Борис Рябинин - Рассказы о потерянном друге
Когда позвонит, уже все знали ее голос.
Теперь уже и клуб хотел вернуть собаку. Просили — оказалось, собака очень способная, одна из сотни такая попадается, по розыску нарушителей незаменимый работник.
Однажды в клуб принесли вырезку из газеты с фотографией — солдат и пес, несколько строк о работе, что с вожатым собака дружна, можно сказать, любят друг друга, задержали уже не одного нарушителя. Вырезку передали ей, бывшей владелице пса. Когда позвонили:»Для вас есть приятная весть», она бежала, себя не помнила. Думала, вернулся пес. Оказалось — вырезка. Вглядывалась, разглаживала складки, повторяя: «Пусть она даже ходить не будет, все равно возьму. Деньги у меня лежат…»
— Ему же лучше там, чем было у вас. Он работает…
— Да, да, — соглашалась она.
Впоследствии еще не раз приносили такие газетные вырезки.
Викс у елки в заснеженном лесу, солдат в белом халате. «Викс задержал очередного нарушителя».
У клуба появилась забота, чтоб собаку не отбраковали по возрасту, за истечением срока пригодности для службы, чтоб Викс все-таки вернулся к хозяйке. Майя Викторовна Машкова — заместитель начальника клуба — обещала вернуть и боялась, вдруг что-то случится, не исполнит слова. Правда, тревоги преждевременные. Пес уже у второго проводника (первый отслужил и демобилизовался) и снова отличился. Если он так будет работать, его и в десять лет не отбракуют.
Снова послали в часть просьбу: когда отслужит срок, вернуть. Какой бы ни был.
Вике ушел в армию, когда ему только-только исполнилось три года. В десять лет все еще хорошо служил. Редкостный случай! (Обычно собаки выбраковываются — «списываются» — после 7–8 лет.) У него был прекрасный нюх, как говорят специалисты-собаководы, следовые данные, природный талант.
Не одна Любовь Васильевна — теперь уже все ее близкие ждали возвращения Викса, а больше всех подростки Ирина и Валерий.
Ребята-то и сказали решающее слово, стали членами КЮСа — клуба юных собаководов.
Кому первому пришла в голову мысль — мысль прекрасная: подарить взамен Викса другую собаку, вырастив ее специально для этой цели. И Викс вернется домой, и часть, где он служил, не останется без собаки неукомплектованной. А что — хорошо? Ведь так, не правда ли?
Сказано — сделано. Пионер — хозяин слова.
И вот настал день… Уже с утра все были в приподнятом настроении. Все ждали этот день, волновались, и всех немного страшило: не забыл ли Вике свою хозяйку, узнает ли ее, ведь прошло столько времени…
А для ребят — сенсация: Викс возвращается домой.
Впрочем, для всех это было событие чрезвычайное и радостное, даже для тех, кто никогда не видел Викса.
В назначенный час большая рабочая комната клуба была полна. Все сотрудники встали у стен. На стуле, в середине, сидела Любовь Васильевна Вагина. На нее было страшно смотреть. Казалось, вот-вот потеряет сознание. Широко раскрытыми глазами, не отрываясь, она смотрела на дверь. Ждала. Сколько дней и ночей она ждала, неужели приходит конец ожиданию…
Открылась дверь, в темном проеме показались проводник и собака. Остановившись, проводник отстегнул поводок и пропустил собаку вперед.
Неужели это ты, Викс? Как ты изменился, друг… Большой, поджарый, черный с рыжими подпалами, хмурый пес, пригнув голову, недоверчиво повел взглядом по окружающим… Да, тебя не узнать, шерсть клочьями, мозоли на локтях… Рабочий пес, много видевший, много испытавший, не раз принял смертельную схватку с врагом. Он прослужил семь лет. Рекордный срок! Казалось, это было написано на его морде. Что тебе пришлось пережить, что ты стал такой суровый? Покрутив головой, он пошел как слепой, по следу, дошел до хозяйки и уткнулся ей в колени. «Виксушка мой…» — только и могла вымолвить она. Все плакали.
После, в зале, началась церемония передачи.
— Внимание, товарищи! — Звонкий, сильный голос Майи Викторовны сразу заставил присутствующих проникнуться сознанием важности происходящего, шум и хождение в зале прекратились, притихли люди и собаки. — Внимание, товарищи… Сегодня наш клуб юных собаководов производит очередную передачу собак советским вооруженным силам. Первым своего питомца передает учащийся профессионально-технического училища № 22 Андрей Маркозубов. Андрей передает его взамен Викса, которого вы видите здесь…
Шеи у всех вытянулись, каждый старался получше рассмотреть Викса… вот это и есть Викс? он, да?…
Понял ли Викс, о чем говорило клубное начальство, доходил ли до него смысл происходящего, что и собрались-то все сегодня здесь из-за него… Кто их разберет, этих собак, что они знают и что не знают… Он сидел у всех на виду, прижимаясь к ноге немолодой скромной женщины в круглой шапочке, ни на кого не глядел, вытягивая морду по направлению к двери. Сейчас между ними лежало семь лет разлуки. За эти семь лет ни один из них не забыл другого, видно было, что их связывает нечто прочное, неподвластное времени и обстоятельствам; и все же что-то изменилось в их отношениях.
— Викс мог служить еще год или два, — продолжала Майя Викторовна, зал внимательно слушал. — Командование не хотело его списывать. Но КЮС сказал: «Мы дадим ему замену…»
Услышав свою кличку, Викс поднялся и встал рядом с Любовью Васильевной, которая поднялась при первых же словах Машковой. Он стоял, касаясь боком хозяйки, но глаза по-прежнему, не отрываясь, следили за дверью. Он чего-то ждал.
Поднялся Андрюша Маркозубов вместе со своим девятимесячным красавцем Жемчугом. Капитан Торопов взял из его рук поводок и поблагодарил его, затем сказал: «Ну, пойдем, друг». Жемчуг безропотно повиновался…
Казалось, собаки понимали все, что говорили люди.
Майя Викторовна рассказала о той большой работе, которая ведется среди юных собаководов, что их КЮС подготовил для армии уже более восьмидесяти четвероногих помощников. Еще она сказала, что собаки, выращенные ребятами, хорошо проявили себя на границе и на караульной службе и вообще животное, воспитанное не за решеткой, не в условиях вольерного содержания, более восприимчиво к обучению и показывает лучшие успехи, быстрее входит в контакт с человеком-проводником, так что Викс не исключение; а Викс все стоял в той же напряженной позе и кого-то ждал.
Потом Дима Синьков передал поводок своей овчарки сержанту Лошкову, Таня Воробьева — сержанту Курдюкову. Мальчики держались мужественно, старались не подавать вида, а девочка не выдержала и заплакала. Зал следил за происходящим не дыша. Ребята знали, что каждому из них клуб подарит безвозмездно щенка любой породы, какой они пожелают, хоть овчарку, хоть эрдельтерьера, подарит насовсем, и этих выращенных собак уже будет необязательно передавать в армию, хочешь — держи до самой смерти, и все-таки всем было грустно, очень грустно: прощались с друзьями.
