Наталья Пожарицкая - Обезьяны, обезьяны, обезьяны...
В первый день животных словно подменили, они перестали брать лакомства, подходить к людям, отзываться на клички и все время прятались в густой высокой траве. Но когда люди погрузились в лодки, чтобы перебраться на соседний островок — в свой лагерь, шимпанзе с раздирающими душу воплями бросились к своим покровителям. С уплывающей лодки долго были видны обезьяны — они стояли на берегу, протягивали руки и истошно кричали...
Через десять дней новоявленные робинзоны освоились настолько, что уже затевали шумные игры в кронах высоких деревьев, уверенно набивали брюхо никогда не виданными ими раньше листьями ольхи, рябины и различными травами. Единственное, к чему они долго не могли привыкнуть, была вода, окружавшая остров. Обезьяны испытывали перед ней истинный ужас, особенно когда на озере поднимались волны. И, даже мучаясь от жажды, не спускались на берег напиться. Между прочим, выпущенные на острова в последующие годы, шимпанзе преодолели этот страх. А некоторые даже входили в студеную воду во время опытов.
Можно себе представить, какой рискованной представлялась поначалу всем экспедиция. Еще бы! Обезьяны, в присутствии которых в лаборатории и чихнуть-то было не дозволено во избежание инфекций, должны были оставаться в незнакомых условиях, под открытым небом, испытать все капризы северной погоды, после строгой лабораторной диеты есть все, что только они найдут для себя съедобного. Никто не знал, чем кончится эксперимент. Институт рисковал ценными животными, ученые — в случае неудачи — своим престижем. А главное, никто не мог с уверенностью сказать, будут ли в результате этого смелого опыта добыты такие сведения, которые оправдали бы риск, пополнили наши знания о шимпанзе. Теперь после нескольких таких экспедиций, когда подготовлены научные отчеты, опубликованы статьи и книги, стало ясно: да, уникальный эксперимент дал уникальные сведения.
О больших способностях шимпанзе по части приспособления к необычным условиям севера, об особенностях их питания, гнездостроения, стадных взаимоотношениях, способах общения, умственных способностях этих животных. Сведения, полученные Л. А. Фирсовым, так же как наблюдения Джейн Гудолл и других исследователей, вошли в золотой фонд наших знаний о шимпанзе.
Племя кочевников
Шимпанзе — прирожденные кочевники. В поисках пищи они скитаются по своим владениям, совершая иногда в день многокилометровые переходы. Они не очень разборчивы в еде, но из всего растительного многообразия тропического леса включили в свое меню, по данным Гудолл, только 28 видов плодов, 3 вида побегов, 2 сорта цветов и 1 сорт листьев. Косматые робинзоны Л. А. Фирсова оказались куда более смелыми экспериментаторами. Быстро освоившись среди даров русского леса, они составили свой рацион из листьев, побегов, ягод, плодов и цветов 73-х видов растений. Они ели листья ольхи, липы, черемухи и осины. Обдирали кору и лакомились лубом дубов и сосен. Лакомились семенами ели, орехами лещины, малиной, земляникой, костяникой, черной смородиной. Ели васильки и репейники (очистив предварительно их стебли от шершавой или колючей кожицы), щавель и тимофеевку, клевер и зверобой, ромашки и одуванчики. С нескрываемым аппетитом жевали предложенные им людьми корни цикория, валерианы и тростника, хотя сами никогда не пытались выкопать их из земли. Какой-то неведомый, но верный инстинкт подсказал им, впервые оказавшимся среди растительного богатства северного леса, не брать в рот ядовитые растения. Ботаник, работавший в экспедиции, установил, что большой популярностью у обезьян пользовались лекарственные растения, издавна применяющиеся в народной медицине как слабительные, закрепляющие, глистогонные, желчегонные, противовоспалительные средства.
Возможно, именно поэтому обезьяны на острове поздоровели, шерсть у них стала лосниться (первый признак здорового животного), раны и ссадины заживали на них в одночасье. Конечно, сыграли роль и свежий воздух, и здоровый, полный движений и физических нагрузок образ жизни.
Шимпанзе — полудревесные, полуназемные обезьяны. Они чувствуют себя одинаково уютно и на горных склонах, и на равнинах, поросших травой, и среди ветвей деревьев, хотя предпочитают две трети своего времени проводить все-таки на земле. В сущности, на деревьях они только ночуют, да иногда днем во время кормежки влезают на них, чтобы достать плоды и побеги. К такому образу жизни у шимпанзе приспособлено решительно все. В том числе и манера передвигаться.
По земле они ходят на четвереньках, опираются при этом на костяшки согнутых пальцев рук и на внешнюю часть ступни. Если случится, что руки заняты, ходят по-человечьи, на двух ногах. Неуклюже, вперевалку, но ходят. А на деревьях они акробаты. Сильные, ловкие. У них цепкие руки, цепкие ноги, отличный глазомер, великолепно развитое чувство равновесия. Поэтому пройтись по гибкой ветви или переброситься с одного дерева на другое, раскачавшись на собственных руках, как на качелях, для шимпанзе сущая безделица.
Как истинные кочевники, они засыпают там, где их застанет заход солнца. Но перед тем, как расположиться на ночлег, строят гнезда.
О гнездостроительстве шимпанзе, как впрочем и о других сторонах жизни этих обезьян, еще до самого недавнего времени существовало много легенд. Одни натуралисты утверждали, что на родине, в девственных лесах, в самых непроходимых чащах, они устраивают себе постоянные жилища — что-то среднее между гнездом и хаткой, но непременно с крышей, защищающей их дом от дождя. Жилища эти они устраивают на деревьях из ветвей и сучьев, привязывая их к стволу лианами.
Другие рассказывали, что, кроме постоянных жилищ, обезьяны, застигнутые сумерками вдали от дома, строят себе временные гнезда только для одной ночевки.
Третьи доказывали, что на каждую ночь строится новое гнездо, которое обезьяна использует лишь один раз.
Вопрос об «архитектуре» жилищ шимпанзе, о том, строят ли их обезьяны сообща или каждый для себя, о том, сколько особей ночует в одном гнезде, породил обширную дискуссию, итоги которой были подведены лишь в конце тридцатых годов нашего века.
Сейчас известно следующее. Постоянных жилищ шимпанзе не строят. Но каждый день за несколько минут до захода солнца обезьяны деятельно принимаются за устройство ночлега. Каждый взрослый строит себе отдельное гнездо. Малыши спят с матерью. Но и они месяцев с пятнадцати начинают пробовать свои силы в строительстве гнезд, хотя никогда не спят в гнездах собственного изготовления.
Техника гнездостроительства у всех примерно одинакова. Облюбовав крепкое большое дерево, обезьяна находит на ней развилок и принимается за работу. Сначала она пригибает к центру будущего гнезда все близрастущие толстые ветки, придерживая уже согнутые ветви ногами. Потом несколькими ловкими движениями переплетает их. Бросает на настил еще охапку свеженаломанных пушистых веточек и листьев — и гнездо готово. Причем времени на это у шимпанзе уходит значительно меньше, чем ушло у меня на описание. В литературе приводятся случаи, когда на постройку этого довольно сложного сооружения одна самка потратила всего лишь три минуты.
