Роберт Мак-Кланг - Исчезающие животные Америки

Именно бобры явились главной приманкой для первой волны пионеров, двинувшихся по следам Льюиса и Кларка. Это были охотники, превыше всего ставившие личную независимость, — люди вроде Кита Карсона, Джима Бриджера, Джона Колтера, Уильяма Саблетта, Джедидии Смита. В период наибольшего их благоденствия (грубо говоря с 1820 по 1840 год) они на несколько лет исчезали в необжитых просторах Запада, ловили там бобров, мерялись силой и сметкой с индейцами и — самое главное — наслаждались упоительной, ничем не стесненной свободой.

За ними явились агенты пушных компаний, а затем на Запад двинулись и другие переселенцы — фермеры и скотоводы, дельцы, земельные спекулянты, бандиты, трактирные певички, молодежь и старики, терпеливые многострадальные жены и дети. Все они искали богатства или приключений или просто лучшей жизни. Они пробирались на Запад кто как мог — в фургонах, верхом и пешком. И каждый, обретя уголок земли обетованной, обосновывался там, чтобы оставить свой след.

Однако Тихоокеанское побережье к 1840 году все еще осталось относительно нетронутым, если не считать нескольких русских торговых факторий и горстки испанских миссий и селений. Но в 1848 году там было найдено золото, и вспыхнула калифорнийская «золотая лихорадка». Теперь наконец на Дальний Запад, совершенно его затопив, ринулись неисчислимые орды искателей счастья. Повсюду, как грибы, вырастали бревенчатые и глинобитные хижины, и железные дороги начали быстро протягивать на Запад свои серебристые щупальцы. Лавину эту несколько задержали сначала война Севера с Югом, а затем индейцы прерий, отчаянно сражавшиеся, чтобы защитить свои родные равнины. Но после краткого перерыва поток эмигрантов вновь покатил на Запад с прежней силой.

Этим пришельцам гигантские стада бизонов на западе казались столь же неистощимыми, как стаи странствующих голубей на востоке. Людям приходилось ждать по нескольку дней, пока последние ряды пересекшего их путь кочующего стада темных косматых быков не проходили наконец мимо. Полковник Р. Додж, наблюдавший такое стадо в 1871 году в долине реки Арканзас, подсчитал, что в ширину оно имело по меньшей мере 40 километров, а в длину — 80 километров, то есть всего в нем было около четырех миллионов бизонов.

Подобные стада не могли не привлечь охотников за бизонами, и вскоре в прериях началось истребление диких животных, какого еще не знал мир. Железные дороги позволяли доставлять шкуры на восточные рынки без особых затруднений, и в 1872–1873 годы из одного только Канзаса их было отправлено миллион с четвертью.

В 70-х и 80-х годах достигла небывалого размаха и коммерческая охота па водоплавающую птицу, оленей и другую дичь. Лавки больших городов были завалены дичью, словно Америка задалась целью как можно скорее истребить всех своих диких зверей и птиц.

«Соединенные Штаты в 80-х годах прошлого века переживали период роста, — замечает Джеймс Трефтен, историк, занимающийся вопросами сохранения природы. — Страна, как юный здоровый силач, интересовалась только радостями настоящего и не задумывалась о будущем. Получив в свое распоряжение неслыханное изобилие природных богатств, она словно стремилась пустить их по ветру единым махом. Первобытную природу Америки не покоряли, ее в буквальном смысле слова забивали насмерть».

Что-то должно было уступить такому натиску. И уступило. Его не выдержали ни леса, ни тучная почва прерий, ни мелкие реки, ни болота… ни звери и птицы. Некоторые виды истреблялись с такой беспощадной жестокостью — на продажу, ради их меха, просто для забавы, — что от былого их обилия остались лишь воспоминания. И все же им повезло: они хотя бы уцелели. Но для других эта бойня оказалась роковой: они исчезли навсегда и теперь значатся лишь в списках вымерших животных.

Глава 3

МЕРТВЫ КАК ДРОНТ

…Когда последний представитель той или иной семьи живых существ испускает дух, еще

одно небо и еще одна земля должны будут кануть в небытие, прежде чем снова можно

будет увидеть ему подобного

В английском языке существует идиоматическое выражение «мертв как дронт», которое подразумевает утрату всякой связи с жизнью. Дронты, вымершие около 1681 года, были первым документально засвидетельствованным видом, который исчез в результате воздействия человека. Вот почему их историю следует рассказать, хотя произошло все это далеко от Америки.

Дронты, крупные нелетающие птицы, родственные голубям, водились только на острове Маврикия, одном из Маскаренских островов, расположенных в Индийском океане. По размерам дронт вдвое превосходил гуся, он был плотно сложен и обладал мощными, как у куриных, ногами, короткими, словно обрубленными, крыльями и небольшим загнутым хвостом. Оперение у него было светло-серое или пепельное. Большой клюв заканчивался крючком, а кожа над ним и вокруг глаз была голой.

Эти неуклюжие птицы с трагической судьбой сооружали на земле громоздкие гнезда, в которых насиживали за сезон только одно яйцо. Дронты питались растительной пищей и благоденствовали, пока условия жизни на их родном острове оставались неизменными.

Португальцы открыли Маврикий в 1507 году, но не стали на нем селиться. Однако в 1598 году там высадились голландцы и объявили остров своим владением. В числе прочих благ цивилизации поселенцы привезли с собой свиней и ручных обезьян. Поселенцы убивали дронтов палками и ели их мясо, а также яйца. Свиньи и обезьяны в поисках корма разоряли гнезда дронтов и тоже ели их яйца. Нелетающие дронты были совершенно беззащитны перед лицом этих новых врагов, и их численность начала стремительно сокращаться. Последняя птица, насколько известно, погибла в 1681 году. И теперь лишь несколько скелетов и лоскутков кожи в музеях подтверждают, что этот вид птиц действительно когда-то существовал.

Таким образом, уже без малого триста лет назад первая подтверждаемая документально жертва беззаботности и жадности человека ушла в небытие. Два ближайших родственника дронта — на Реюньоне и на Родригесе, двух других островах Маскаренской группы — вскоре последовали за ним.

Несомненно, человек и до дронта губил какие-то виды диких животных, однако о последних днях большинства из них нам ничего конкретного неизвестно. Среди них можно назвать эпиорниса, бескрылого гиганта, который жил на Мадагаскаре и весил около полутоны, а также динорнисов — гигантского, ростом в три с половиной метра моа и его более мелких родичей, обитавших на островах Новой Зеландии.

Дронт, эпиорнис и моа все были крупными нелетающими птицами. Их отдаленные предки умели летать, но постепенно утратили эту способность, потому что жили среди изобилия корма на островах, где им не угрожали никакие хищники. Но когда к ним туда явился человек, условия изменились, и это решило их судьбу.