Йозеф Аугуста - Исчезнувший мир (Рисунки З. Буриана)
Солнце уже было высоко над горизонтом и поднималось все выше и выше по синему небосводу. Оно неустанно испускало поток золотых лучей на всю страну, на серебристые блестящие глади вод, на их болотистые берега и на бесконечное море зеленых первобытных лесов, которые вырастали здесь под действием теплых лучей, развиваясь от убогих простых форм до удивительно прекрасных зеленых кружев папоротниковых вееров и пушистых султанов сигиллярий, от стелющихся побегов первых невзрачных растений до стройных и изящных стволов древовидных хвощей, плаунов и папоротников, возносящих свои кроны высоко над землей, ближе к золотому, сияющему солнцу. И эти зеленые первобытные леса, которые после несчетных тысячелетий заполнили пустынные пространства этого мира, были первым предвестником будущих красот, стояли немые, как огромные зеленые природные храмы бесконечной тишины и молчания.
Урокордилус по-прежнему спокойно дремал, а с ним на другой стороне валуна — и рогатый кератерпетон и саламандровидные бранхиозавры. Воздух, насыщенный испарениями болот, нагревался даже в густой тени и наполнялся тяжелым затхлым запахом, который неустанно выделяли огромные массы гниющих растительных остатков. Все живое было погружено в эту жаркую и влажную атмосферу. В этой обстановке были необходимые условия для буйного роста, развития и появления новых форм живых организмов.
В жарком душном воздухе все время стояла гнетущая тишина.
Где-то недалеко от плоского валуна, на котором отдыхали покрытоголовые, из переплетения корней сигилляриевого пня вылезла гигантская артроплевра длиной более метра, по своему внешнему виду очень похожая на сороконожку, с узким вытянутым, членистым и выпуклым телом. Каждый членик тела, несущий одну пару двойных ножек, был составлен из центрального осевого кольца, к которому прилегали два боковых трехсторонних выроста. Все ее тело было украшено различными шипами и бугорками.
Артроплевра старательно пролезла через вороха тлеющих растений, пустоты дуплистых стволов, пней и валежника, разыскивая всюду насекомых, главным образом, тараканов, которые там были в изобилии. Она выслеживала также и безобразных первобытных пауков с членистым туловищем — артроликоса, промигале, раковница и других, разыскивала многочисленных сороконожек — архискудерию, антракоюлуса, гломеропсиса и других, из которых многие были с шипами, пестроокрашенные и значительной величины. Избегала она только скорпионов из родов циклофтальмус и изобутус, а если и встречалась с ними в охотничьих скитаниях, пренебрегала ими: возможно, они ей были не по вкусу, а возможно, она и побаивалась их острых шипов с ядовитыми железами.
Артроплевра, увлеченная охотой, неустанно протягивала свое длинное членистое тело через переплетение корней вывороченных стволов плаунов — сигиллярий и лепидодендронов, пролезала через груды тлеющих растений, сваленных на землю не только порывистыми бурями, но и старением. Если в спешке она вдруг оказывалась там, где через щель в зеленом куполе первобытного леса проникал узкий пучок солнечных лучей до самой земли, то быстро меняла направление и исчезала под густыми веерами низких папоротников.
Хотя и казалось, что ее путь не имел определенной цели, она неуклонно направлялась к берегу реки, к плоскому валуну, на котором отдыхали покрытоголовые.
Каменноугольный первобытный лес палеозойской эры — реконструкция папоротниковых и голосеменных растений: 1 и 2 — плауны из рода лепидодендрон, 3 — пень лепидодендрона, 4 — лианообразный папоротник рода мариоптерис, 5 — хвощи рода каламитов, 6 — древовидный папоротник рода хагиофитон, 7 — голосеменное дерево рода кордаитов
Однако туда она не дошла.
Большая и тяжелая шишка, с треском упавшая с двадцатиметрового лепидодендрона на серебристую водную гладь, так ее напугала, что она мгновенно исчезла в густом сплетении низких папоротников и больше уж не появлялась.
Но шумное падение шишки испугало и покрытоголовых. Быстро соскользнули они с валуна и скрылись под камнями или в пустотах между корнями.
Шишка переполошила в воде и стаю маленьких акантодов. Это были рыбки, с веретенообразными телами, покрытыми мелкими, но толстыми чешуйками квадратной формы. Все их плавники, исключая хвостовые, имели впереди длинный острый шип. Они сразу же прекратили охоту и проворно помчались с мелководья в мутную воду.
Их поспешное бегство испугало мечехвоста пролимула, который на мгновение совсем оцепенел; лишь через некоторое время он снова с трудом волочил свое тело по илистому дну между мелкими моллюсками палеоанодонтами и их сородичами.
От места, где упала на речную гладь тяжелая шишка лепидодендрона, разбегались круговые волны, пока, наконец, не исчезли у берега в зелени растений. И еще раньше, чем исчез последний круг, всюду снова воцарилась тишина. Долго весь край был опять безжизненным.
Однако вдруг между высокими стволами лепидодендронов, которые росли на болотистом берегу реки, показался большой и безобразный ящер. Это был эдафозавр, один из первых первобытных пресмыкающихся, которые когда-то появились на нашей Земле. Наиболее удивительным у него был гребень из стержнеподобных костей с шипами, тянущийся вдоль всей спины; эта костяная спинная ограда, обтянутая кожей, была не чем иным, как необычным продолжением спинных отростков позвонков. Несмотря на то, что выглядел этот большой первобытный ящер страшным, для остальных живых существ он не был опасен. Это было травоядное животное, лакомством для которого служили в первую очередь разные сочные растения.
Эдафозавр направился к берегу реки. Его путь теперь проходил через молодую и низкую поросль хвощей каламитов,застывшую красоту которых он сокрушал своим телом и оставлял за собой широкую борозду переломанных стволов и ветвей.
Наконец он достиг берега реки, которая образовывала большую и мелкую излучину. На илистом дне здесь отдыхало и грелось несколько двоякодышащих рыб ктенодов. Их плавательный пузырь был расположен во вспомогательном дыхательном аппарате, способном при необходимости обогащать кровь кислородом из воздуха. Челюсти этих рыбок состояли из зубов, превращенных в широкие трехсторонние пластинки с многочисленными зубчатыми щетками. Рыбки лежали без движения в прогретой воде, как будто неживые. Однако, когда они увидели вблизи страшного эдафозавра, заспешили так, что вода стала темной от взмученного ила, и исчезли в глубине.
Бегство ктенодов не сбило эдафозавра с его пути. Он двигался по берегу реки с топкими и поросшими буйными зарослями гигантских хвощей и плаунов берегами. По некоторым стволам каламитов и лепидодендронов устремлялись в высоту похожие на лианы папоротники, веера их весело развевались в вышине, как обрывки зеленых кружев.
