Джордж Майкл - Семья Майклов в Африке

Я знал, что большинство африканцев хорошо разбирается в диких плодах, ягодах, растениях и травах, встречающихся в Африке, и мы с Марджори нисколько не сомневались в съедобности грибов. Мы были полны решимости получить полное удовольствие от обеда, чего, я уверен, нельзя было сказать о большинстве гостей, которые, насколько я мог видеть, были очень обеспокоены рассказом Алисы, хотя всячески старались это скрыть.

Никогда раньше собака не удостаивалась такого внимания.

Гости расселись за столами на четыре и на шесть персон, искусно расставленными Алисой в ее огромной гостиной. Были зажжены свечи, а электрические лампы потушены. Заиграл маленький оркестр. Подали суп. В распахнутые окна влетал заманчивый запах бифштексов, поджариваемых на костре. После того как было выпито изрядное количество напитков, опасение, что грибы ядовитые, несколько развеялось. Под восхищенные возгласы гостей на серебряных блюдах были поданы дымящиеся бифштексы. Но когда всех обнесли грибами, воцарилась зловещая тишина. Оркестр играл «Быть может, мы еще встретимся».

Мне стоило величайшего труда сдерживать смех. Из чистого лихачества гости накладывали себе больше грибов, чем они взяли бы при обычных обстоятельствах. Мужья, сидевшие в отдалении от своих жен, бросали на них беспокойные взгляды и ободряюще улыбались.

Наконец с основным блюдом почти разделались. Угнетенность, сковавшая гостей после раздачи грибов, почти полностью улетучилась. Отличные вина из богато укомплектованного погреба Алисы помогли восстановить оживление и веселье, царившее среди гостей до того, как Алиса имела бестактность рассказать всю эту историю. Все были довольны. Болтовня и смех усилились настолько, что, когда оркестр заиграл «Все было лишь ошибкой», его едва было слышно. И тут разорвалась бомба.

Энни и Джо бегом ворвались в гостиную, в отчаянии заламывая руки. По черному лоснящемуся лицу Энни в три ручья текли слезы.

Джо подошел прямо к ближайшему столу и, задыхаясь, спросил:

— Где мадам? Мы немедленно должны видеть мадам.

Оркестр умолк. В гостиной воцарилось гробовое молчание.

— Я здесь, Джо, — громко прозвучал среди этого молчания дрожащий голос Алисы. — В чем дело?

Энни, завидев в другом конце комнаты Алису, рыдая, бросилась к ней.

— Ах, мадам, собака!.. Бедный Джок… Это ужасно! Это ужасно! — причитала она.

— Что с ним? Ну, говори же! — в ужасе спросила Алиса.

— Ах, мадам… Бедный Джок… Он… Он мертв! — всхлипнула Энни.

— Мертв? Боже мой, этого не может быть!

Мгновение стояла напряженная тишина, потом поднялось что-то невообразимое. Мужья звали своих жен, жены звали мужей, влюбленные, опрокидывая столы и стулья, бросались друг к другу. Несколько гостей повалились на стулья и кушетки, схватились за животы и громко стонали. Другие, не успев выбежать из комнаты, извергали содержимое своих желудков прямо на роскошные ковры Алисы.

Оркестр бодро заиграл «Нам уже не быть прежними».

Один из двух присутствовавших врачей кинулся в ближайшую больницу, до которой было недалеко, за шлангами для промывания желудка. Тем временем его коллега пустил в ход все свое профессиональное мастерство, чтобы привести в чувство обморочных и утихомирить истеричных. Мы с Марджори посильно помогали Алисе и врачу поддерживать спокойствие до прибытия врача со шлангами для промывания желудка.

Он вскоре прибыл в сопровождении двух студентов-медиков, работавших в больнице, и через очень непродолжительное время даже те из гостей, которые не желали промывать желудок, были подвергнуты этой мучительной процедуре.

Действуя сообща, Алиса, врачи, Марджори, я и еще несколько не потерявших голову людей в конце концов сумели водворить среди охваченных паникой гостей некое подобие порядка и убедить их, что, как бы там ни было, они не умрут.

Опрятный дом Алисы выглядел так, словно в нем разыгралось побоище. У обоих врачей был такой вид, будто их протащили сквозь терновник. Красиво подкрашенные лица женщин покрылись потеками туши, прически, на сооружение которых ушли часы, беспорядочными космами рассыпались по поникшим плечам. Теперь мы были полными хозяевами положения. Один из врачей повернулся ко мне и сказал:

— Джордж, будьте добры, позовите сюда Энни и Джо. Мне бы хотелось допросить их.

Я пошел на кухню, думая застать их там, но на кухне их не оказалось. В конце концов я нашел супругов в их комнатушке. Они сидели съежившись, тесно прижавшись друг к другу.

— Пойдемте, врач хочет задать вам несколько вопросов, — сказал я.

Они нерешительно встали.

— Мистер Майкл, — сказал Джо. — Мы хотели рассказать мадам о случившемся, но не успели и слова молвить, как все начали плакать и кричать. Мы с Энни страшно испугались и убежали прямо сюда, к себе в комнату.

— Ладно, — ответил я. — Идемте со мной, расскажете все врачу.

Я направился обратно к дому, они последовали за мной.

Войдя в гостиную, мы не узнали ее, так она была прибрана и вычищена. Когда врач, попросивший меня привести слуг, начал задавать вопросы, наступила мертвая тишина.

— Ну-ка, Энни, постарайся припомнить все как было и не бойся.

— Да, доктор, — отозвалась она чуть слышно, почти шепотом.

Среди всеобщего молчания громко раздавались всхлипывания и рыдания женщин, которые еще не вполне пришли в себя.

— Энни, что произошло после того, как вы дали собаке тарелку грибов?

— Ничего не произошло, доктор. У нее был вполне нормальный вид, правда, Джо?

— Да, — ответил Джо. — На мой взгляд, она чувствовала себя превосходно.

— Когда вы впервые заметили в собаке что-либо странное? — продолжал допрашивать служитель медицины.

— По правде сказать, доктор, я ничего такого и не заметила, — ответила Энни. — Просто, когда все гости ели грибы, Джок начал скрестись в заднюю дверь.

— Что значит «скрестись в дверь»? — спросил доктор.

— Ну, это когда Джок хочет выйти, он всегда так делает, и мы выпускаем его.

— Стало быть, вы выпустили его?

— Да, сэр.

— Когда вы обнаружили, что собака подохла, Энни?

Помедлив несколько секунд, Энни ответила:

— Мы с Джо как раз готовились подать десерт, как вдруг вбегает парень, водитель нашего трактора, и говорит, что собака лежит мертвая возле сараев на заднем дворе.

— И что же вы тогда сделали?

Решив, что настал его черед взять слово, Джо ответил:

— Мы с Энни не поверили своим ушам, ведь было принято столько предосторожностей! Мы пошли за трактористом к тому месту, где лежала собака.

— Должно быть, во дворе было очень темно, Джо, — сказал врач.