Праздники, звери и прочие несуразности - Джеральд Даррелл

Окружной комиссар таращился на меня выпученными глазами. Мне надо было что-то ему сказать в оправдание инцидента и в защиту хозяина. И с хитрой улыбкой я произнес:

— Ну, что я вам говорил, сударь? — Я подхватил большого жука, который лежал на спине в тарелке с отбивной, шевелил лапками и издавал при этом пронзительное, абсолютно механическое жужжание. — Вокруг нас полно живых существ. Надо только уметь их обнаружить.

Он несколько секунд тупо на меня смотрел.

— Да. Да, я вижу, — признался он и добавил: — Кажется, мне нужно выпить.

— Вы поступили очень мудро, сохраняя неподвижность, — сказал я.

— Это почему? — подозрительно спросил он.

— Большинство людей в подобных обстоятельствах запаниковали бы, а вы не потеряли голову. Если бы не ваша невозмутимость, сомневаюсь, что мне удалось бы поймать эту мамбу.

Комиссар посмотрел на меня подозрительно, но я был сама невинность.

— Ха! Пойдемте выпьем, — сказал он.

— Мне кажется, тут еще надо кое-кого отловить, и помощь Мартина мне бы не помешала. Я к вам скоро присоединюсь, сэр, если вы не возражаете.

— Конечно, — согласился он. — Мартина я к вам сейчас пришлю.

Вскоре в столовую ввалился Мартин с видом единственного выжившего после гибели «Титаника».

— Боже мой, — забормотал он. — Я даже не думал, что это так…

— Послушайте, — решительно перебил его я. — Не надо думать. Делайте, что я скажу.

— Это хуже, чем история с сортиром!

— Хуже, чем с сортиром, не бывает. Возьмите себя в руки.

Пока продолжался наш разговор, мы с Сантой собрали остальных обитателей пальмового вентилятора: несколько гекконов, восемь древесных лягушек, истеричная соня, охранявшая гнездо с малышами, три летучие мыши, пара раздраженных скорпионов и бессчетное количество жуков.

— Что мы будем делать? — в отчаянии вскричал Мартин, чуть не заламывая руки.

Я взглянул на Санту и по его лицу понял, что он встревожен не меньше, чем Мартин. А вот меня распирало желание расхохотаться, но я не осмелился.

— Значит, так, — обратился я к своему слуге. — Вы идете в дом масы Макгрейда и забираете все отбивные. Потом идете за тем же к масе Гиртону. Потом к помощнику окружного офицера. А под конец к нам. Через час я должен быть завален отбивными, вы меня поняли?

— Понял, сэр. — С этими словами Санта исчез.

— Господи, меня ушлют обратно в Умчичи, — сокрушался Мартин.

— Все возможно, но, судя по реакции комиссара, вряд ли.

— Но он не мог остаться доволен.

— Никто не остался доволен, кроме разве что меня. Я в результате собрал несколько интересных экземпляров.

— Что же мне теперь делать? — вопрошал Мартин, разглядывая заваленный стол.

Я усадил его на стул:

— Я попросил окружного комиссара вас позвать, объяснив ему, что вы все держите под контролем. Санта принесет отбивные. Какими они окажутся, одному Богу известно, но, по крайней мере, будет какая-то еда. А пока вам надо напоить гостя джином под завязку.

— Джина у меня много, — честно признался Мартин.

— Вот и отлично, — успокоил я его. — Проблема почти решена.

— Но я не понимаю…

— Главное, ни о чем не думайте. Предоставьте это мне. Важно, чтобы вы казались человеком, контролирующим ситуацию.

— О! Теперь понятно.

Я позвал из кухни Амоса и Джона.

— Расчистьте стол, наведите порядок и приготовьтесь к отбивным, — сказал я.

— Да, сэр, — хором откликнулись они.

— Санта принесет новые отбивные. Передайте Иисусу, что он должен их быстро приготовить.

— Да, сэр.

— Стол должен блестеть, как раньше, понятно?

— Сэр?

— Ну, что еще?

— Маса всех змей поймать? — спросил Амос, показывая на валяющуюся пунку.

— Да, — сказал я. — Ничего не бояться. Мясо я отловил.

— Как вам удается все организовать? — удивился Мартин.

— Послушайте, — сказал я, — окружной комиссар должен быть уверен, что это вы все организовали. Когда мы вернемся в компанию, держитесь по-военному. Создайте у него впечатление, что, пока я занимался разной живностью, вы навели порядок. И не извиняйтесь вы перед ним каждую минуту! Пока мы будем накачивать его джином, Санта займется едой, так что на этот счет не беспокойтесь. От вас требуется только одно: создать у комиссара впечатление, что не такая уж это и катастрофа и что он будет о ней потом вспоминать с улыбкой.

— С улыбкой? — дрожащим голосом переспросил Мартин.

— Вот именно. Давно вы на колониальной службе?

— С двадцати одного года.

— Неужели вы до сих пор не поняли, что люди вроде этого чванливого бездельника вот такими застольными байками потом и кормятся? Возможно, вы на этом даже выиграли, а не проиграли.

— Вы уверены? — усомнился он.

— Поразмышляйте на досуге. А пока пошли на веранду.

Там наши друзья потрудились на славу. Мэри прочитала окружному комиссару целую лекцию об орхидеях и икебане. Макгрейд залез в такие дебри по поводу строительства мостов и ремонта дорог, что, кажется, и сам ничего не понял. А Робин удачно вклинился с рассуждениями о литературе и искусстве, в которых комиссар был не в зуб ногой.

Я ткнул Мартина локтем в бок, и он распрямился.

— Я очень извиняюсь за случившееся, сэр, — начал он. — Так неудачно. Боюсь, что мой мальчик-слуга не проверил крючки на потолке. Но… я уже все организовал… через час у нас будут отбивные. Уж извините, что заставили вас ждать.

Он осел на стул и утер лицо носовым платком.

Комиссар поглядел на него раздумчиво и осушил десятую порцию джина.

— Обычно мне при исполнении служебных обязанностей на голову вентиляторы не падают, — произнес он ледяным тоном.

Повисло зловещее молчание. Было понятно, что Мартин язык проглотил, поэтому я решил закрыть брешь своим телом.

— Как же мне с вами, сударь, повезло, — сказал я и обвел взглядом присутствующих. — Вы, конечно, ничего этого не видели, но в листьях вентилятора обнаружилась мамба. Если бы не окружной комиссар, вряд ли мне удалось бы ее поймать.

— Мамба! — взвизгнула Мэри.

— Да, и весьма разозленная, можете мне поверить. Но, к счастью, окружной комиссар сохранил присутствие духа, и мы ее поймали.

— Я бы не сказал, что я так уж вам помог, — заметил гость.

— Не скромничайте, — сказал я. — Как я вам уже говорил, большинство людей запаниковали бы. Ведь мамба считается в Африке самой смертоносной змеей.

— Мамба, надо же! — заверещала Мэри. — Подумать только, свернулась в клубок над нашими головами и ждала, чтобы напасть! Я считаю, что вы оба большие смельчаки.

— Да уж, — спокойно продолжил Робин. — Боюсь, что я бы побежал как заяц.

— Я тоже, — сказал Макгрейд,