По следу оленя - Сетон-Томпсон Эрнест
Наконец волк, сидевший внутри Яна, заставил его выстрелить.
Выстрел был неудачен. Олень вскочил; возле него показалась важенка. Другой выстрел — опять неудачный… Вслед за тем целый ряд выстрелов… Но олени уже успели скрыться, быстро перепрыгивая с одного низкого холма на другой.
5
Ян еще некоторое время гнался по следу убежавших оленей. Ему не удалось даже ранить их — на следах не было крови.
Пройдя около мили, Ян напал на новый след, который привел его в еще большую ярость: это был отпечаток мокасина, след индейца. Ян, полный злобы, пошел по этому новому следу и, поднимаясь на холм, увидал рослую фигуру индейского охотника, поднявшегося с поваленного ствола и миролюбиво махавшего ему рукой.
— Кто ты? — грубо спросил его Ян.
— Часка.
— Что ты делаешь в нашей стране?
— Это прежде была моя страна, — сурово ответил индеец.
— Но ведь это мои олени! — сказал Ян.
— Дикие олени не принадлежат никому, пока они не убиты.
— Я бы советовал тебе держаться подальше от следов, по которым я гонюсь…
— Я не боюсь тебя, — ответил индеец. — Не стоит ссориться. Хороший охотник всегда найдет оленей.
Ян провел с Чаской несколько дней. Ему не удалось убить оленя, но зато он научился от Часки многим охотничьим сноровкам индейцев. Так, индеец научил его никогда не гнаться за оленями по холмам, потому что олени часто нарочно взбираются на холмы, чтобы увидеть с них, не гонятся ли за ними. Часка научил его определять направление ветра, подняв смоченный слюной палец вверх, и Ян при этом невольно подумал: «Теперь я знаю, почему у оленя нос всегда влажный».
Часка объяснил ему, что часто успех охоты зависит только от терпеливого выжидания. Он научил его особой охотничьей походке, которая облегчает охотнику возвращение назад по собственному следу, как бы ни был глубок снег.
Иногда они охотились вместе, иногда порознь. Однажды, когда Ян охотился один, ему удалось напасть на олений след в зарослях возле озера, носящего теперь имя озера Часки. След был свежий. Ян внимательно прислушался, и ему почудился треск в кустарниках. Вслед за тем он увидел, как покачнулась ветка. Ян поднял ружье и прицелился, выжидая лишь нового движения в кустарниках, чтобы выстрелить. Действительно, спустя несколько секунд среди ветвей мелькнуло что-то серое, и Ян был уже готов нажать курок. Но вдруг он заметил какое-то красное пятно, двигавшееся вместе с неясной серой фигурой. Прошло еще несколько мгновений, и из кустарников вышел Часка.
— Часка! — вскрикнул взволнованно Ян. — Я ведь чуть-чуть не выстрелил в тебя!
Индеец вместо ответа указал пальцем на красный платок, которым была повязана его голова. Только теперь Ян понял, почему охотники-индейцы всегда повязывают голову красным платком, и с этих пор сам начал прибегать к этой предосторожности во время охоты.
Спустя несколько дней они увидели стаю луговых куропаток, летевших к сосновому лесу. Вскоре вслед за ними потянулись другие стаи. Часка внимательно поглядел на них и сказал:
— Куропатки прячутся в лес. Надо ждать мороза.
Действительно, весь следующий день охотникам пришлось провести у костра.
Два дня свирепствовал мороз, и лишь на третий они могли снова начать охотиться. Но Часке не повезло: он упал и сломал ружье. Встретясь вечером с Яном у костра, он долго молчаливо курил свою трубку и внезапно прервал молчание вопросом:
— Охотился ли ты когда-нибудь в Мышиных горках?
— Нет.
— Хорошая охота… Пойдем туда.
Ян отрицательно покачал головой.
Поглядев на запад, индеец сказал:
— Сегодня видел следы Сиу… Плохая охота здесь теперь.
И Ян понял, что Часка принял бесповоротное решение. Он исчез, и Яну никогда больше не пришлось встретиться с ним. Но одинокое озеро, лежащее среди Керберийских холмов, до сих пор называется озером Часки.
6
«Возле Кербери показалось множество оленей. Недавно видели огромного оленя между долиной Кеннеди и лесопилкой».
Такие сведения Ян получил в письме, когда уехал на Запад, где ему пришлось вести однообразную жизнь, совсем не отвечавшую его вкусам. Письмо было получено в начале охотничьего сезона, когда Яном и без того начали овладевать приступы охотничьей лихорадки. Если раньше он еще колебался, то это письмо было последним толчком, прекратившим колебания. Железный конь унес его к родным холмам. Затем несколько часов верховой езды — и он был дома. И снова начались бесконечные охотничьи прогулки.
Вскоре до него дошли слухи, что вблизи одного озера видели оленье стадо, состоявшее из семи оленей, причем их вожак был настоящий великан.
Ян вместе с тремя другими охотниками отправился в санях к дальнему озеру.
Охотники вскоре напали на оленьи следы: шесть — разной величины, седьмой же, самый крупный, несомненно принадлежал знаменитому оленю Песчаных холмов.
Как властно заговорил в этих людях кровожадный дикарь каменного века! Как жадно горели их глаза, когда они пустились по следам!
Уже приближалась ночь. Они настигли стадо. Несмотря на упорные требования Яна, товарищи его не хотели выйти из саней.
Вскоре на вершине снежного холма они нашли свежие следы. Очевидно, олени стояли здесь, обернувшись к охотникам, а затем бросились в разные стороны. Каждый прыжок их имел в длину двадцать пять футов. Оленей все-таки не увидели, хотя и шли дальше по следам. Ночь застигла охотников, и они поспешно устроили привал среди снегов.
Утром погоня продолжалась. Они пришли к месту ночевки оленей: семь темных, оттаявших ямок ясно говорили, что тут лежали животные.
Ян настоял на том, чтобы сани были оставлены. Он заметил, что следы ведут к большому лесу. Глухарь с криком поднялся над деревьями — значит, олени пробираются сквозь чащу.
Ян предложил охотникам общий план действий, но нетерпеливые товарищи не хотели его слушать.
Итак, все разделились на две партии: двое пошли в одну сторону, двое — в другую.
Ян и его товарищ, Дуфф, вскоре напали на следы двух оленей. Не могло быть сомнения в том, что один из них именно тот великан-вожак, который уже два года не давал покоя Яну.
Они настигли животных в лесной чаще, но еще мгновение — и олени исчезли, разбежавшись в разные стороны. Ян велел Дуффу преследовать важенку, а сам поспешил в ту сторону, куда скрылся олень-исполин.
Солнце опускалось. Ян находился в неизвестной местности, кое-где поросшей лесом. Он угнал оленя далеко от привычных ему мест. Зверь был уже близко, и Ян ожидал, что вот-вот увидит его, как вдруг вдали раздался выстрел, затем другой — и олень умчался стремительными прыжками. Догнать его было немыслимо.
Ян вернулся и скоро нашел товарища. Дуфф выстрелил два раз в важенку. Он говорил, что, наверно, со второго выстрела попал в нее. Они отправились по следам важенки.
Пройдя полмили, они заметили кровь, но кровь скоро исчезла, а следы стали как будто больше и яснее. Поднималась метель, снег заметал их, но все же Ян успел разобрать, что это были уже следы не раненой важенки, а оленя, ее рогатого друга. Надо было удостовериться, разрешить сомнения: пришлось возвращаться обратно по следам.
Ян был прав. Большой олень прибегнул на этот раз к старой уловке преследуемого зверя, которую хорошо знают опытные охотники: он искусно возвратился по своим следам к раненой подруге, чтобы спасти ее, чтобы дать ей возможность скрыться в противоположном направлении.
Охотники не поддались обману. Они разыскали следы раненого животного и, как жадные волки, устремились дальше.
Олень, поняв, что его попытка отвлечь внимание преследователей оказалась неудачной, вернулся к своей подруге.
На закате охотники увидели их обоих на снежном склоне холма. Важенка шла медленно, низко опустив голову. Ее товарищ тревожно бежал вперед, как будто не понимая, почему она отстает, потом возвращался к ней и ласково лизал ее, словно просил поспешить.
