Джеймс Кервуд - Казан
Больше всего бедствий принес буран копытным. Ни олень, ни лось не могут заползать под бурелом или протиснуться в расщелину меж скал. Им остается только лечь под сугроб и ждать, когда снег укроет их своим спасительным одеялом. Но в таком положении они не могут находиться долго — им надо добывать себе пищу. Лось должен есть восемнадцать часов в сутки, чтобы продержаться в зимние холода. Его вместительный желудок требует большого количества пищи, ему приходится без устали щипать верхушки кустов, чтобы собрать два или три бушеля корма, которые составляют его суточный рацион. Приблизительно столько же нужно и оленю.
Буран продолжался весь тот день, и весь следующий, и еще один день — всего три дня и три ночи. На третьи сутки повалил густой снег, который покрыл землю на два фута и намел сугробы футов в восемь — десять глубиной. Индейцы называют такой снег «тяжелым»— под его свинцовым покровом зайцы и куропатки гибли тысячами.
На четвертый день после начала бурана Казан и Серая Волчица рискнули выйти из своего убежища. Ветер утих, и снегопад прекратился. Весь мир лежал под нетронутым снежным покровом. Было очень холодно.
Оспа принесла страшные бедствия людям. А теперь настали ужасные дни и для диких обитателей леса — дни голода и смерти.
13. ПО ДОРОГАМ ГОЛОДА
Казан и Серая Волчица уже сто сорок часов пробыли без еды. У Волчицы это вызывало все растущую слабость, а Казан был близок к голодной смерти. От шестидневного поста животы у них втянулись, бока запали. Покрасневшие глаза Казана превратились в узенькие щелочки, и ему больно было смотреть на дневной свет, когда он наконец выбрался из-под бурелома.
На этот раз Серая Волчица вышла на твердый снег вместе с Казаном, Полные надежд, они жадно приступили к охоте, хотя мороз был по-прежнему жестокий. Они обошли край бурелома, где прежде всегда водились зайцы. Но теперь здесь не было ни следов, ни запахов.
Они долго кружили по болоту, но им удалось обнаружить только белую сову, примостившуюся на суку ели. Они дошли до выжженного участка и повернули назад, продолжая поиски на другой, возвышенной стороне болота. Они взобрались на холм и с вершины оглядели пустынный, лишенный жизни мир. Серая Волчица непрестанно нюхала воздух, но никаких сигналов Казану не подавала. После подъема Казан тяжело дышал, силы его были на исходе. На обратном пути он даже споткнулся о какой-то пень, через который не сумел перепрыгнуть. Еще более голодные и ослабевшие вернулись они к себе под бурелом.
Наступила ясная, сверкающая звездами ночь. Казан и Серая Волчица снова попытались охотиться на болоте. Никто не вылезал на холод, только еще один зверь отважился выйти на охоту — лиса, но инстинкт подсказал им, что преследовать ее бесполезно.
Тут-то Казану пришла на ум мысль о хижине. Дом человека всегда был для него источником тепла и пищи. А там, за холмами, находилась хижина, возле которой они с Серой Волчицей выли, почуяв смерть. Но он теперь не думал ни о человеке, ни о той таинственной силе, которая тогда заставила их сесть на снег и завыть. Он просто направился в сторону хижины, и Серая Волчица следовала за ним. Они пересекли гряду холмов, миновали выгоревший участок леса и достигли другого болота. Теперь Казан искал добычу без всякого рвения. Он шел, низко опустив голову, волоча по снегу свой пушистый хвост. Впереди была только одна цель — хижина человека. Это была последняя надежда Казана.
Серая Волчица все настороженно принюхивалась, стараясь держаться против ветра. И наконец вот он, желанный запах. Казан ускорил бег, но, заметив, что Серая Волчица не следует за ним, остановился. Собрав все силы, которые еще сохранились в его изголодавшемся теле, он замер в ожидании, не спуская глаз со своей подруги. Она стояла, повернувшись к востоку, вытянув вперед морду, дрожа всем телом.
Вдруг Казан, уловив какой-то звук, заскулил и ринулся вперед. Серая Волчица бежала рядом. Она все сильнее чувствовала знакомый запах, вскоре он дошел и до ноздрей Казана. Это был не заяц, не куропатка — они напали на след крупной дичи.
Приближались они осторожно, стараясь держаться против ветра. Заросли на болоте становились все гуще, и вот в сотне ярдов впереди раздался стук сшибающихся рогов. Через несколько секунд Казан и Серая Волчица перебрались через сугроб, и здесь Казан вдруг замер, припав брюхом к земле. Волчица притаилась рядом с ним, обратив свою слепую морду и чуткий нос туда же, куда Казан повернул свои зоркие глаза.
В полусотне ярдов от них в густом ельнике пряталось небольшое стадо лосей. Все деревья вокруг были начисто обглоданы на высоте лосиного роста, а снег был плот» но притоптан копытами. Здесь находилось шесть животных: два самца сошлись в ожесточенной схватке, три самки и годовалый лосенок стояли в стороне, наблюдая за этим решающим поединком. Как раз перед бураном молодой самец, у которого были небольшие плотные рога четырехлетки, привел трех самок и лосенка под защиту густого ельника. Он был властелином своего стада. И вот прошлой ночью в его владения вторгся старый лось. Он был вдвое тяжелее молодого и раза в четыре старше: огромные ветвистые рога, узловатые и корявые, свидетельствовали о его солидном возрасте. Закаленный в сотнях битв, он без колебаний вступил в бой, чтобы отнять у молодого лося его дом и семью. С рассвета они уже трижды принимались драться, и утоптанный снег вокруг окрасился кровью. Запах ее достиг ноздрей Казана и Серой Волчицы. Казан жадно втягивал в себя воздух, Серая Волчица облизывалась и урчала.
На мгновение бойцы разошлись и стояли, низко опустив головы. Старый лось еще не одержал победы. На стороне его соперника были молодость и выносливость. Старик мог противопоставить этому огромный вес и зрелую силу. Голова и рога у него были подобны мощному тарану. Но возраст его был ему не только на пользу. Бока его тяжко вздымались, широко раздувались ноздри. Словно по какому-то невидимому знаку, бойцы сошлись. Стук рогов был слышен на полмили вокруг. Под тяжестью врага весом в полторы тысячи фунтов молодой лось сел на задние ноги. Но тут-то и сказалась его молодость: в мгновение ока он вскочил и снова скрестил рога с противником. Он уже раз двадцать проделывал это, и с каждой атакой силы его, казалось, увеличивались. Теперь, словно сознавая, что наступили решающие минуты решающей схватки, он пустил в ход всю свою силу, пытаясь вывернуть старому лосю шею. Казан и Серая Волчица услышали резкий треск — словно хрустнула палка под чьей-то тяжелой ногой. Стоял февраль, и лоси уже начинали сбрасывать рога; а у старых самцов рога отпадают раньше. Это обстоятельство и принесло молодому лосю победу на залитой кровью арене. Один из рогов старого лося с треском сломался, и тут же острый рог противника на четыре дюйма вонзился ему под лопатку. Мужество мгновенно оставило старого бойца, он стал подаваться назад, ярд за ярдом, а молодой лось продолжал наносить ему удары в шею и плечи, из десятка ран струйками потекла кровь. Отступив к краю поляны, старший лось в последний раз оттолкнул соперника и кинулся в лесную чащу.
