Феликс Родригес де ла Фуэнте - Африканский рай
Уже начало светать, когда Ласабо открыл нам суть танца, который мы засняли на пленку. Охотник-пигмей верит, что душа убитого слона переселяется в него. Пока она в нем, она постоянно взывает о мести. Он должен, следовательно, вернуть душу мертвого слона лесу. Как это сделать? Страдая так же, как страдал слон, покинув жизнь и «перешагнув границу темного и неведомого», по словам самого Ласабо.
Глубокое самовнушение позволяет охотнику-пигмею почувствовать себя слоном и в действительности испытать боль от ранения. Силы его иссякают в бесконечном танце под палящим африканским солнцем, ему кажется, что он падает и умирает, как слон, пронзенный стрелой. Остальные охотники исполняют на своих древних инструментах типа флейты музыку, наиболее соответствующую драматическому моменту. Когда обессиленный танцор падает в изнеможении, это означает, что дух слона его покинул. Охотник сразу же ощущает освобождение от груза, который долго давил на него. Он бежит в лес и возвращает отцу слонов и пигмеев то, что ему принадлежит, «для того чтобы слон, зародившийся уже в утробе матери, мог появиться на свет, взяв душу, которую вернул охотник».
Пигмеи населяют лесные пространства от Камеруна до Конго. Несмотря на то что территория их владений постоянно сокращается из-за агрессивности соседних африканских племен, несмотря на высокий процент детской смертности и тяжелые условия существования, лесные пигмеи веселы и гостеприимны. Если хоть у одного жителя деревни есть кусок мяса, в селении начинаются музыка и танцы, завязывается дружеская беседа о приключениях на охоте, длящаяся далеко за полночь. Пигмеи владеют секретом истинной радости бытия. Но они, увы, обречены на гибель. Кочевой охотник хочет быть абсолютно свободным и не задумывается о будущем. Он щедро расходует то, что имеет сегодня, но заботясь о завтрашнем дне. Он живет одним днем, а иногда одной минутой, навсегда преданный родному лесу с его горестями и радостями.
Этнографы детально изучали эти племена, стараясь по их поведению реконструировать образ жизни наших предков. Но плодородная Африка, вечно носящая в своем чреве зародыши новой жизни, сохранившая в дебрях лесов первобытное племя охотников-пигмеев, скрывала еще одну тайну, раскрытие которой недавно совершило переворот в науке. Это историческое событие произошло в ущелье Олдовай, недалеко от Серенгети.
Аббат Брейль, выдающийся французский историк, умерший в 1961 году, говорил, что колыбель человечества — это колыбель на колесах. И действительно, с тех пор как палеонтологи обнаружили в Европе останки неандертальца, жившего сто тысяч лет назад, с черепной коробкой объемом в 1400 кубических сантиметров, колыбель человечества не раз меняла свое местопребывание в зависимости от последующих археологических открытий.
В 1891 году врач Эжен Дюбуа нашел костные остатки человека на острове Ява и восстановил по ним облик человекообразного, которое назвал питекантропом. Это название означает, что существо, найденное на Яве, сохраняло некоторые черты, присущие обезьянам, но ходило по земле выпрямившись и имело некоторые анатомические особенности человека. Объем его черепа колебался между 853 и 914 кубическими сантиметрами. Все, казалось, указывало на то, что наш предок обитал в Индонезии. Но вскоре Андерсон обнаружил около Пекина несколько коренных зубов и череп человека объемом в 1200 кубических сантиметров. Рядом были найдены орудия из камня, безусловно обработанные мыслящим созданием. Исследователи пришли к выводу, что наш китайский предок знал уже огонь. Центр палеонтологии, таким образом, стал перемещаться на восток, но тут неожиданно южноафриканский ученый профессор Дарт сообщил об открытии человекообезьяны в одной из пещер близ Иоганнесбурга.
Объем черепа австралопитека, как назвал Дарт найденное им существо, был равен 500 кубическим сантиметрам, чуть больше черепной коробки шимпанзе (400 кубических сантиметров). Дарт и другие ученые утверждают, что австралопитек был созданием мыслящим, так как его останки найдены среди предметов из обработанной кости, которые, судя по всему, использовались в качестве орудий охоты. Другие ученые отвергают гипотезу Дарта и считают его «мальчика Таунга» молодым шимпанзе. Были и такие, кто полагал, что кости были занесены в пещеры гиенами.
Все сомнения, однако, рассеялись, когда Луис Лики нашел в ущелье Олдовай череп типичного австралопитека, которого назвал зинджантропом. Найденное существо, безусловно, принадлежит к периоду литической культуры, о чем свидетельствуют обнаруженные рядом грубообтесанные камни. Оно уже сделало шаг к разумному мышлению.
Тот, кто посетит ущелье Олдовай, где найдены останки древнейшего человека, увидит песчаные стены высотой от пятидесяти до ста метров, поросшие скудной степной растительностью. На дне небольшая извилистая речушка. Когда-то, в очень отдаленные времена, эта котловина была озером, на берегах которого обитали самые древние из известных нам предков человека. До 1911 года, пока один из немецких энтомологов, преследуя бабочку, не скатился случайно на дно ущелья, Олдовай не занимал внимания исследователей. Немецкий ученый заметил то, что для обычного туриста не имело бы никакого значения: стены ущелья состояли из многочисленных слоев, напоминающих пласты крема в разрезанном торте. Маленькая речка на дне ущелья сыграла в данном случае роль терпеливого палеонтолога, который долгие годы кропотливо трудился для того, чтобы раскрыть перед учеными пласты земли, рассказывающие, подобно страницам древней книги, о более чем двух миллионах лет жизни на нашей планете. Не хватало лишь человека, который мог бы прочесть эти письмена. Германия в 1913 году организовала экспедицию, но первая мировая война положила конец исследованиям. Продолжил работу кенийский палеонтолог Лики, уже известный своими открытиями на озере Виктория. Двадцать восемь лет трудился одинокий волк антропологии, терпеливо сносил душную жару и ливневые дожди, в сухой сезон делил зловонную лужу с носорогами, проводя, по его словам, большую часть жизни на четвереньках. Все тяготы жизни ученого неизменно разделяла его жена. Супруги сантиметр за сантиметром исследовали пласты древнего ущелья, уверенные, что в одном из них скрываются останки нашего отдаленного прапрадеда.
17 июля 1959 года Лики проснулся с головной болью и всеми симптомами лихорадки. Его жена Мэри посоветовала ему принимать таблетки и не выходить из палатки, а сама отправилась, как обычно, продолжать раскопки.
Антрополог дремал, когда вдруг его разбудили звуки мотора вездехода. Лики испугался, но случилось ли чего с Мэри (Олдовай нередко навещали львы, носороги и змеи), и с трудом выбрался из палатки. Он увидел радостное лицо жены.
