Владимир Цыбульский - Научные экспедиции по Казахстану
Глинистый сланец часто до того пронизан марганцем, что теряет всякую связь и от удара молотка рассыпается в порошкообразную массу. Он не имеет решительно никакой стратификации, но в тех местах, где сохраняется его строение, наклон породы с северо-запада на юго-восток.
Мощность и даже направление залегания массы барита как будто довольно сильно меняются. Так, на четвертом горизонте она так повернула к юго-востоку, что на расстоянии даже более 50 саженей (около 107 метров) в этом направлении еще не была достигнута кровля. Можно предполагать, что металлоносная масса в этом месте внезапно повернула с севера на северо-восток. В нижних районах барит переходит в кварц, тесно связанный с роговиком. Переход этот отмечается на четвертом горизонте.
Кварц содержит золото в зернах, не видимых невооруженным глазом. Размельчив кварц и промыв полученное порошкообразное вещество, можно получить до 2 золотников золота (8,52 грамма) на 100 пудов (1,6 тонны) породы. Однако такой способ добычи золота нашли слишком дорогим, и этот опыт больше не повторялся. Сложность состоит еще и в том, что золото встречается совместно с углекислым свинцом, от которого его отделить механически очень трудно, так как удельный вес свинца велик. Впрочем, по мере приближения к стене кварц теряет свои сереброносные свойства. Его переход в сульфат барита обычно происходит через колчедан с малым содержанием серебра. Колчедан образует пласт, который является границей распространения сереброносного барита. Эта граница приходится на четвертый горизонт. Глубина рудника — около 110 метров.
Три рассмотренных нами главных рудника Риддерского района расположены по кривой линии, простирающейся с юго-запада на северо-восток приблизительно на пять километров. Роговик, который входит в состав ложа всех этих рудников, выходит наружу только местами. Его массы вытянуты почти всегда к востоку и бывают покрыты наносными формациями, расположенными между Быструхой и Тихой и гранитными гребнями Ивановских Альп. Иначе дело обстоит с породой, образующей кровлю. Очевидно, она связана с большой непрерывной областью глинистого сланца, простирающейся от Быструхи до Убы.
Последние минуты моего пребывания в Риддере были испорчены угрожающими симптомами приближающейся зимы. Стало холодно, снеговые тучи заволокли весь горизонт, и с минуты на минуту можно было ожидать обильного снегопада. Меня горячо убеждали отказаться от посещения рудников Зыряновска и советовали, не теряя времени, направиться в Усть-Каменогорск, чтобы хоть частично выполнить намеченный маршрут, в котором предусматривалось знакомство с золотоносными песками Казахской степи. Находясь перед необходимостью выбора между двумя этими местностями, я решил пожертвовать рудником в пользу степей, так как знаменитые разработки серебра были исследованы до меня Гумбольдтом. Розе и Эренбергом, а золотоносные пески оставались почти неизвестными.
Впрочем, главная цель, влекущая меня в Зыряновск. — определение возраста древних формаций этого района — была уже до некоторой степени выполнена благодаря любезности и просвещенной помощи полковника Остермейера. Желая вознаградить меня за жертву, которую я вынужден был принести, он поспешил направить в Зыряновск опытных специалистов с указанием собрать для меня ископаемые. Кроме того, он передал мне богатую коллекцию пород, снабженную сведениями относительно их месторождений и геологических свойств. С помощью этого ценного материала я имел возможность убедиться, что осадочные слои окрестностей Зыряновска несомненно идентичны с таковыми в Риддере.
Осадочные слои как Риддера, так и Зыряновска играют второстепенную роль по сравнению с глинистым и хлоритовым сланцами, которые, как мы смогли убедиться при исследовании в окрестностях Риддера и Змеиногорска, значительно изменены всюду, где они входят в контакт с породами вулканического происхождения. Глинисто-известняковые и кварцевые массы по возрасту сходны с окружающими породами, так как у тех и у других преобладает наклон с северо-запада на юго-восток.
Перечислю те виды ископаемых, которые моему ученому другу де Вернейлю удалось определить среди бесчисленных следов и обломков (множества стеблей энкринитов), содержащихся в образцах, собранных по указанию Остермейера на правом берегу Бухтармы, за три версты от деревни Таловка и в 16 верстах от крепости Бухтарминск, а также в соседних районах: Spirifer mosquensis, trigonalis, Verneuilli. Productus antiquatus, Punctatns, Bronnii, Punctati affinis.
Этого небольшого количества ископаемых достаточно для того, чтобы констатировать геологическую идентичность между известняками Зыряновска, Змеиногорска и Риддера. Возможно даже, что (если судить по некоторым образцам породы окрестностей горной цепи Холзун, очень похожей на упомянутую) область формации кремнисто-глинистого сланца и известняка образует длинную полосу, простирающуюся почти от Бухтарминска но направлению к Зыряновску до самого Холзуна.
Зыряновский рудник, образно говоря, — самый прекрасный цветок, украшающий блистательный венец Алтая. Это зарождающееся светило, которому, быть может, предназначено когда-нибудь затмить славный Змеиногорский рудник — в наши дни лишь воспоминание прошлого.
Разработки русскими алтайских рудников — дело совсем недавнего прошлого, и все ступени развития этого дела тщательно зарегистрированы в официальных документах, уже сделавшихся в большей или меньшей степени достоянием научного мира.
Для историка-археолога самое трудное, по вместе с тем и самое почетное дело начинается там, где кончается труд летописца. С этой точки зрения исследователю было бы очень интересно добраться до самого момента зарождения разработки руд в этом районе или по крайней мере изучить встречающиеся на каждом шагу многочисленные следы таинственного народа, который известен под неопределенным названием «чудь» и который почти всюду предварял разработки русских ученых горняков[90]. Быть может, исследователю удалось бы связать существование этой угасшей расы со знаменитой легендой древности, рассказавшей намного раньше Геродота, что северные страны обладают неисчислимыми богатствами металлов. Нет никакого сомнения, что поверье, прошедшее нетронутым через целые века и нашедшее стольких сторонников, не имело в виду только Уральский хребет, по подразумевало также и Алтай, Гумбольдт, не колеблясь (см. «Центральная Азия», 1841, т. 1. с. 402) считает северный склон Алтая местом обитания аримаспов Геродота, откуда согласно сведениям этого историка, поставлялось золото грекам через исседонов. Знаменитый исследователь нового мира помещает последних в Казахскую степь, причисляя их к Средней орде, кочующей между Каркаралами и Семипалатинском. Не менее интересно было бы изучить направление, по которому шли эти металлические богатства (вероятно, весьма разного происхождения), чтобы попасть к народам древности, а именно к греческим колонистам Понта Эвксинского[91], самым близким к источнику сокровищ.
