Пётр Столпянский - Старый Петербург: Адмиралтейский остров: Сад трудящихся
К этим сведениям Георги относительно первого периода существования общества, т.-е. 1772—1778 г.г., мы можем прибавить очень немногое[270] — общество занимало помещение в бывшей Малой Морской, ныне улица Гоголя в доме Кизеля. Зато нам посчастливилось отыскать подробные сведения о втором периоде существования общества опять таки в момент его распадения и о первых годах третьего периода. Прежде всего Георги ошибся в дате: вторично Музыкальное общество погибло не в начале 1793 года, а в начале 1792 года, так как уже 25 и 26 марта этого года[271] «пополудни в 4 часа продаваться будут в прежде Чичериновом, ныне Куракиновом доме оставшиеся от музыкального клуба вещи: музыкальные инструменты, столовая и поваренная посуда, серебро и мебель». Причина вторичного крушения общества довольно подробно указывается самим же обществом: «избранный музыкальным клубом комитет, — читаем мы 16 февраля 1792 года[272], — объявляя господам членам, что как ныне для заплаты прежних долгов потребны деньги, а из господ членов многие должны за биллиард, карты, также и эконому, поставляет себя долгом известить, чтоб господа члены постарались долги свои заплатить к 25-му числу сего месяца. Деньги поручено принимать эконому и давать в получении оных расписки, в противном случае комитет принужденным себе найдет впредь пропечатать в ведомостях именно тех, кто должны». Прошло 25 февраля, пролетела масленица, наступил великий пост, и появляется вторичное извещение от Комитета Музыкального Общества вместо обещанного им пропечатания фамилий неисправных должников. В этом извещении комитет указывал, что[273] «небольшое число старых сочленов обещали учинить клубу вспомоществование, другие же на то согласия своего не объявили, а между тем время бездействия проходит и долг на клуб вседневно возрастает, почему подтверждается сим прежнее извещение, что за неимением в клубе наличных денег, оставшиеся вещи употреблены будут на удовольствие долговых требований». — Как изысканно изъяснялись 150 лет тому назад — вместо продажи через судебного пристава, например, говорили: «на удовольствие долговых требований».
Из текста приведенных извещений видно, что общество погибло от долгов его членов и что общество называлось музыкальным больше для проформы — на самом деле это был клуб, в котором процветали биллиард, карты, угощение и выпивка, а музыка была добавочным развлечением. Правда, каждою осенью делалось извещение, подобное следующему[274]: «старшины музыкального общества уведомляют сим почтенных членов оного, что обыкновенные концерты и маскарады имеют ныне вновь начаться, а именно 1-ый концерт 6 сентября, а первый маскарад 10 сентября, концерты имеют продолжаться по одному в неделю, а маскарады однажды в месяц», но на самом деле маскарады и балы происходили гораздо чаще, а о концертах делалось нередко извещение, что с субботы этот концерт переносился на пятницу, или просто по независящим от клуба обстоятельствам не мог состояться. — Балы и маскарады общества усердно посещались, по при этом приходило много и не членов общества, которые входили под видом таковых, не заплатя членского взноса. Как бороться с таким злоупотреблением? В настоящее время этот вопрос может показаться наивным — поставить у входа контроль и поверять билеты. Но в то доброе, старое время спросить билет у какого-нибудь сановника, идущего на маскарад бесплатно, было рискованно, сановник мог обидеться, и в результате вышла бы тяжелая по своим последствиям история. И заправилы Музыкального общества прибегают к такой хитрости. Они объявляют[275]: «но как швейцар, по недавнему его в должность вступлению, не имеет чести знать лично всех г.г. членов, то старшины просят, чтоб они при входе благоволили предъявлять ему свои билеты, потому что ему приказано таких, коих он не знает, без билетов не пускать.
Буде же коим членом общества билет случайно утрачен, то он, объявляя о сем заблаговременно в конторе, может получить другой». Так было поступлено для начала, а затем мало-по-малу контроль вошел в употребление, и его перестали считать за личное оскорбление. Во втором периоде своего существования Музыкальное общество имело ограниченное число членов, именно оно объявляло[276], что, с 1-го сентября открыт прием вместо отбылых, т.-е., вышедших из общества, вновь желающих вступить сочленами, причем знать дается, что токма столько принято будет, сколько на годовое содержание нужно будет».
6 марта 1792 года[277] на развалинах второго Музыкального общества, помещавшегося в «бывшем Чичерина, ныне Куракина доме» состоялось учредительное собрание вновь образованного общества; 1 ноября того же года были произведены выборы старшин, утвержден вступительный взнос в 50 рублен, наем помещения[278] и «старшины Музыкального общества имеют честь уведомить г.г. членов, что первый концерт имеет быть в субботу, т.-е. 20 числа сего месяца (ноября). Начнется он большой симфонией г. Гайдена, после которой славный г. Гезелер будет играть концерт на фортепиано, потом будут петь несколько арий, и после оных кончится концерт торжественною музыкою, сочинения г. Сарти с роговою музыкою и хорами. Дамские и гостинные (т.-е. розовые для входа на концерт) билеты выдаваемы будут членам в пятницу и субботу до полудня».
Как видим, открылось Музыкальное общество вполне торжественно, и первый концерт был достоин наименования общества — музыкальное: в нем игрались классические произведения — европейской знаменитости Гайдена и любимца двора петербургского светила итальянца Сарти. Звучало на этом концерте и фортепиано под руками «славного Гезелера», гремел и придворный роговой оркестр, тот оркестр, который приводил в изумление всех знатоков музыки и который исчез безвозвратно с XIX века. На осень 1793 года общество пригласило на свои концерты «первую певицу итальянской труппы госпожу Галлети и господина Бениния, тенора, которые обещались в течение настоящего года быть на 13 концертах[279]. Но такое «музыкальное» направление общества продолжалось неделю; концерты снова отходят на второй план, и «с дозволения правительства Музыкальное Общество имеет честь известить подписавшихся на маскарад оного общества, даваемого в доме княгини Лобановой-Ростовской (общество уже переехало из дома бывшего Чичерина, но и этот другой дом находился в изучаемой нами местности, это дом бывший военного министерства против Исаакиевского собора, дом со львами), что за билетами для гостей на сей маскарад, имеющий быть в субботу 26 ноября после театра, присылать можно во оный дом с 9 часов утра и до вечера. Для лучшего украшения сего маскарада покорнейше просить приезжать на оный в характерных костюмах или по крайней мере в венецианах. При входе в маскарад можно получать разное маскарадное, характерное платье и карикатурные костюмы, восковые маски, полумаски, венецианы и «шапо ба» — что за «низкая шляпа» была в то время модою, мы не знаем[280].
