Зелёный шум - Анатолий Иванович Дементьев
Птиц, как и меня, застигла в пути непогода. Как и я, утомленные, они обрадовались возможности укрыться на Каменном острове. Значит, мы товарищи по несчастью…
Ружьё осталось на месте.
Достав папиросу, я закурил. Сизый дымок пополз из-под лодки.
А гуси, продолжая негромко гоготать, стояли под камнем и разбирали клювами намокшие перья.
Дождь наконец прекратился, небо посветлело. Гуси с радостным криком поднялись в воздух.
Я тоже вылез, с наслаждением разминая отекшие от неудобного лежания ноги, и долго ещё смотрел вслед птицам, пока они не превратились в маленькие точки.
БЕКАС-ЛЕКАРЬ
Как-то, охотясь в верховьях реки Миасс, я забрёл далеко, порядком устал и сделал привал на берегу, выбрав уютную маленькую лужайку. Развёл костёр, и пока закипала вода в котелке, почистил ружьё (всё утро шёл мелкий дождь и в стволы попала вода), проверил своё снаряжение, а потом принялся закусывать.
В тот год у меня не было собаки, и поэтому нередко случалось возвращаться домой с пустой сеткой. У охотников это называется прийти «попом», то есть без трофеев. А вот сегодня повезло: за утро я добыл пару великолепных кряковых уток, одного чирка-трескунка и большого кроншнепа — крупную, с кривым как серп клювом птицу, очень редкую у нас. Что ж, теперь можно и домой, путь не близкий.
Неожиданно прямо перед собой, шагах в пятнадцати, не далее, я увидел торчащую над травой голосу болотного кулика-бекаса. Странно, он, конечно, тоже заметил меня, но почему-то не улетал и не прятался.
Рука потянулась за ружьём. Это движение заставило бекаса встрепенуться. Но вместо того, чтобы улететь, издавая резкий скрипучий крик, как это всегда бывает, он побежал к дальним кустам. Густая трава замедляла бег птицы, хорошо была видна рыжеватая, с темными полосами голова кулика. После выстрела голова исчезла.
Подняв бекаса, я с удивлением увидел на его правой лапке, примерно на середине, какой-то нарост величиной с крупную вишню. Попробовал ножом поскоблить нарост, но ничего не получилось — он оказался твердым как камень. Может быть, под наростом кольцо, неосторожным действием можно его испортить. Я решил заняться бекасом на досуге дома, положил его в сетку и пошёл своей дорогой.
Домой вернулся поздно и так устал, что было не до бекаса. Однако утром сразу вспомнил о нём и поспешил на кухню, где лежала принесённая мной дичь. Отделив правую лапку кулика, я тут же начал исследовать загадочный нарост.
Отвердевшая грязь плохо поддавалась ножу, пришлось воспользоваться тонкой пилкой-лобзиком. Нарост я распилил вдоль, и сразу всё стало понятно. Оказывается, кость в этом месте когда-то была сломана, а затем срослась. Вот только срослась она неправильно, криво. Вокруг повреждения плотно засохла грязь, виднелись кусочки сухой травы. Получилось что-то вроде своеобразного лубка, наложенного на сломанную кость. Со временем грязь отвердела, да так и осталась на ножке кулика. Конечно же, она мешала ему и бегать, и летать.
Вот так штука! У какого же лесного или болотного хирурга побывал бекас? Нет, насколько мне известно, в природе нет поликлиник и медпунктов для птиц и зверей. И доктор Айболит пока один, да и тот — в сказке Корнея Чуковского. Значит… кулик сам проделал сложную операцию! Да, почему бы не предположить, что бекас вылечил себя сам? Ведь мы ещё так мало знаем о жизни птиц, особенно тех, за которыми трудно наблюдать. К ним относится и болотный долгоносик-бекас.
Я попытался представить, как всё могло произойти. Какой-то охотник выстрелил по бекасу и неудачно. Но одна из сотни дробинок попала в латку птицы и повредила её. Птица улетела, а когда испуг прошёл, начала себя лечить: подбирая травинки, накручивала их на поврежденную лапку, потом обмазывала глиной. Лапка срослась, а «лубок» так и остался — снять-то его было некому…
Известно немало случаев, когда звери и птицы сами делают себе «операции», лечатся им одним известными целебными правами. Иногда охотники добывают лисиц или волков на трёх ногах, а вместо четвёртой — култышка. Этой ногой зверь когда-то попал в капкан и отгрыз её, чтобы уйти из ловушки. Конечно, подобные «операции» звери или птицы проделывают инстинктивно, стремясь сохранить жизнь, уйти от опасности.
Вот и мне попался один из таких «лекарей» — бекас, вылечивший себя сам.
ПЕРНАТЫЙ ВОЛК
Ребята одной из челябинских школ пригласили меня на свой пионерский сбор. Сбор посвящался Дню птиц, и они хотели, чтобы я рассказал о жизни пернатых наших лесов и полей.
Пионеры выпустили специальный номер стенной газеты «Юный натуралист», украсили его рисунками, поместили стихи о птицах, подготовили викторину, разные игры.
Сбор прошёл интересно, и всем понравился. Когда я уже собирался уходить, кто-то из ребят сказал:
— А вы видели, какое чучело ястреба принёс в школу Витя Смолин?
— Нет. А где оно?
— В кабинете зоологии. Идёмте туда…
Чучело ястреба было подвешено к потолку просторной светлой комнаты. Раскинув широкие крылья и поджав когтистые лапы, птица зорко глядела стеклянными глазами куда-то вниз, словно высматривая добычу. Казалось, ястреб парит в воздухе и вот-вот бросится на зазевавшегося тетерева или зайчонка, вцепится острыми когтями, ударит крепким крючковатым клювом… Наверно, много перебил этот крылатый разбойник разной птицы и зверья.
— Вот это крылья!
— А когти-то! Словно из проволоки. Острые.
— Нет, вы на глаза посмотрите: злющие-презлющие.
— Это ястреб-тетеревятник, — сказал я. — Очень вредный хищник. Охотится на крупных птиц, таких, как тетерев, утка, куропатка, рябчик, на зайцев и зверьков поменьше. Настоящий пернатый волк. Есть у него младший брат — ястреб-перепелятник. Тот поменьше, и добыча его — мелкие птицы, вроде перепёлок. А кто из вас Витя Смолин?
Подошёл курчавый смуглолицый мальчик лет двенадцати. Застенчиво улыбнулся и зачем-то поправил и без того аккуратно повязанный красный галстук. На его форменной школьной гимнастёрке рядом с пионерским значком был прикреплен значок «Юношеская секция — друг природы».
— Я…
— Где ты взял это чучело?
— Мы сделали его с моим старшим братом Борисом, — в голосе мальчика прозвучала нотка гордости. — Этот ястреб таскал у бабушки цыплят…
— Вот что, Витя, расскажи-ка подробнее эту историю.
Рассказ Вити Смолина я привожу полностью, так, как он мне запомнился.
…Летом Витя гостил в деревне у бабушки. Целые дни он вместе с новыми товарищами, сельскими пионерами, проводил в поле, в лесу или на речке.
Однажды старушка пожаловалась:
— Всё-то бегаешь с утра до вечера, дома почти не бываешь. А у меня горе: ястреб
