Гржимек Бернгард - Мы жили среди бауле
Однако не так просто оказалось в толпе зевак найти несколько дюжих мужчин, решившихся поднять клетку с Роджером и погрузить её в кузов «камьона»…
Глава пятнадцатая
Ночной бой с Роджером
Итак, мы пустились в путь со всем своим «Ноевым ковчегом», упакованным в ящики, коробки и клетки и водружённым на грузовик «английского» африканца, направляющегося в Бваке. Наш «ковчег» сильно пополнился за последние дни: теперь у нас было уже три шимпанзе — Роджер и две малышки — Ака и Лулу, затем несколько мартышек-мангобеев и других обезьян, были у нас и птицы и виверры. Рядом с нами в кузове сидело по двадцать, а иногда и по тридцать попутных пассажиров, которые нас приветливо угощали орехами кола, запихивая нам их пальцами прямо в рот. Но зато они безо всякого спроса угощались нашими бананами, припасёнными для обезьян… Я сидел сзади, возле клетки с Роджером с палкой в руках, потому что беднягу выводило из себя то обстоятельство, что при каждой остановке грузовика вокруг собирались зеваки, кричали, а то и дразнили его. Силища же у него была медвежья, и разломать клетку ему бы ничего не стоило, если не следить за ним неустанно. Кроме того, от страшной тряски по разъезженной дороге в течение многих часов Роджер очень страдал. Он уж и не знал, что предпринять: пробовал ехать стоя на четвереньках и во весь рост, держась руками за прутья, пытался и сесть, но по причине костистого зада это было ему неудобно. Бедный Роджер! Он наверняка решил, что такие грузовики созданы с единственной целью истязать несчастных обезьян! Время от времени он просяще протягивал мне руку сквозь прутья клетки, чтобы я подержал её в своей, пожалел и успокоил его. А то снова начинал буйствовать, и я, ей же богу, не мог поставить ему это в вину — уж очень бедняге было не по себе! Тогда он всей тяжестью повисал на прутьях клетки, его могучие мускулы угрожающе вздувались, он визжал, орал и старался схватить меня и укусить. В таких случаях мне приходилось отходить от клетки и ехать стоя. Сидящие впереди чёрные пассажиры то и дело предупреждали меня криками, чтобы я наклонился, иначе свисающие над дорогой сучья могли бы снести мне голову.
Мы останавливались почти в каждой придорожной деревне, потому что одни пассажиры слезали, а другие забирались на машину. Причём всё это каждый раз сопровождалось длительными переговорами и торговлей относительно стоимости проезда. Перевозка пассажиров по дорогам Африки — важная статья дохода водителей грузовиков. Ведь там, где нет или почти что нет железных дорог, — это единственный способ передвижения. Так что нанять в Африке грузовик сразу же до необходимого вам пункта — предприятие абсолютно безнадёжное; надо платить за каждый километр, как у нас в электричке.
Впрочем, я заметил, что африканцы в Западной Африке охотно разъезжают туда-сюда. Редко мне приходилось видеть, чтобы кто-нибудь из них брёл по шоссе пешком. Если не считать платы за проезд, то само путешествие обходится им довольно дёшево благодаря древнему обычаю, по которому путник в любой чужой деревне имеет право безо всякого подсаживаться к общему котлу и пользоваться бесплатным ночлегом. Государственные границы здесь существуют только для белых, чёрные же всё равно ездят безо всяких виз.
Каждую более длительную остановку грузовика и дебаты с новыми пассажирами я использовал для того, чтобы распить вместе с владельцем грузовика (который был рад поговорить хоть с кем-нибудь по-английски) бутылку пива в какой-нибудь деревенской пивнушке.
Заодно я старался выведать, нет ли у кого-нибудь в этих местах приручённых диких животных: детёнышей обезьян, леопардов или тому подобное. И вскоре уже в кабине водителя сидел прелестный чёрный мангобей, ручная длиннохвостая обезьяна. Вокруг талии у неё был пояс, к которому прикреплялась верёвка, впрочем, обезьянка не делала ни малейших попыток удрать.
Один прокажённый гордо сообщил мне, что у него дома живёт «sing comme les hommes blancs» — «обезьяна, похожая на белых людей». Я не мог понять, что же это у него такое, но, когда он принёс своё чудо, очень обрадовался: это оказалась мартышка — белоносый гусар, у которой действительно белое лицо и рыжевато-блондинистые волосы.
Я уже давно не надевал пробкового шлема, потому что понял, что большинству людей они здесь совершенно не нужны. Я носил «зюйдвестку» с мягкими, свободно свисающими полями. Ведь в Южной Америке, через которую тоже проходит экватор, никто никаких шлемов не носит, а надевают простые соломенные шляпы. Но для поездки на грузовике я решил его всё же нахлобучить себе на голову, так как между шлемом и головой остаётся довольно большой зазор, в который приятно задувает попутный ветерок. При этом я обнаружил, что кожаные ремешки, имеющиеся на таком головном уборе, служат не только для красоты: внезапно его сдуло у меня с головы. Мои спутники подняли невообразимый крик, и грузовик остановился. Так что я смог одного из «подручных» шофёра послать подобрать его. Но к моему большому удивлению, парень не остановился возле того места, где шлем укатился в кусты, а продолжал бежать всё дальше назад, по направлению к деревне. Оказывается, он неправильно меня понял и решил, что я забыл свой шлем именно там. А от деревни мы отъехали уже на довольно порядочное расстояние. Пришлось послать второго его догонять, но, пока этот понял, что от него требуется, первый скрылся уже из виду.
Боже мой, как эти африканцы умеют ругаться! Владелец грузовика прямо-таки бушевал и отвесил затрещину третьему подручному, который ко всему этому делу не имел никакого отношения. Он даже пригрозил, что возьмёт с меня неустойку за эту задержку (что ему, разумеется, не удалось).
Тем не менее я потерял всякий интерес к этому великолепному произведению шляпной промышленности и подарил его нашему бою Джо.
Зато в другой раз наш водитель проявил себя как истинный филантроп. Обнаружив непосредственно за крутым поворотом большую колдобину на дороге, он остановился, слез, срубил на обочине молодое деревце и старательно вкопал его посреди дороги в землю.
— Ведь другая машина может попасть туда колесом и сломать ось, — пояснил он мне. — Особенно когда стемнеет!
Должен сказать, что чёрные водители вообще, как правило, друг с другом весьма предупредительны. Ни разу я не видел, чтобы кто-нибудь затевал бессмысленные гонки, стараясь обойти другого, как это сплошь и рядом бывает у нас, в Европе. Каждый раз, когда нагоняют более медленно идущую машину, та без звука съезжает на обочину и пропускает нагнавшего вперёд. Правда, частенько в таких случаях обе машины стоят какое- то время рядом, и водители обмениваются новостями или продуктами.
