Тайная жизнь кошки. Как понять истинную природу питомца и стать для него лучшим другом - Джон Брэдшоу
Кошки нуждаются в гораздо большем количестве белка в своём рационе, чем собаки и люди, потому что большую часть энергии они получают не за счёт углеводов, а за счёт белка. Другие животные, столкнувшиеся с нехваткой белка, могут направить тот белок, который они получают, на поддержание и восстановление организма, а кошки не могут. Кошки также нуждаются в определённых видах белка, особенно тех, что содержат аминокислоту таурин — вещество, которое вырабатывается в организме человека, но не кошки.
Кошки способны переваривать и расщеплять жиры, часть которых должна быть животного происхождения. В этом случае кошки могут использовать их для выработки простагландинов — гормонов, ответственных за успешное воспроизводство. Большинство других млекопитающих способны вырабатывать простагландины из растительных жиров, но кошки не могут. Самки должны получать достаточное количество животных жиров в течение зимы, чтобы подготовиться к нормальному репродуктивному циклу, спариваясь в конце зимы и производя потомство весной.
Потребности в витаминах у кошек тоже более жёсткие, чем у нас. В их рационе должен присутствовать витамин A (при необходимости мы можем получить его из источников растительного происхождения). Солнечный свет не стимулирует у них выработку в коже витамина D, как у нас; им также необходимо большое количество витаминов группы B — ниацина и тиамина[75].
Однако все эти проблемы решаются, если кошка получает достаточный объём мяса. Но сырая рыба, которая содержит ферменты, разрушающие тиамин, способна привести к их дефициту, если её есть много. Наверно, можно составить для кошек вегетарианский рацион, но только при условии, что каждая из особенностей их питания будет учтена и компенсирована. Их вкусовые рецепторы также сильно отличаются от наших: в процессе эволюции они стали лучше воспринимать мясной рацион. Они не могут ощутить вкус сладкого, но при этом кошки намного более чувствительны к тому, насколько «слаще» один вид мяса по сравнению с другим, который им кажется горьким.
И всё же у кошек есть два заметных пищевых преимущества перед людьми. Во-первых, их почки работают крайне эффективно, что вполне логично для животного, чьи предки жили на окраинах пустынь. Многие кошки пьют мало воды, получая большую часть необходимой им жидкости из мяса. Во-вторых, кошкам не нужен витамин C. Всё вместе делает их хорошо приспособленными для жизни на корабле. Они не будут претендовать на драгоценную для моряков питьевую воду, получая всё необходимое из мяса мышей, которых ловят, и они также не подвержены цинге — заболеванию, которое было распространено среди мореплавателей до середины ⅩⅧ в., когда учёные обнаружили, что для того, чтобы не заболеть цингой, достаточно есть цитрусовые.
Социализация котёнка
КОШКИ НЕ НАДЕЛЕНЫ ВРОЖДЁННОЙ ПРИВЯЗАННОСТЬЮ К ЧЕЛОВЕКУ, но они изначально готовы учиться быть прирученными. Любой котёнок, лишённый опыта общения с людьми, вернётся к дикому образу жизни своих предков и станет бродячим котом. Что-то в их эволюции наделило домашних кошек склонностью — не более того — доверять людям в течение короткого периода, пока они крошечные котята. Это мельчайшее преимущество позволило нескольким диким кошкам забыть о своих корнях и обрести для себя новое место в окружении, созданном доминирующим видом планеты. Только одно животное сделало это более успешно, чем домашняя кошка — конечно же, домашняя собака[76]. Подобно щенкам, котята приходят в этот мир беспомощными, и потом у них есть всего несколько недель, чтобы изучить окружающих их животных, прежде чем они начнут свой собственный путь по жизни. Если сравнить с человеческими младенцами, которые зависят от нас годами, то это очень короткий период. Их дикие предки, волк и дикая кошка, должны были пройти долгий процесс эволюции, прежде чем молодое потомство двух этих видов научилось доверять нам, став, таким образом, одомашненными животными.
И котята, и щенки способны более тесно войти в человеческое сообщество по сравнению с детёнышами всех других животных. Но пути достижения этого результата у двух этих видов разные. Первые научные исследования собак, начавшиеся в 1950‑е гг., породили понятие первичного периода социализации — несколько первых недель жизни щенка, когда он особенно восприимчив к тому, как взаимодействовать с людьми. Щенок, которого приручали каждый день с седьмой по четырнадцатую неделю жизни, будет дружелюбен по отношению к людям и фактически неотличим по своему поведению от щенка, приручение которого началось на четыре недели раньше. На протяжении последующих 25 лет учёные полагали, что все котята ведут себя так же и что их не обязательно приручать до седьмой недели. В 1980‑е гг., когда исследователи наконец провели соответствующие тесты на кошках, эти рекомендации пришлось изменить.
Данные эксперименты подтвердили, что понятие периода социализации действительно применимо к кошкам, но у котят этот период сравнительно короткий. Часть котят исследователи приручали с трёх недель, часть — с семи, а остальных — с четырнадцати недель. Котята начали изучать людей намного раньше, чем это делают щенки. Как и ожидалось, те котята, которых приручали с третьей недели жизни, в возрасте четырнадцати недель с удовольствием сидели на коленях у человека. Но те, кто начинал контактировать с людьми с семи недель, спрыгивали с колен в течение 30 секунд, хотя и не так быстро, как те котята, которые не общались с человеком первые четырнадцать недель своей жизни. Последние могли продержаться на коленях менее пятнадцати секунд.
Можно ли из этого сделать вывод, что котята, которых приручали с семи недель, более активны, чем те, которых приручали с трёх недель? Точнее, что первым не меньше нравилось сидеть на коленях, но при этом они больше стремились изучить окружающее пространство? Очень быстро выяснилось, что это не так. Когда каждому котёнку давали после этого возможность пересечь комнату и направиться к одному из тех людей, которые с ними занимались, только те котята, которых приручали с трёх недель, сделали это уверенно и быстро. Судя по их поведению, можно было не сомневаться в том, что их влекло к данному человеку, который к тому времени был им хорошо знаком. Что же касается неприрученных котят и тех, которых приручали с семи недель, то они не казались слишком напуганными и периодически подходили близко к человеку. Некоторые из них даже явно просили, чтобы их взяли на руки, но в целом две эти группы вели себя примерно одинаково.
