Непридуманные истории - Владимир Иванович Шлома
Через некоторое время Фёдор поинтересовался у Владимира, не нужно ли ему еще мумиё. Тот сказал, что больше не нужно, и объяснил причину.
— Извини, я думал, что ты на продажу берешь, — неожиданно извинился Фёдор. — Если бы я знал, что для родственников, я бы тебе бесплатно дал.
— Да не заморачивайся, — ответил удивленный Владимир, — все нормально.
Покупали мумиё у Фёдора и другие ребята, но не в таких объемах, о которых он мечтал. Как раз в это время в Москве начали появляться стихийные рыночки возле метро и вокзалов, на которых люди продавали всякую всячину, от колбасы до одежды. На таких рынках Федор и попытался продавать своё мумиё, но его покупали редко. Охотнее покупали копченую колбасу, которая начала исчезать из магазинов, но колбасы у Федора не было.
Через год у Владимира опять заболел желудок, и он попросил Федора продать ему еще четыре пакетика мумиё, чтобы было и на будущее. Федор, как истинный джентльмен, взял деньги только за два пакетика, а два отдал бесплатно. В дальнейшем, при возобновлении болей, Владимир принимал мумиё только в течение десяти дней, за это время и желудок переставал болеть, и давление не поднималось. И, как ни странно, после того, как он пролечился, выпив последний из этих купленных пакетиков, желудок у него больше не болел. Мумиё Фёдора его вылечило.
После окончания академии Фёдор уехал на должность научного сотрудника в НИИ-4, где и прослужил до начала девяностых. Но эта скучная научная работа была ему не по душе. В воздухе начал витать дух предпринимательства, и Федор устремился туда. Он ездил в Среднюю Азию, покупал там пух, обрабатывал его и красил. Дуся на веретене пряла из него нити. А потом, используя деревянную рамку с набитыми в неё гвоздями, они вручную ткали разноцветные шарфы. Бизнес начал приносить небольшие доходы, и Фёдор решил расширить производство. Он купил настольную вязальную машину, на которой, в дальнейшем, и вязал шарфики. Нужно было облегчить и труд жены. Федор узнал, что на одной из ткацких фабрик Серпухова, принимают частные заказы. А туда уехал служить его товарищ, тот самый Владимир, которому он помог вылечить желудок. Как-то, вместе с Дусей, Фёдор и приехал к нему в гости. Владимир был рад приезду гостей. Расспрашивал его об их товарищах, с которыми они вместе учились, но Фёдор знал только о тех, которые служили вместе с ним, но там никого из их отделения не было. Хорошо посидели за столом, вспоминая годы учебы в академии. Утром Фёдор уехал на ткацкую фабрику, где и договорился, что ему там будут чесать и красить пух, и прясть из него нити, а Дуся на рынок, чтобы продать там небольшую партию шарфиков, и понять, насколько они востребованы. Шарфики она продавала по девяносто девять рублей, и буквально за час распродала всю привезенную партию. Значит спрос есть, и можно вязать их дальше. К обеду все опять собрались у Владимира, и с радостью рассказывали о своих успехах.
— А почему вы по девяносто девять продаете, а не по сто? — поинтересовался Владимир. — По сто, вроде бы, было бы удобней, не нужно этот несчастный рубль сдачи давать.
— Ничего ты не понимаешь в коммерции, — как школьнику попытался разъяснить Фёдор. — По сто брать не будут, людям будет казаться, что это дорого. А по девяносто девять берут с удовольствием.
— А мумиём ты больше не занимаешься, — вспомнил его прежнее занятие Владимир.
— А что, нужно? — оживился Федор.
— Да нет, просто вспомнил.
— Как появилась возможность, я его, почти всё, по аптекам распихал. Покупали плохо, и выручил за него копейки. Где-то еще немного валяется, но это мне уже не интересно.
Дела у Федора шли хорошо, и он приезжал в Серпухов еще несколько раз. Говорили о наступивших тяжелых временах, об огороде, который завел Владимир, и о его изобретениях, заявки на которые тот начал подавать.
— А мне тоже пришлось рационализаторской работой заняться, — сообщил Фёдор. — Купили мы с Дусей подольскую швейную машинку, а в ней челнок какой-то недоделанный, пришлось надфилем доводить до ума.
— Так у нас тоже подольская машинка, и нормально работает, — удивился Владимир.
— Пойдем, покажу, — предложил Федор.
Владимир открыл машинку и достал челнок. Федор показал, где, и что он подтачивал. Владимир не понял, зачем это нужно было делать, но ничего Фёдору не сказал. Поставил челнок на место и собрался закрывать машинку.
— Постой, — остановил его Федор. — А разве челнок так ставится?
— Конечно. По-другому он просто не встанет.
— А я вот так ставил, — и Федор показал, как он ставил челнок, развернув его на сто восемьдесят градусов.
— Ну, теперь понятно, почему ты его подтачивал, — наконец-то понял его Владимир.
Было удивительно, что даже с челноком, находящимся в перевернутом состоянии, он заставил машинку заработать. Вот это творческий энтузиазм, вот это сила русской мысли. Нашему народу еще и не такое по плечу.
— Как же у вас хорошо, — часто говорил Фёдор, — сидим, спокойно обо всем разговариваем, как в старые добрые времена. Прямо душа отдыхает. А у нас все разговоры только про деньги. Да и не разговоры это, а одна ругань. Как я устал от всего этого.
Накопив немного денег, Фёдор перестал заниматься шарфиками, а, соответственно, перестал и ездить в Серпухов. Он стал коммерсантом. Покупал оптом партии телевизоров и компьютеров, а потом продавал их в розницу. Он даже открыл свой офис в Москве. Владимир побывал у него в это время и дома, и в офисе, и поздравил его с достигнутыми успехами. Состоянием дел Фёдор был доволен. Потом его познакомили с каким-то авторитетным человеком, и Фёдор надеялся, что теперь его бизнес резко пойдет в гору. На первой встрече тот спросил: «Погоняло есть?».
— Дядя Фёдор, — назвал Фёдор свою кличку, которая была у него была в академии.
— Что за дурацкое погоняло? — удивился авторитет. — Только-что придумал?
— Да это из мультика про Простоквашино, — пояснил Фёдор, — меня так в академии звали.
— Так ты еще и академик? — удивился авторитет. — Ладно, будешь «Академиком».
После этого Фёдор производил и какую-то водку, и газированную воду. Были неприятности с ОБХСС, что, как понял Владимир, приезжавший тогда в последний раз к нему в гости, грозило потерей имущества, и Фёдор развелся с женой, чтобы её это не коснулось. Но из этого он как-то выкрутился. Потом у Фёдора появилась возможность сорвать солидный куш. В Тбилиси не было
