Николай Глебов - Колокольчик в тайге

Было заманчиво побывать в незнакомом лесу, и Малыш, не раздумывая, направился вдоль поля. Он легко прыгал, выбрасывая вперед головы длинные задние ноги, и с силой отталкивался ими. По обеим сторонам дороги мелькали красные шарики клевера, белые венчики ромашек, желтые звездочки лютиков. Иногда из-за куста бурьяна выбегали жаворонки. Серенькие птички пробовали бежать впереди зайчонка, но тот быстро настигал их. Не выдержав состязания в скорости, жаворонки поднимались в воздух. И тогда над полем разливалась звонкая песенка.

Внезапно на дорогу упала большая тень и заскользила рядом с Малышом. Он не знал, что это, такое, но инстинктивно почувствовал опасность и поскакал так быстро, как только мог. Тень не отставала. У зайцев так устроены глаза, что они прекрасно видят все впереди, и по бокам. А вот чтобы посмотреть вверх, для этого им надо остановиться, повернуть голову.

До леса было еще далеко, и Малыш делал отчаянные прыжки, чтобы скорее преодолеть открытое место. Там, среди деревьев и кустов, он сумеет надежно укрыться, там спасение. На какой-то миг Малыш замедлил бег. Тотчас послышался свист рассекаемого воздуха и молнией промелькнула буровато-серая птица. Ее длинные вытянутые лапы с кривыми когтями едва не вцепились в спину зайчонку.

Промахнувшись, ястреб-тетеревятник резко затормозил полет и, описав короткую дугу, издал торжествующий крик, уверенный, что добыча не уйдет.

И в самом деле, уйти зайчонку было некуда: место открытое. Он остановился, сжался в комок, беспомощно озираясь по сторонам.

А лес, спасительный лес, все еще был далеко. Поняв, что не успеет туда добежать, зайчонок в ужасе заметался на дороге. Нигде ни кустика, никакого укрытия. Снова раздался торжествующий клекот крылатого разбойника. На этот раз его вытянутые лапы с хищно изогнутыми когтями не промахнулись и вонзились в спину Малыша. От боли и страха зайчонок пронзительно заверещал.

Тяжело махая крыльями, ястреб оторвал зверька от земли и поднял в воздух. Но молодая птица не рассчитала своих сил. Добыча была явно не по ней. Низко над полем хищник потянул к лесу, к тому самому лесу, куда бежал зайчонок.

Малыш судорожно дергался и извивался в когтях ястреба, продолжая верещать. Крик его напоминал плач ребенка. Крупные и сильные пернатые хищники, поймав зайца или лисицу, обычно ломают ей спинной хребет, а затем уже несут в гнездо или в какое-нибудь укромное место. У молодого ястреба не хватало сил, чтобы прикончить зайчонка, а лететь ему с такой крупной добычей было тяжело. Он все чаще и беспорядочнее махал крыльями, но вместо того, чтобы подняться, все ниже и ниже опускался к земле.

Недалеко от леса ястреб с зайчонком упал на дорогу. На какую-то долю секунды птица, слегка ошеломленная падением, ослабила напряжение лап, когти ее разжались, и Малыш не преминул воспользоваться этим. Почувствовав землю, он рванулся и побежал к лесу. Только и на этот раз укрыться в нем ему не удалось. Обозленный ястреб не намеревался так легко упустить добычу. Он настиг зайчонка в нескольких метрах от первых деревьев. И тогда Малыш упал на спину, прижав к животу задние лапы. В следующую секунду он с силой выбросил их навстречу врагу. Маленькие, но острые когти полоснули по груди пернатого разбойника. Ястреб закричал и свалился рядом с Малышом. Из глубоких ран на его груди брызнула кровь.

Зайчонок поднялся и неровными мелкими прыжками заковылял к лесу. Кусты и густая трава надежно укрыли его.

После памятной встречи с ястребом прошло много дней. Отколосилась пшеница, и в поле вышли комбайны. Гул работающих машин с утра и до позднего вечера разносился далеко вокруг, залетая даже в самые глухие уголки леса. Малыш избегал появляться возле поля. Рокот моторов пугал его. В ненастные дни он мало бегал по лесу, больше отсиживаясь где-нибудь под густым кустом. А в последнее время дожди лили все чаще, иногда — и днем, и ночью.

В лесу стало серо, неприветливо. Давно умолкло веселое щебетание птиц. Некоторые из них уже улетели в теплые края. Поблекли и опустились венчики цветов. Над ними больше не кружились нарядные бабочки, не гудели мохнатые шмели. Высокая трава полегла, прикрыв уцелевшие грибы и ягоды. С севера налетал холодный ветер, раскачивал деревья, безжалостно срывал желтые и красные листья, устилая ими лесные тропинки.

Солнце реже выглядывало из-за серых косматых туч, низко стелившихся над лесом, и уже не в силах было согреть остывающую землю. Малышу теперь приходилось все чаще вместо сочной травы довольствоваться горьковатой корой осин.

Потом начались настоящие холода. К этому времени Малыш впервые стал линять. Рыжеватая шерсть, цепляясь за голые ветки кустов, вылезала целыми клочьями, а на ее месте появлялась белая. Зайчонок сделался пегим — местами у него еще сохранилась короткая летняя шерсть.

Конечно, Малыш не знал о том, что на черной земле его теперь легко заметить издалека. Но инстинкт заставлял зверька меньше бегать по лесу, чтобы не привлекать внимания пестрым нарядом. И он лежал весь день, если никто его не пугал. Только когда наступала ночь и на холодном небе вспыхивали первые звезды, зайчонок оставлял лежку, чтобы покормиться. Обгладывал кору на ближних деревьях да жевал жесткую и безвкусную траву. Едва появлялись первые признаки рассвета, Малыш торопился отыскать подходящее место и ложился там. Обычно это была ямка под вывороченным бурей деревом или густое сплетение кустов. В таком укрытии он чувствовал себя спокойно. К концу осени зайчонок стал совсем белым, только самые кончики длинных ушей остались черными.

Однажды ночью, когда северный ветер, дувший несколько дней подряд, наконец улегся, послышался легкий шорох. На землю, кружась, медленно падали крупные сверкающие снежные хлопья. И свершилось чудо! К утру все вокруг стало неузнаваемо: земля, кусты, деревья — все побелело. Снег лежал пышный, вспыхивая разноцветными огоньками в негреющих лучах бледного солнца.

Малышу, лежавшему в уютной ямке под корнями давно упавшего и сгнившего дерева, захотелось вскочить и пробежаться по лесу. Неподалеку на ветку опустились две сороки. Они затрещали, оглядываясь по сторонам и покачивая длинными хвостами. Даже зоркие глаза этих птиц не заметили белого зайца на белом снегу. Потрещав, сороки взлетели и, обгоняя одна другую, скрылись за деревьями.

Малыш вскочил и побежал весело, большими прыжками. За ним потянулась цепочка следов: две большие ямки впереди — от задних лап, две ямки поменьше и почти вместе позади — от передних. Если бы не черные кончики ушей, белый зверек был бы совсем не виден на снегу. Выдавали его не только кончики ушей, но и темные блестящие глаза. Никто не учил Малыша всем заячьим хитростям, но он сам, вдоволь набегавшись по мягкому снегу, перед тем как залечь, принялся старательно путать следы.