Живое чудо наших южных морей - Владимир Васильевич Коркош
Аллен Даллес писал в своей статье «Размышления о реализации американской послевоенной доктрины против СССР".
“Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание советских людей. Мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить”
К великому сожалению его прогноз стал сбываться. Указанный период в 90-е годы взрастил особую породу людей, для которых деньги - главная ценность и ориентир в жизни. Они старались отхватить свой кусок в перестроечном бардаке, ибо, что будет завтра, неизвестно. Они шли они к своей заветной цели, попирая все законы и руководствуясь одним принципом: “после нас хоть потоп”. Началось безудержное расхищение природных ресурсов, в том числе и водных.
В Азовском море наступила дикая вакханалия, сопровождающаяся самым настоящим разгромом и безжалостным истреблением ценных пород рыб, главным образом осетровых. Браконьерство, бессмертная гидра наших морей, достигла невиданного ранее размаха. Бригады браконьеров оснащались самой современной импортной техникой. Мощные американские и японские лодочные моторы типа “Меркурий” (до 100 л.с.), спутниковые навигационные приборы позволяли им ставить сети в открытом море. Любители легкой наживы словно ошалели от безнаказанности. Коррупция в рыбоохранных, правоохранительных и других государственных органах, призванных контролировать рыбодобывающую отрасль и охранять осетровых, достигла небывалых ранее масштабов.
Словно на дрожжах, в перестроечный период, на развалинах “почившем в бозе” Советского Союза выросло мафиозное чудовище, называемое рэкетирством. Члены преступных организаций, пользуясь незащищенностью представителей малого и среднего бизнеса “крышевали” их, вымогая “мзду”.
Власть была парализована. Будучи не в состоянии навести порядок, и положить конец браконьерскому беспределу, так называемый лицензионный лов осетровых рыб, отдали на откуп частным компаниям с “указанной квотой вылова”. А те, под крышей бандитских структур, лицензионные квоты, безусловно, не соблюдали.
Под бандитскую мафиозную “крышу” попали не только браконьеры и частные компании, но и колхозные рыболовецкие бригады и сейнера ведущие научный облов для мониторинга за состоянием численности осетровых рыб от ЮгНИРО. Бандиты шантажировали их и изымали значительный процент от вылова рыбы, угрожая насилием рыбакам и их семьям.
Работая в тот период научным наблюдателем в рыболовецких бригадах и на сейнерах, я был не только свидетелем, но и участником вышеуказанных событий и не раз конфликтовал с бандитскими отморозками.
Они сразу же потребовали увеличивать количество выставленных сетей на порядок, больше, чем предусмотрено в разрешении на научный облов. Мои возражения и возмущения противоправными мерами бандитских группировок в расчет не принимались, так же, как и протесты и рекламации руководства института. Вера в праведный суд и то, что правоохранительные органы защитят, после бесплодных просьб навести порядок, бесследно исчезла, тем более, что большая часть группировок работала под прямым прикрытием правоохранительных органов. Те, кто отказывался платить дань рэкетирам, плохо заканчивали. Их, как правило, в назидании другим наказывали.
Едва появилась на свет мафиозная рыбная группировка, как новоявленный “контролер” вышеуказанной криминальной структуры пришел на наше судно, следуя лозунгу В. И. Ленина “Учет и контроль” в его статье “Как организовать соревнование?”. И, соответственно, глаз не спускал с каждой выловленной рыбки, занося ее в свою записную книжку. После окончания трудовых будней машина рэкетиров подъезжала к причалу и забирала большую часть рыбы, оставляя лишь незначительную долю рыбакам для прокорма и стимула в дальнейшей работе. Проводить промеры “контролер” мне не мешал, но отпускать белугу и молодых рыб осетра и севрюги было не в его интересах. Когда я попытался выбросить небольшую белугу за борт, “контролер” рыкнул на меня и, достав из кармана кожаной куртки пистолет, стал кричать и угрожать.
Рыбаки встали на мою защиту и пригрозили ему, что если он еще раз вытащит пистолет, то его отправят в море кормить рыб. По-моему, он испугался, так как, спрятав его, больше не вытаскивал, и не препятствовал мне выбрасывать молодь рыб за борт, лишь зло зыркал глазами. Но на следующий день бандиты отвезли меня к своему высокому начальству на разбор конфликта. Ничего хорошего от встречи я не ожидал. Но, на мое удивление, бандитский шеф оказался вполне разумным и понятливым. И совершенно не походил, в моем представлении, на типичных бандитов-мафиози - вульгарных, циничных, с накачанными мышцами, в яркой спортивной одежде. Одет он был подчеркнуто строго, в приличном костюме. Встретишь его в городе – примешь за обычного рядового чиновника. Лишь в глазах мелькала какая- то жесткость. Говорили, что по национальности он грек. Ну, понятно, почему его на рыбку влекло. Генетические корни сказываются. Да я и сам по материнской линии грек - также в море потянуло. Расспросив меня о причинах инцидента, только хмыкнул и, с любопытством посмотрев на меня, спросил, нужно ли обязательно выбрасывать молодь осетра и белугу за борт. Я со знанием дела объяснил ему, что грозит в перспективе запасам осетровых рыб при уничтожении не только взрослой части популяции, но и младших возрастных групп. И если в последующие годы он будет еще продолжать “курировать” рыбную отрасль (но про себя подумал, что если его не пристрелят конкуренты), то об этом надо заботиться уже сейчас. По-моему, его проняло, да и на дурака он не был похож. Попрощавшись, он сказал, чтобы я занимался своей работой, и ни о чем больше не беспокоился.
Во время этой встречи я не мог себе представить, что он мог давать приказ убивать людей за неподчинение, то есть за отказ давать “мзду”. Но внешность, как говорят, бывает обманчива. А жаль! Когда я навещаю на кладбище моих погребенных родителей и прохожу мимо его могилы с гранитной глыбой-памятником, то порою думаю: “А ведь ты мог быть неплохим учителем или продвинутым чиновником, руководителем, жить долго, возможно счастливо, если бы не проклятое перестроечное время, разбудившей в твоей душе алчность к наживе. И ты не выдержал нравственного испытания, поддался соблазну ухватить преступным путем жар-птицу за хвост, захотел много денег, причем, очень много. Нужны ли они тебе теперь?”
Но вернемся к нашей работе. На следующей срезке сетей уже был другой представитель бандитской группировки – молодой, неопытный. Я тут же подключил его к своей работе. Замеры по рыбам он записывал в мою книжку и даже помогал молодь выбрасывать за борт. Наблюдая за ним, бригадир предложил ему помогать бригаде за пайку рыбы. Он согласился. Зарплата у него была всего 100 долларов в месяц. Большие деньги, по его словам, были только у боевиков, но их жизни
