Дорин Тови - Новые кошки в доме

Ветеринар провела полное обследование, включая и внутреннее, очень Сафа оскорбившее. Так С Джентльменами Не Обходятся, заявил он. Ничего ненормального нет, сказала она, но лучше провести пятидневный курс антибиотиков на случай скрытой инфекции. Если кровотечение не прекратится, надо будет привезти его в понедельник для дальнейших анализов.

И оно не прекратилось. Не очень сильное, но тем не менее… Обычно по утрам на кровати. В субботу я уже не сомневалась, что в понедельник снова повезу его в Лэнгфорд, несмотря на то, что антибиотики он принимал абсолютно стоически. В воскресенье, последний день его курса, я проснулась с тяжелым сердцем и начала осматривать кровать. Саф зевнул, потянулся и спрыгнул на пол. Там, где он лежал, крови не оказалось ни пятнышка. В растерянности я наклонилась над Шани, которая лежала, вытянув лапу… И со мной чуть не случился обморок. Между пальцами этой лапы виднелась воспалившаяся ранка — явная причина всех моих тревог. Один коготь был сломан, и она явно грызла это место, так что ранка кровоточила, а затем тщательно его вылизывала, так что увидеть ранку можно было бы, только раздвинув пальцы. Бедняжка Саф совершенно напрасно глотал антибиотики.

И в понедельник утром в Лэнгфорд я привезла Шани. Извинилась. Объяснила, почему ошиблась. Ветеринар, как ей ни было жаль Шани, весело рассмеялась. Видимо, она достаточно наслышалась про Сафа. Шани сломала коготь у самого основания, сказала ветеринар, очевидно когда убегала от собаки, и с тех пор пыталась выкусить остаток. Она обработала рану и наложила повязку. Повязку Шани сдерет без промедления, вздохнула я. Тогда она обмотала пластырем всю ногу, так что та обрела сходство с полицейской дубинкой. И Шани тоже был прописан курс антибиотиков. Ветеринар затем сказала, что придется подождать до конца недели. Если в воскресенье я сумею снять пластырь, отлично. Если же нет, то пусть я привезу ее на вечерний прием в понедельник, и кто-нибудь его снимет. Я живо представила себе, как еду в Лэнгфорд на вечерний прием: Шани вопит на всю клинику о Торговцах Живым Товаром, а потом я выезжаю на шоссе, по которому из Бристоля разъезжаются по домам все конторские служащие. И всю неделю я мучилась, а Шани хромала по коттеджу, решительно оттопыривая ногу вбок вместо того, чтобы держать прямо перед собой. Настало воскресенье, и я сняла пластырь без всякого труда. Вы, конечно, этого не ждали? Лапа прекрасно зажила. И все потому, что она — Паинька, заверила меня Шани.

Когда оглядываешься назад, все это кажется забавным. Например, одна женщина рассказала мне, как ее сиам вернулся домой с большим куском ростбифа во рту, а из ростбифа торчала вилка. Или рассказ Пат о том, как ее новая сиамочка, силпойнт Кири, которую она купила в подружки Люки, оказалась вовсе не пай-девочкой, а все время влезала на соседские крыши, слонялась между печными трубами и таскала домой что ни попадя. Огромный кус свиного жаркого. Толстую колбаску. Только Богу известно, где она их находила. Ну и Люки старался не отстать: принес домой еще один гамбургер. Но до Кири ему было далеко. Ее последний трофей, который Пат издали приняла за поджаристую корку большой булки, оказался, когда Пат вышла на лужайку отобрать его, целой обваленной в крошках камбалой. Им скоро придется куда-нибудь переехать, закончила Пат.

А еще кот австралийской девушки, которая навестила меня. Кот остался дома с ее родителями, пока она работала в Европе, и как-то он выбрался на улицу и припустил бегом. Ее мать, сказала Майри, кинулась за ним, как и ее отец, прикованный к инвалидному креслу. Он тоже помчался в кресле по мостовой, и они изловили кота. Забавно, правда, когда представишь это себе. Да, очень забавно. Чем дольше живешь с кошками — а особенно с сиамскими, — тем больше, по-моему, мозги сдвигаются набекрень. Извините меня, я поставила чайник с заваркой в холодильник. Последнее время со мной это часто случается.