Борис Сергеев - Живые локаторы океана
Поэтому где-нибудь в стороне от гаремов возникают детские сады, куда матери регулярно заглядывают. Самка безошибочно узнает своего малыша – очевидно по запаху – и кормит только его. Полуторамесячные котики уже умеют плавать, и все больше времени проводят в воде на мелководье, в защищенных от волны бухточках. В это время им особенно трудно поддерживать контакт с матерями. Самки начинают регулярно на 6–8 дней отлучаться в море. Когда они возвращаются на берег, им непременно нужно отыскать своего ребенка, иначе он погибнет от голода. Чужая мать его никогда не покормит.
Существует особый ритуал встречи матери с детенышем. Она происходит всегда на одном и том же месте лежбища.
Переварив за 5–7 дней после последнего кормления полученную от матери дозу молока, малыш отправляется на то место лежбища, где он родился, и с жалобным криком бродит там в поисках матери. Самка, возвратившись с морской прогулки, также направляется именно туда. Разыскивая своего ребенка, мать время от времени издает призывный крик. На него немедленно отвечают все находящиеся поблизости голодные детеныши. Малыши, недавно накормленные и после сытного обеда не имеющие сил отползти, промолчат. Это наполовину облегчает поиск.
Самка помнит голос своего ребенка. Поэтому ответные вопли других маленьких котиков ее не трогают. Лишь голоса некоторых малышей ей кажутся знакомыми, и она к ним слегка принюхивается, но тут же отвергает чужого ребенка. Наконец, определив по голосу своего отпрыска, самка его тщательно обнюхивает и, окончательно убедившись, что путаницы не произошло, кормит, отгоняя остальных голодных детенышей. Малыши или не помнят свою мать, или согласны пообедать где угодно. Голод, как говорится, не тетка.
У настоящих тюленей малыши воспитываются в одиночестве. Детеныш каспийской нерпы целый день лежит один у лаза в воду. Мать большую часть времени проводит под водой, вылезая наверх лишь для того, чтобы покормить своего ребенка.
Так же ведут себя самки гренландских тюленей. Они находятся возле детеныша только первые 7–10 дней его жизни.
Кольчатая нерпа для будущего потомства устраивает логово. Когда море начинает замерзать, она ударом головы из-подо льда проделывает в торосах лунки. Сначала отверстия во льду невелики и годятся только для дыхания, но постепенно самка зубами и когтями передних ласт расширяет их до размера лаза. Затем она сгребает нижний слой снега в лунку, возникает большая полость. Из нескольких логовищ самка выбирает то, где толщина снежного свода больше 50 см, и расширяет его до 8 м в длину, 1 м в ширину и 60 см в высоту. Здесь и родится детеныш. Позже он примет участие в благоустройстве своего жилища, проделывая боковые отнорки до 1,5 м длиной.
Как бы ни велико оказалось логово, выход из него бывает только в воду. Пар от дыхания конденсируется на потолке логова, образуя ледяную корку до 2 см толщиной. Ледяная крепость достаточно прочная. Песцу приходится повозиться, прежде чем он сумеет разрушить свод.
Непременным атрибутом нерпичьего дома является ванночка, которая начинается от лунки и тянется иногда по всему логову. Глубина ледяной купели 10–25 см. В ней всегда вода и много мокрого снега. Если хищник проникнет в нору, детеныш старается спрятаться в ванночке.
Самые заботливые матери – моржихи. Они пестуют своего малыша, если можно так назвать громадину в полтонны весом, не меньше года и все это время кормят его молоком. Сам пропитаться моржонок не может. Знаменитые моржовые клыки появляются у них в годовалом возрасте. До этого момента им нечем вспахивать морское дно.
У собирающихся большими компаниями ластоногих сильно выражены стадные инстинкты. Впечатляющую картину представляет смертельно напуганное стадо моржей. Стараясь уйти от преследования, животные опускаются на глубину, но и там сбиваются в плотную массу. Вместе, ощущая плечо товарища, они чувствуют себя спокойнее. У ластоногих развито чувство взаимопомощи. Моржиха-мать в минуту опасности ни в коем случае не бросит своего детеныша. Застигнутая на берегу, она даже раненого или убитого малыша утянет в воду, прижимая к себе ластом. Для зоопарков, где любят держать моржей, отлавливают, как правило, малышей. Эта операция не из приятных. Мать яростно атакует в воде шлюпку, увозящую ее ребенка, и случается, ей удается опрокинуть легкое суденышко.
Если бы не постоянное преследование, наши отношения с тюленями могли бы сложиться иначе. Даже сейчас те виды, что преследуются меньше, не проявляют по отношению к человеку особой осторожности. К морским слонам и тюленям Уэдделла можно подойти вплотную. Из наших северных тюленей самый доверчивый – крылатка. К нему нетрудно подойти на верный выстрел. Стали значительно доверчивее сивучи, промысел которых давно прекращен. Ежегодно группа зверей устраивает лежбище близ сахалинского города-порта Невельска. Звери располагаются прямо под окнами многоэтажных домов. Надо отдать справедливость, жители города не тревожат ластоногих квартирантов, стараясь создать животным комфорт в самый беспокойный период их жизни.
Ежегодно весной заплывают в Северную Двину на пляжи Архангельска нерпы. Там, где тюленей не пугают, с зимующими у ледяных продушин животными удастся сблизиться. Случается подружиться даже с очень осторожной байкальской нерпой. Ученые давно подумывают, как бы наладить отношения с наиболее ценными ластоногими. В последние годы проходит под контролем человека летняя жизнь котиков. На очереди другие тюлени. На Белом море уже проводились эксперименты по организации тюленьей фермы. Очень перспективны в этом отношении моржи. Мирные исполины питаются моллюсками. Их стада можно было бы пасти на мелководьях, перегоняя с одного подводного «поля» на другое. Не вызывает сомнений целесообразность восстановления поголовья моржей и организация промысла на них, наподобие промысла, ведущегося на котиков.
Животным, проводящим большую часть жизни в воде, часто совершающим охотничьи экскурсии подо льдом, эхолокация явно не помешала бы. Как считают зоологи, зрение у ластоногих развито слабо, хотя охотники, которым приходится скрадывать настоящих тюленей – ладожскую, байкальскую нерпу илиларгу, знают, как трудно подойти к зверю на нужное расстояние. Обоняние у большинства видов ластоногих превосходное, но есть и исключение. Предполагают, что у морских львов оно слабое. Впрочем, в воде звери, по-видимому, пользоваться обонянием не могут, так как при погружении ноздри автоматически смыкаются, и обонятельная полость оказывается изолированной от окружающей среды. Важными рецепторами являются вибриссы. Ими оснащены все виды ластоногих.
