Яан Раннап - Альфа + Ромео (Повести и рассказы)

— Не беспокойся. Теперь все хорошо. Уж я найду для тебя кров.

Но летние ночи в Эстонии короткие. Небо на востоке уже розовело. Однако было еще рано отправляться на поиски приюта дли лошади.

— Вздремнем часок, Альфа, — сказал Михкель. — Тогда видно будет, что делать дальше.

АЛЬФА ОБРЕТАЕТ НОВОГО ДРУГА

Старый чугунный насос колодца скрипнул в последний раз. С маленьким ведерком в руке Донна Анна пошла через двор.

Она не была испанкой, как можно было бы предположить по ее имени. Впрочем, это и не было ее настоящим именем. Такое прозвище она получила у шутников на своем первом уроке иностранного языка. Со временем прозвище совсем вытеснило ее настоящее имя. Дело дошло даже до того, что теперь ей приходилось заглядывать в паспорт, чтобы вспомнить свое настоящее имя.

За всю последнюю неделю с неба не упало ни одной дождевой капли. Донна Анна тревожилась за цветы. Обычно уход за небольшим палисадником занимал у Донны Анны почти половину дня. Другая половина уходила на то, чтобы учить людей иностранным языкам. Донна Анна никому не отказывала в помощи. Ни родителям, чьи дети не успевали в школе, ни туристам, которые перед путешествием за границу хотели пополнить свое знание языка. В последнее время число людей, отправляющихся за границу, сильно возросло. И в школе число неуспевающих по иностранному языку не уменьшилось. Если бы Донна Анна не ушла на пенсию, она просто не справлялась бы с нынешними нагрузками.

Донна Анна никогда не считалась с требованиями моды — одежду одного и того же фасона она носила всю жизнь. Зато мода считалась с Донной Анной. Через каждые десять, пятнадцать или двадцать лет мода обычно возвращалась туда, где Донна Анна когда-то остановилась. Теперь это случилось в очередной раз. Донна Анна была одета в кружевную зеленую блузу и юбку с оборкой, скрывающую икры. Иссиня-черная копна волос была зачесана на одну сторону, и старая дама двигалась по двору, словно только что сошла с картинки нового модного журнала.

Население дома с башенкой гордилось своим палисадником. Он хотя и был невелик, но в нем нашлось место и для длинного газона с многолетними цветами, и для альпинария, и для сиреневой беседки, и, конечно же, для травы.

Донна Анна поставила свое ведерко на камень, похожий на черепаху, и достала из кармана футляр с очками. Если хочешь расходовать воду экономно, поливка требует большой точности. Донна Анна поэтому сочла необходимым сменить очки для дали на очки, которыми она пользовалась, чтобы смотреть вблизи.

Она как раз справилась с этим, когда за спиной у нее послышался шорох. Донна Анна повернулась и увидела верблюдообразное существо в обрамлении веток сирени. И хотя у существа на спине вроде бы был горб, а нижняя губа отвисла, Донна Анна все-таки не захотела признать его верблюдом. Она быстро сменила очки и убедилась, что имела полное право на сомнения. Это не был верблюд. В беседке стояла серая в яблоках лошадь.

— О-о! — воскликнула Донна Анна. Она одинаково бегло говорила на двух местных языках и нескольких иностранных. Стоило ей заволноваться, она никогда не знала, каким из них следовало бы воспользоваться в данном случае, и ограничивалась словами и восклицаниями, которые на всех языках, какие она знала, имели примерно одно и то же значение.

— О-о! — сильно изумилась Донна Анна.

Лошадь приняла это как обещание. Она кивнула, шагнула поближе и сунула голову в маленькое ведерко. Несколькими глотками осушив ведерко до дна, лошадь снова кивнула, громко фыркнула и затем принялась мягкими губами срывать траву с края газона.

— О-о! — изумилась Донна Анна теперь особенно сильно.

Донне Анне не понравилось, что лошадь выпила всю воду, которая предназначалась для поливки петушков и примул. Но последующие действия лошади Донне Анне очень понравились. Так аккуратно и коротко не смогла бы подстричь траву ни одна косилка. Лишь единственный маленький недостаток был в этом способе кошения — местами лошадь оставляла нескошенные кустики. Но против этого можно было найти средство.

—- Послушай. — Донна Анна, успокоившись, потрепала лошадь по шее. — Я немножечко поруковожу тобой. — И она взяла лошадь под уздцы.

Когда Михкель со своим лучшим другом Пеэтером прибежал в сад, газон, окаймляющий альпинарий, был п одстрижен. Наполовину был подстрижен и край грядки с многолетними цветами. Донна Анна держала Альфу под уздцы, поглаживала ее гриву и приговаривала:

— Теперь еще здесь. Теперь еще вот там.

Она была очень довольна лошадью. Лучшей косилки она в жизни не видела.

Альфа же помахивала хвостом и тянулась своими мягкими губами туда, куда ей велели.

Увидеть такую картину мальчики никак не предполагали. Забыв даже поздороваться, они глядели, раскрыв рот.

— Хеллоу, Майк! Бонжур, Пьер! — сказала Донна Анна.

Каждую неделю по вторникам Михкель ходил к ней на урок английского, поэтому она всегда называла Михкеля на английский манер. Пеэтер каждую среду приходил к ней заниматься французским, поэтому к Пеэтеру она всегда обращалась по-французски.

— Это ваша лошадь?

Михкель кивнул, Пеэтер тоже.

— Надеюсь, она еще останется здесь на какое-то время?

Мальчики опять кивнули.

Взгляд Донны Анны скользнул по скошенному газону и по тем его краям, которые Альфа еще не успела скосить. Старая дама была очень довольна собой и лошадью. Но еще более она была довольна тем, что косьбу можно будет продолжить. И она не могла сдержать свою радость.

— Замечательно! Прекрасно! Вундербар! Файн! Кива! — воскликнула Донна Анна с восхищением на местных и иностранных языках.

Конечно, ее восклицания следовало бы написать несколько иначе. Вот так: «Tore! Прекрасно! Wunderbar! Fine! Kiva!»

НОВАЯ КОНЮШНЯ

Как найти в городе, населенном примерно половиной миллиона жителей, кров для серой в яблоках верховой лошади, если нет возможности дать в газету объявление: «Лошадь снимет конюшню. Желательно с удобствами». Так же, как ищут комнату люди. Спрашивая у знакомых. У знакомых знакомых. Михкель созвал всех своих ближайших знакомых. Возле колодца с насосом сидело и стояло ребячье войско — человек двенадцать из близлежащих дворов. Они с большим сочувствием относились к судьбе Альфы. Все были готовы помочь ей.

— У нас нынче теплица пустует, — сообщила маленькая девочка, косички которой торчали в стороны, как два маленьких рожка.

Теплица под жилье лошади не годилась.