Хомяк и другие - Максим Андреевич Далин
Колесо — беговую дорожку.
Шестой его покрутил, сообразил, что к чему и как им пользоваться — и тут же принялся приводить себя в боевую крысиную форму. Кто ему объяснил, что лапа начнет двигаться, если ее упражнять — непонятно. Наверное, сам догадался.
Шестой бегал целыми днями. Сначала, правда, больше падал с колеса, чем бегал, но мало-помалу он научился держаться на больной лапе — а потом лапа начала понемногу сгибаться. Шестой упражнялся, как олимпийский спортсмен перед состязанием, сила воли у него оказалась редкостная — и через месяц, длинный-длинный для крысы, он, наконец, научился бегать так же быстро, как его здоровая родня.
Настоящий крысиный герой.
Шестой, отважный крыс, потом жил у меня в рукаве и в фанерном домике на подоконнике. Бегал шустро, любил холодный сладкий чай из блюдца и закусить колбасой, ничего не боялся. Мы здорово дружили, он меня узнавал, как пес — и садился на корточки, вверх смотрел. Едешь, бывало, с ним в метро — он полюбопытствует, что снаружи делается, и высунет мордочку оглядеться. И сразу много всяких слов вокруг говорится: «Ой, мышка!» и «Фу, гадость!» — сразу понятно, кому крысы нравятся, а кому — нет.
Я понимаю, почему люди крыс боятся и не любят. Крысы — отважные разбойники, в ни любую щель проберутся, воруют, в крысиной шайке порядки жестокие и суровые, как в мафии; крысиная стая даже людям опасна. Внешность у крыс многим кажется неприятной: хвосты — длинные и голые, покрыты чешуйками и редкой щетинкой, а зубы жёлтые, длинные и страшно острые — могут что угодно прогрызть. Вдобавок живут эти звери в неуютных местах, шарят по подвалам и помойкам, там и добывают пропитание, на человеческий вкус совсем не аппетитное. Но иначе таким крохам в опасном мире человеческих городов не выжить. Они — умные, смелые и весёлые, эти маленькие пройдохи. Недаром древние народы видели в крысах воплощение успешных начинаний, мудрости и процветания.
Не каждый будет так за себя бороться, я бы сказал…
Собачье хобби
По национальности она была немецкая овчарка, и имя у нее тоже было немецкое — Магда.
Немецкие овчарки — мои любимые собаки. Многие пожилые люди их не любят, даже боятся, говорят, что на войне такие псы служили нашим врагам — но, по-моему, это несправедливо. Война — дело сложное и тяжелое, тут не всякий человек разберется, где правые, где виноватые; собакам еще тяжелее. А немецкие овчарки — они очень дисциплинированные, служат отважно и преданно, а хозяев своих любят изо всех сил, даже если хозяева оказываются мерзавцами. Собаки не виноваты, что их обманывали.
Магдиных прабабушку и прадедушку наши бойцы взяли в плен — постепенно прабабушка с прадедушкой привыкли и перешли на нашу сторону. И их дети потом служили честно и смело, вся грудь в медалях, как говорится. И Магда тоже.
В раннем детстве она была настоящим толстым черным одуванчиком, если только одуванчики бывают черные: Магда с братишками и сестренками родилась в питомнике, в вольере, зимой — и вся-вся покрылась пухом вместо шерстки. Пух только потом пропал, когда Магда уже учила первые служебные команды, а уши у нее учились настороженно стоять, как у всех немецких овчарок. Только у ушей сразу не вышло — они долго друг на друга заваливались, хотя Магда и старалась изо всех сил поставить их ровно.
Она была очень старательная, и у нее все получилось. Уши, в конце концов, насторожились навсегда, одуванчиковый пух превратился в черный френч с тоненьким рыжим галстуком, а главное выражение у всей Магдиной фигуры сделалось строгое и серьезное, даже суровое.
Как говорили в фильме про Штирлица, «характер нордический, стойкий».
В собачьей школе не каждый — отличник. Есть лентяи, есть подлизы, которые говорят: «Мне через барьер прыгать не хочется сегодня, настроения нет — но я тебя люблю, угости меня сухариком», — есть хитрецы, которые отлынивают от уроков. Например, у Магдиной подруги Лаймы, колли, роскошно одетой в рыжую шубу с белым воротником, каждый раз, как надо было высоко прыгать или подниматься на лестницу, приключалась хромота — как у некоторых случается простуда перед контрольной. Но сама Магда старалась изо всех сил — и прыгать, и лазать, и ползти под полосой препятствий, даже если это было совсем не просто. Попробуйте-ка пройти по бревну, которое сверху не срезано, а так круглым и оставлено, да ещё и обледенело на морозе! Скользит! А если у вас — четыре лапы, и все разъезжаются?
Зато у Магды, как у всех настоящих немецких овчарок, где-то в глубине души сидела память о том, как надо воевать. Когда щенки пугались выстрела из спортивного пистолета, Магда даже не поняла, что это они всполошились. Ну стреляют. И что? А тренировочный ватник на помощнике инструктора ей сразу напомнил всех негодяев, с которыми надо отважно сражаться: и диверсантов, и воров, и других злодеев. Злодею надо вцепляться в правую руку, чтобы пистолет не достал — она на первом же уроке взлетела, как торпеда, и вцепилась на пятерку с плюсом. Можно сказать, догадалась — даже не училась особенно.
Отличница. И тоже — вся грудь в медалях.
Воевать Магде не пришлось. Зато она всегда находила себе честную службу, когда другие собаки веселились, нюхали друг другу носы и ни о чем подозрительном не думали.
Вещи нужно охранять. Если поехали в гости, в деревню, пошли покупать билеты, а сумки оставили на перроне — нужно сесть рядом, сделать суровое лицо и внимательно смотреть, не покусится ли злоумышленник украсть помидорную рассаду. Если пошли за хлебом — надо бдительно следить, не решит ли неизвестный бандит отобрать сумку с батоном и скрыться. А если растяпа-хозяин обронил перчатку и не помнит, где — надо быстренько обшарить и обнюхать двор, как учили, и найти потерю в пять минут. Принести, дать в руки и посмотреть с укоризной: нельзя так небрежно относиться к вещам.
За друзьями надо присматривать. Если отправились в лес за грибами и там разбрелись в разные стороны, самое главное — все время всех пересчитывать. Дотронулась носом — сосчитала, побежала дальше. Пока хозяин наберет корзинку грибов — собака упарится бегать. Но никто, ни в коем случае, не потеряется, потому что все под присмотром.
Левая нога хозяина — пост номер один. Это у всех
