Наветренная дорога - Арчи Карр
Выйдите из машины и спросите у Джорджа, подождет ли он вас или вернется домой, но… он уже обнял жену, а детишки устремились ловить крабов. Тогда оставьте их в покое.
И вот вы на наветренном берегу, где исчезает тяжелое бремя зноя подветренных мест, где пассатный ветер перебирает перья сидящих в кустах больших черных птиц ани и где только скалы хранят молчание. Вы пройдете сквозь шелестящий казуариновый лесок, который, как вам здесь расскажут, вырос много лет назад, когда один из штормов принес и разбросал семена.
Подойдите к вымытому добела дому, стоящему в чисто выметенном тенистом саду. Возле дома маленький ресторан, всего лишь три столика с навесом. Здесь можно получить бутылки с разными напитками, привезенными из Тампы, и кофе с гор Блу-Маунтин. И если вы пришли ради этого, садитесь за столик. Девушка-негритянка приготовит для вас кофе, а потом сядет рядом, не смущаясь тем, что вы белый, и будет говорить с вами так, как могут разговаривать только люди, живущие в уединении.
Очень может быть, что вам захочется остаться здесь надолго, чтобы пить кофе в тени, прислушиваться к ветру, гудящему в зарослях мимоз, наблюдать за кривохвостыми прибрежными ящерицами, восседающими каждая на своем бревне, камне или пне.
Прежде чем за вами приедет Джордж, спросите у девушки, где находится заросшая колючими растениями тропа, которая ведет к покатому берегу, откуда в необозримой дали вырисовывается остров Кайман-Брак. Там ни один риф не замедляет бега протяжно вздымающихся волн, и в угоду зеленым черепахам берег покрыт ровным и гладким, цвета дубленой кожи, песком.
Отправляйтесь по этой тропе так же, как это делал я: просто так, без всякой практической цели. Взгляните на лежащую перед вами без единого следа черепах раскаленную зноем полосу песка и подумайте о судьбе ушедших навсегда черепашьих стад и об изменившемся мире; вспомните, как восторгались путешественники, когда проплывали сквозь полчища зеленых черепах, привыкших на протяжении столетий собираться здесь в июле.
В годы, когда непрерывно росла моя привязанность к тропикам, среди серьезных ученых было принято ругать то, что называлось «приключениями». Приключения в экспедиции, утверждали они, являются доказательством либо неумелости, либо праздного вымысла. В этом была доля истины. В те годы непрерывный поток людей мчался по тропикам, измышлялись сенсационные происшествия и их описания публиковались якобы в интересах науки. Честные люди могли только сожалеть о подобных выходках.
Подлинная задача этой книги, помимо описаний моих пытливых блужданий по тропикам, — подытожить то, что известно о морских черепахах. Прежде всего о зеленых, а потом уж об остальных: логгерхедах, ридлеях, биссах и кожистых. Вместе с тем ее нельзя назвать книгой о черепахах. Результаты моих исследований чересчур малы, чтобы могли служить материалом для целой книги. Каждое мое путешествие в бассейн Карибского моря являлось только очередным вкладом в процесс составления головоломки.
Возможно, что разгадка этой головоломки совершится неожиданно, но сам процесс формулирования проблемы представлял собой ряд мелких и неоднократно подтверждавшихся открытий, каждое из которых досадно мало способствовало решению вопроса в целом. Это были медленные поиски фактов, и хоть зачастую они оказывались курьезными и второстепенными, но были тщательно собраны во время долгих скитаний и накоплены в надежде, что когда-нибудь они сыграют свою роль.
Я хочу рассказать вам, насколько такие поиски, да и любое путешествие лучше, чем лишенные стимула приключения. Вы тоже можете совершить такую поездку, но не сбивайтесь с пути и не давайте увлечь себя в сторону.
Путешествие по незнакомым местам может либо доставлять удовольствие, либо действовать на нервы. Такова и эта книга… Все же я надеюсь, что вам доставит удовольствие повесть о морских черепахах, хоть она и не окончена. В первой и двух последних главах я расскажу о том немногом, что может помочь решению загадки о черепахах, а в промежутке — о многом другом.
Глава первая
Загадка ридлеи
Двенадцатифутовая острога описала широкую дугу, вонзилась в скользнувшую тень, ушла в воду на четверть своей длины и замерла, встретив твердый панцирь черепахи. Затем шест упал и поплыл по поверхности.
— Промах… — сказал я.
Мне не следовало бы торопиться с выводами, так как удар острогой нанес Иона Томпсон.
Впрочем, разве можно было попасть в цель при таких обстоятельствах? Нос маленького промыслового бота прыгал и мотался по зыби пролива из стороны в сторону. Порывистый бриз покрыл поверхность моря глубокими морщинами волн, и они на бегу отбрасывали рассеянные блики. С самого начала нужно сказать, что вода была молочно-белой, а черепаха плыла на глубине ярда, футах в тридцати от нас, и металась, как кролик. Попасть острогой в такую черепаху все равно что попасть из ружья в перепуганную свинью, стоя в кузове грузовика, движущегося по вспаханному полю. Только свинья была бы на виду, а черепаха мерцала тусклым пятном в мутной воде.
— Железное острие торчит в ней… — сказал Иона.
И тут я увидел, что веревка змейкой уползает из ведра, стоявшего на носу лодки.
— Как вам это удалось? — спросил я.
— Мне шестьдесят пять, и я рано начал. Гораздо труднее с зелеными: они носятся, как чайки. А это ридлея.
Он подхватил шест багром, поднял медленно уползавшую веревку и зажал ее обеими руками. От натяжения нас чуть-чуть отнесло в сторону, и прямо около носа, футах в пятидесяти, воду рассек ласт черепахи. Иона начал осторожно выбирать веревку, и бот приблизился к всплывшей на поверхность ридлее. Когда расстояние уменьшилось, он передал сыну натянутую веревку и ловко набросил петлю на судорожно дергавшийся ласт. Потом сделал еще усилие — и черепаха, скользнув через планшир, упала кверху брюхом на настил, где заскребла и замолотила по гладким доскам ластами.
— Встаньте подальше… — сказал Иона. — Она бешеная. Ридлеи всегда бесятся.
Я поднес веревку к черепахе. Она схватила конец, разгрызла его и в неистовстве забилась по палубе.
— Ридлею нельзя долго держать на спине. Только несколько часов. Они становятся сумасшедшими, и у них разрывается сердце.
Вот так началось мое знакомство с атлантическими ридлеями. Так возникла передо мной огромная задача ридлеи.
Море — хранитель величайших тайн. Конечно, еще многое нужно постичь на суше, но в глубинах океанов таятся ответы на множество основных вопросов естественной истории. Где-то в просторах моря обитают молодые лососи, и туда же, покинув родные скалы, направляются с островов Прибылова молодые котики. В силу случайного сочетания неизвестных нам причин возникает «красный прилив», который время от времени вторгается в богатые рыбой прибрежные воды
