегите глаза. У них дурные повадки.
— Где они, эти цапли? — поинтересовалась Копуша.
Остроносик не ответил. Внимание его привлекла другая голова, высунувшаяся из воды. Два пучка черных перьев, торчащие в стороны, й вздутые щеки делали ее похожей на змеиную голову. Изо рта ее вырвался громкий, подобный поросячьему визгу, крик. Длинный красный клюв и, в особенности, красные глаза придавали этой птице что-то зловещее и мрачное.
Все молча смотрели на нее. Они были поражены, и их удивление возросло еще больше, когда птица показала над водой часть своей спины. На ней покоились двое ее детенышей. Остальные плыли рядом, окружив мать.
Присутствие Скорохода обеспокоило птицу. Она закричала еще громче и пронзительней.
Водяная крыса встревожилась.
— Это самка, жена старого нырка Рогача, — испуганно проговорила она. — Они не одни. Просто отбились от своей колонии, которая тут неподалеку. Нужно обойти их.
— Какая колония? — спросил Скороход.
— Для лучшей защиты от врагов нырки устраивают свои гнезда близко одно от другого. Они гнездятся массами. Скверное племя.
В это время поросячий визг стал раздаваться в разных местах. Страшные головы вылезали из воды одна за другой.
— Судя по всему, нам придется с боем пробивать себе дорогу, — промолвил Остроносик. Эти черти не дадут нам спокойно пройти через их селение. Ну, а если они хотят драться, то что ж, мы готовы. Зубы у меня наточены, — и он раскрыл рот, показывая свое грозное оружие. Глаза его стали жестокими и холодными.
— А может, нам удастся поладить с ними? — выразила надежду Копуша, бывшая миролюбивым зверьком.
— Попробуем, — сказала крыса.
— Послушай, Рогачка, — крикнула она одной из птиц. — Пойми же; что мы пришли не с тем, чтобы причинить вам зло. Просто путь наш к берегу проходит-через ваши места. Успокойся же, будет тебе крякать!
Но птица даже, не взглянула на нее. Она продолжала испускать неприятные крики. Явно было, что наши путешественники не внушали ей доверия. На ее крик собиралось все больше и больше нырков, враждебно оглядывавших путников своими красными глазами.
Остроносик быстро составил план действий. Он решил, что только напав первыми, они смогут увеличить свои шансы на победу. За черепах он не боялся. Зная, что те не представляют никакой опасности, нырки не нападут на них. Зато все они обрушатся на него и на Скорохода. Еж не умеет хорошо плавать, и ему будет не легко отбивать атаки нырков, которые любят нападать снизу, подобно подводным лодкам.
Он строго-настрого запретил Скороходу прыгать в воду и приказал любой ценой удержаться на спине черепахи. В свою очередь, тетя дала ценный совет Копуше и успокоила ее, сказав, что ей не угрожает никакая опасность.
— Что бы там ни случилось, помните, что мы должны продвигаться вперед, — сказал Остроносик.
— Главная наша цель — проскочить через это чертово селение, которое мы не можем никак миновать, ибо, двигаясь в обход, мы подвергнем себя нападению щуки, чьи зубы в тысячу раз опаснее клювов этих дьявольских птиц. А теперь за мной, вперед! — добавил он. — Скорей, пока, не собрались все нырки.
Все четверо двинулись напрямик к птицам. Увидев, что они плывут к их гнездам, нырки приготовились встретить атакующих, выстроившись в шеренгу, преградившую им путь.
— Не жалейте их, — предупредил Остроносик. — Кого схватите — крепко кусайте в шею. И берегитесь их клювов!
Прокричав свой боевой клич, водяная крыса ринулась в самый центр шеренги. Прямо против нее стоял один старый нырок. Испуганный стремительным нападением, он заколебался, не зная, на что решиться, и, чтобы уберечься от зубов Остроносика, попробовал было нырнуть в воду. Но в тот же миг крыса вскочила ему на спину и молниеносно вцепилась в его длинную шею. От него она кинулась к ближайшему нырку, однако тот юркнул в воду и напал на Остроносика снизу. Его тактика тотчас же была воспринята остальными нырками. Один за другим они стали нырять под него и атаковать снизу. Остроносик вертелся во все стороны, делал круги, пытаясь схватить кого-нибудь из своих преследователей. Однако они проявляли чертовскую прыткость.
Увидев, в каком положении очутилась крыса, Скороход крикнул ей, чтобы она встала на спину Желтушке.
Это оказалось спасительным средством. Черепаха была защищена своим панцирем, как броней. Кроме того, когда Остроносик вскочил ей на спину, нырки потеряли его из виду. Они продолжали искать его на воде и под водой. Однако, немного погодя, они открыли своего врага и дружно атаковали ежа и водяную крысу.
Скороход понял, что его испытанные колючки ничего не стоят в сравнении с клювами разъяренных птиц. Он только оборонялся, не пытаясь нападать. Тем временем, Остроносик расплачивался с нырками, нанося им быстрые и смелые удары. Со спины Желтушки он прыгал на кого-либо из атакующих и, крепко укусив его, возвращался на свой плавучий остров.
Обе черепахи продолжали настойчиво плыть вперед, не обращая внимания на бой. Они уже достигли селения нырков и сминали на своем пути их гнезда, в которых виднелись белые крупные яйца. Наконец, все четверо выбрались из селения. Бойкие птицы оставили их в покое лишь тогда, когда поняли, что никто не интересуется их яйцами, но все еще продолжали покрякивать, сгрудившись вокруг своих раненых товарищей.
— Еле ноги унесли, —
