Константин Бобошко - Радуга под окнами

Все они похожи один на другой, как близнецы-братья. И устроены одинаково хитро. Каждый цветок походит на маленькую ленточку, а нижний конец ее свернут в трубочку. Внутри этой трубочки размещаются пять тычинок и пестик. Вот они-то и напоминают части паровых машин.

Тычинки, как известно, несут на верхних концах пыльники. А те срослись между собою так, что образовали колечко или трубочку. Когда пыльца созревает, она выступает из пыльников и накапливается в трубочке. И в это время пестик начинает быстро расти. Он плотно входит верхним своим концом в трубочку — цилиндр из сросшихся пыльников — и, как поршень, выдавливает из нее пыльцу наверх.

А когда насекомое прилетает на цветок в поисках сладкого сока, оно вымазывается в пыльце, переносит ее на соседние цветы и опыляет их.

Верно, ловко устроено? В тесноте, да не в обиде. Каждый цветочек выталкивает свою пыльцу наверх, как бы поднимает ее над головой и никому при этом не мешает. Иначе, пожалуй, тут и конструкторы ничего бы не придумали. Ведь все эти живые части машин умещаются в трубочке цветка, толщина которой не больше иголки…

Почему одуванчики называют луговым сорняком?

Потому что они плохо уживаются с луговыми травами, стараются заглушить их, отнимают у них солнечный свет и воду. Для этого у них имеется даже целая водопроводная система.

Посмотрите на любую травку. У нее длинный и тонкий стебель.

Листья находятся в верхней части — ближе к свету. Словно растение приподнялось на цыпочки и вынесло их повыше, ближе к солнечным лучам, которые, того и гляди, могут перехватить соседи. А у одуванчика только самые кончики листьев над землей подняты, Да и листья-то у него особенные. Посредине каждого — желобок. Но не подумайте, что этот желобок появился случайно. Нет. Это — водосточные трубы, вроде тех, что подвешивают по углам крыш, чтобы дождевая вода не мочила стены домов.

Влага, попавшая на лист в любом месте, обязательно стечет туда, где пониже. А ниже всего — у самого стебля. Вот здесь она и уйдет в землю. Действительно, вокруг одуванчика всегда бывает круг сухой земли, а там, где корень, — влажно. Листья не только поливают свой корень, но и затеняют вокруг него почву, не пропускают солнечные лучи, которые испаряют влагу.

Поэтому никакая, даже самая хитрая травка не сможет пристроиться под одуванчиком, чтобы бесплатно попользоваться его водопроводом. Без солнечного света она погибнет. Да и по краям розетки, куда солнечные лучи проникают, не могут жить другие травы: влаги нет. Всю ее еще над землей перехватили листья одуванчика и по желобкам послали своему корешку.

Похоже, что одуванчик начертил вокруг себя волшебный круг, за который не может перебраться ни одно растение.

Видите, каким хитрецом оказался этот самый одуванчик.

Но мы несколько отвлеклись. Почему же все-таки луг, на котором цвели одуванчики, был то золотым, то зеленым?

Потому что одуванчики ложились спать вместе с детьми, хотите сказать? Пусть так. Точными наблюдениями установлено, что цветочные корзинки одуванчиков раскрываются в шесть часов утра и закрываются в три часа дня. По ним можно даже определять время. И мы можем воспользоваться этой особенностью одуванчиков.

Помните, Пришвин-мальчик побежал ловить рыбу, когда одуванчики были еще закрытыми? Значит, тогда не было и шести часов и солнышко только вставало…

Но разговор у нас о другом: почему одуванчики закрываются на ночь? Для чего нужна цветку эта лишняя работа — свертываться вечером, а через несколько часов снова раскрывать свою цветочную корзинку? Оказывается, делается это недаром. Вы знаете, что цветки одуванчика покрыты пыльцой. Но откуда цветку известно, когда на него сядет пчела или шмель? А если они и прилетят, то кто может поручиться, что приставшая к волоскам на их туловищах пыльца попадет на соседний цветок? Или все насекомое — вместе с ножками, со всеми волосками и приставшей к ним пыльцой — не схватит какая-нибудь голодная птица — щур?

Чтобы обеспечить перекрестное опыление, одуванчики вырабатывают очень много пыльцы и сохраняют ее довольно продолжительное время. Но цветочная пыльца — не песок на морском берегу. Она живая и легко портится от влаги. И чтобы сберечь, ее надо защитить от воды. Вот цветок одуванчика и защищает.

Помните, как устроены эти цветки: они напоминают ленточку, нижний конец которой свернут в трубочку. А верхний, свободный — похож на язычок. У крайних цветков в корзинке одуванчикового соцветия язычки побольше. У тех, что внутри, — поменьше. Но все они так наклонены, что прикрывают пыльцу, словно маленькие навесы. Если упадет на одуванчик неожиданная дождевая капля — она ударится о желтые язычки-навесы и разбежится по ним мелкими бусинками. И тут цветок начнет сжиматься, свертываться, закрывать нежную пыльцу зеленой броней.

Вечером же, когда дождь и не предвидится, цветы закрываются, чтобы предохранить скоропортящуюся пыльцу от росы. Но как только солнечные лучи обсушат капельки росы, одуванчик разворачивается. Теперь ему бояться нечего.

Если внимательно осмотреть заросший одуванчиками луг, когда он становится самым золотым — в разгар дня, можно найти на нем совершенно зеленые цветки.

И если вы подумаете, что они сони и проспали время распускания, — ошибетесь. Если предположите, что они заболели и у них не сил развернуть золотую свою корзинку, — будете еще дальше от истины.

Эти цветы совершенно здоровые. И полностью раскрыты. Но зеленые они оттого, что у них нет желтых язычков. Все остальное есть — и цилиндрики из сросшихся пыльников, и растущая тычинка — поршень. А вот желтых язычков у цветков — приманки дли насекомых — нет.

Видимо, в очень давние времена и одуванчики на земле были не похожими на теперешние. Во всяком случае — не желтыми…

И если вы немного потрудитесь — соберете пушинки с этих зеленых уродов, высеяте их и выведете зеленоцветные одуванчики, то лужок с ними будет походить на те, какие топтали, может быть, мамонты и шерстистые носороги.

Кроме зеленоцветных, среди одуванчиков встречаются и многоголовые уроды.

Александр Васильевич Цингер в своей «Занимательной ботанике» замечает: «Мне встретился однажды подобный многоголовый урод, в котором слились по крайней мере восемь корзиночек и восемь стеблей. Вместо стебля получилась широкая, суживающаяся книзу рубчатая пластинка, а цветы образовали большую продолговатую щетку в одну головку, но длиной в шесть раз больше».

Вам ничего не напоминает это сравнение сросшихся одуванчиковых корзинок со щеткой? А подумайте лучше: разве на цветок «петушиный гребень» этот одуванчик-уродец не похож? Похож.