Галина Шалаева - Кто есть кто в мире природы
С начала лета самки средиземноморских черепах, как и все остальные, вырывают в укромном месте ямку, откладывают в них до пяти крупных яиц и засыпают ямки землей. А уже осенью появляются крохотные черепашки.
Средиземноморские черепахи живут долго, некоторые до ста с лишним лет.
Что такое фотофоры?
Исследователям давно были известны глубоководные рыбы поверхность тел которых ярко светилась. Причем у одних в большей степени, а у других в меньшей.
Изучение этого явления показало, что интенсивность свечения зависит от количества расположенных на теле рыбы фотофор, которое может состоять от одного до двух десятков. Поэтому некоторые виды рыб светятся так ярко, что в прозрачной воде их видно на расстоянии нескольких метров. Любопытно, что фотофоры имеются не только у глубоководных рыб, но и утех, которые обитают на небольших глубинах.
Фотофоры представляют собой шарообразный орган, состоящий из мельчайших трубочек, плотно прилегающих друг к другу. На концах трубочек, обращенных внутрь тела, имеются блестящие кристаллы. Они отражают свет, так же как привычные нам зеркала.
Концы трубочек, обращенные наружу, открываются в общую полость, покрытую тонкой прозрачной оболочкой. В каждой трубочке находится множество светящихся бактерий, а по их стенкам проходят мельчайшие кровеносные сосуды. Циркулирующая по ним кровь приносит кислород, необходимый для жизни бактерий.
Светящиеся точки необходимы рыбам для привлечения особей противоположного пола. На большой глубине рыбе приходится затрачивать значительные усилия, чтобы найти себе пару.
Но многие из нихиспользуют фотофоры для приманивания добычи, так как обитают на глубине до 2 000 метров, где содержание планктона невелико. Для привлечения пищи – планктонных рачков – и понадобился рыбе яркий свет.
Аномалопс и фотоблефарон живут относительно неглубоко, но также используют фотофоры для охоты. Они выходят на охоту по ночам и привлекают добычу с помощью ярких вспышек. Фотофоры расположены у данных разновидностей под глазами, так что их вполне можно сравнить с автомобильными фарами: плавая среди кораллов, они привлекают к себе внимание рачков яркими вспышками.
Впрочем, пользуются светом фотофор не только их владельцы-рыбы, но и люди. Местные жители используют их в качестве приманки для рыбной ловли.
Механизмы, с помощью которых рыбы прекращают свечение фотофор, разнообразны. Одни обращают их светящейся стороной внутрь, другие прикрывают складкой кожи черного цвета, третьи сокращают кровоток, лишают бактерии питания кислородом и тем самым уменьшают их свечение.
Что такое коралловые рифы?
Коралловые рифы – это окаменевшие за тысячелетия скелеты мелких морских животных – полипов, которые жили в теплых тропических морях.
Полипы – живые существа, обитающие в теплых морях. Они похожи на растения и сами строят свой костяк (скелет) из кальция, который они собирают из воды. Этот скелет тверд как камень и защищает полип в течение всей его жизни. Когда полип умирает, остается его скелет, который служит опорой новому полипу для построения скелета. Так образуются кораллы. В водах, где полипы жили тысячелетиями, образуются коралловые заграждения, видимые на поверхности при низкой воде – рифы.
Маленькие полипы, из которых состоит коралл под названием морской орган (полипы напоминают органные трубы), – зеленого цвета. Когда коралл растет, живые полипы перемещаются кверху, маленькие крабы и червячки устраиваются в нишах и раковинах.
Кораллы бывают также красными, черными и белыми. Их довольно много в Индийском океане, а также у берегов Австралии и Сицилии.
Как мушка, дрозофила помогла Томасу Моргану получить Нобелевскую премию?
Плодовые мушки дрозофилы знамениты тем, что в свое время на них обратили внимание генетики, изучающие то, как свойства передаются детям. На дрозофилах ставились опыты, которые должны были помочь ученым проникнуть в тайны наследственности. Дело в том, что в условиях лаборатории мушки быстро размножаются, поэтому результаты исследования видны уже через семь-десять дней. Это уникальное свойство вывело дрозофил на историческую сцену.
Работы американского зоолога и генетика Томаса Ханта Моргана (1866–1945) с дрозофилами продолжались в течение почти тридцати лет, прежде чем ему удалось добиться необходимых результатов. Правда, они оказались диаметрально противоположными тем, на которые он рассчитывал. Начиная ставить опыты на плодовых мушках, Морган надеялся опровергнуть законы наследственности, выведенные австрийским естествоиспытателем Г. Менделем (1822–1884). Однако Морган не только блестяще подтвердил верность учения основоположника учения о наследственности, но и добавил к нему существенные собственные открытия.
Морган изучал хромосомы – мельчайшие структуры клеточного ядра. Его интересовало их влияние на явления наследственности. В качестве предмета наблюдения он и выбрал плодовую мушку, маленькое насекомое, удивительно хорошо размножающееся и приспосабливающееся к любым условиям.
Выбор именно дрозофилы не был случайностью. Морган перебрал множество представителей мира фауны. Он работал с лягушками, птицами, рыбами, крысами, мышами. Но все они слишком медленно размножались, что требовало больших затрат на их содержание. Дрозофила подошла еще и благодаря особенностям своих клеток – у мушки оказалось всего четыре пары хромосом, что существенно облегчало работу. Для сравнения: у человека их сорок восемь, а у рака – целых двести. Однако дрозофила обладала и другими удивительными способностями. Через двенадцать часов после откладывания яиц из них появились личинки, а через две недели взрослые мушки уже начинали размножаться, откладывая в соответствующих условиях единовременно более тысячи яиц. Чтобы получить результаты опытов, исследователям не надо было ждать долгие годы. Наблюдения проводились в течение трех месяцев жизни дрозофилы.
Морган отвел своим мушкам отдельную комнату. Там вдоль стен были установлены полки с контейнерами, в которых жили дрозофилы. Контейнеры были тщательно изолированы друг от друга, имели систему, которая была необходима для того, чтобы мухи не задохнулись. Комфорт насекомым обеспечивали постоянная температура и повышенная влажность «Мушиная комната», как иронически прозвали лабораторию Моргана коллеги, стала своеобразной достопримечательностью университета. Ведь до Моргана ни один ученый не работал одновременно с таким огромным количеством насекомых. Вместе со своими студентами, а затем и аспирантами Морган каждый день кормил мух и чистил их контейнеры. В процессе уборки тщательно собирались отложенные мухами яйца и размещались затем в специальных инкубаторах для доращивания. Это нужно было для того, чтобы отделить потомство одной самки от потомства другой.
За тридцать лет профессор Морган и его коллеги по Колумбийскому университету изучили пятнадцать миллионов мушек. Оказалось, что при воздействии на насекомое рентгеновскими лучами у его потомства происходят многочисленные изменения: например, исчезает цвет глаз, появляются особи с недоразвитыми крыльями, вместо осязательных усиков у насекомого могли вырасти уродливые дополнительные конечности.
Попадались мухи, которые превосходили остальных размерами либо одновременно обладали признаками самца и самки. Все эти изменения можно было объяснить лишь особенностями наследственности, поскольку все насекомые находились в одинаковых условиях и получали одно и то же питание.
Ученые установили, что гены нанизываются на хромосомы подобно бусинкам – но каждый раз по-разному.
Вместе с единомышленниками свои исследования Морган продолжил в Калифорнийском технологическом институте в Пасадене, который вскоре стал ведущим учреждением в области экспериментальной биологии. Но ни Морган, ни его ученики не забывали, что своей всемирной славой они обязаны маленькой мушке дрозофиле. Когда в 1933 году Морган получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине за открытия, связанные с ролью хромосом в наследственности, ученики подарили ему серебряную заколку для галстука с маленькой серебряной мушкой. После Моргана мушка дрозофила вошла в лаборатории биологов всего мира.
Правильно ли мы говорим: «Труслив как заяц?»
Иногда говорят: «Труслив как заяц». Но так ли это на самом деле? Судите сами. Русский зоолог П.А. Мантейфель собственными глазами наблюдал, как пасущийся в степи конь случайно потревожил отдыхавшего в траве зайца, который, рассердившись, наказал непрошеного гостя – царапнул за нос. Коню ничего не оставалось, как убежать подальше, а косой спокойно занял свое прежнее место.
