Меч-птица - Нэнси Йи Фан
— Что случилось, Эска? Где я нахожусь? Я почти ничего не помню, кроме того, что я упал… Эска кивнула.
— Да, ты упал, крича мое имя. Мое сердце было у меня в горле! Я бы совершила самоубийство, если бы полетела вниз и увидела, как ты разбился от силы этого падения. Милтин едва заметно улыбнулся.
— Ну, ты все равно полетела за мной.
— Полетела. Хорошо, что ты не разбился! Как я была счастлива найти тебя живым, целым и невредимым! Ты приземлился на этого Склара. И тогда я перенесла тебя в пещеру, которая находится на дне оврага. Позже пошел дождь. Смотри, сейчас это всего лишь мелкий дождик.
— Но… готов поспорить, что наши припасы тоже закончились. Эска печально кивнула. Молча, двое слушали легкий, шепчущий дождь.
— Пришло время для цветов зла, —
резко прошептал он, его глаза сверкали огнем. — Красный, цвет крови и пламени; Черный, цвет тени и ночи.
ИСТОРИЯ ИЗ ИСТОКОВ БЕЗУМИЯ.
Глава 16. Огненный Шар
Характер Турнатта становился все хуже и хуже. Как он мог не рассердиться, когда увидел, что Слизеклюв возвращается избитым? Капитан выглядел так, словно искупался в супе и окунул лицо в пироги. Он молил о пощаде, когда немного начинки для пирога потекло по его лицу.
— Не вели казнить, о, милорд, среди лесных птиц была пара разбойников! Это какие-то ужасные птицы, которые напали на нас с едой! Хотя я был побежден лесными птицами, я поймал сбежавших рабов, когда возвращался. О, простите меня, милорд! Слизеклюв низко опустился на колени перед когтями Турнатта.
Турнатт посмотрел на покрытого супом капитана.
«Если я убью его или понижу в должности, я не смогу найти в своей армии другую птицу, способную занять его место», — подумал он. — «Кроме того, он может понадобиться мне позже». Тем не менее, вид вороны вызвал у Турнатта отвращение, и он прорычал своим солдатам, чтобы они убрали хнычущего Слизеклюва. Он не хотел, чтобы капитан, покрытый едой, устроил беспорядок на его прекрасном полированном мраморном полу.
Глупость Жукоглаза, ухаживавшего за своим раненым когтем в лазарете, в то время как рабы сбежали, наряду с поражением Слизеклюва в холмах Эпплби, привела повелителя ястребов в ярость. Его гневные мысли кружились и сбивали с толку, как ураган. Турнатт был не из тех, кто держит свой гнев при себе. Его желтый глаз становился все ярче и ярче, как будто это был огненный шар. Вскоре, он стал настолько пугающим, что солдаты, стоявшие на страже в его комнате, отвернулись, дрожа. Все перья повелителя ястребов поднялись, сделав его вдвое больше своего настоящего размера. Его смертоносные когти сжались; его жестокий клюв рассек воздух. Как раз в этот момент ни в чем не повинный солдат чихнул, и внезапно Турнатт не выдержал этого. Он молниеносно выпустил когти, разорвал халат, и вонзил клюв в плоть птицы. Ворон умер мгновенно, но Турнатт продолжал разрывать тело на части. Его движения были настолько быстрыми, что съежившиеся солдаты не могли ясно его разглядеть. Но они хорошо слышали рычание и рев, а также звук разрываемой плоти и костей. Они стояли так далеко, как только могли, напуганные до безмолвия. Турнатт жестоко полакомился плотью ворона и выпил его кровь. Он улыбнулся своим солдатам, как будто они были друзьями.
— Дайте каждой птице-рабыне по двадцать ударов плетью. Он медленно постучал по своему закрытому глазу. Его другой глаз сузился, превратившись в косую щель. — Сейчас же приведите ко мне Призрака, и тогда вы свободны.
Солдаты ушли. Турнатт услышал крики рабов, которых избивали снаружи, когда ворон-скаут проскользнул внутрь.
— Да, Ваше Величество? Призрак играл с краем его черного плаща. Его янтарные глаза загорелись, когда он посмотрел на ястреба.
— Поскольку я тебе доверяю, тебя назначат на самую важную работу в твоей жизни. Если ты потерпишь неудачу, ты умрешь! — Турнатт начал разговор с угрозы. — Итак, сколько хороших скаутов доступно?
— Десять, считая меня, Ваше Величество, — ответил Призрак, закрывая один глаз.
— Хорошо. Ты возглавишь атаку на этих кардиналов и голубых соек. Подготовь своих разведчиков и возьми бутылку или две масла. Приготовься поджечь лагеря этих грязных лесных птиц! Нанеси столько урона, сколько сможешь. Я также дам тебе в командование несколько лучников. Не будь глупцом, и не позволяй мне увидеть тебя покрытым горохом, как эта мерзкая сволочь Слизеклюв, когда вернешься!
— Даю Вам слово разведчика, Ваше Высочество. Я не подведу Вас.
Турнатт быстро собрал в путь ворона.
— Хорошо! А теперь начинай!
В течение следующих нескольких дней Призрак и его разведчики наблюдали за красными и синими, выискивая их слабые места. Они собрали достаточно масла и других необходимых припасов. Они были сильным правым крылом армии Турнатта, и им редко не удавалось выполнить свои задачи. На следующий день после того, как Эска и Милтин улетели в горы, Гленаг нашел то, что искал — «Песнь Меч-птицы» в пятом томе Старого Писания. Но, к сожалению, он был на древнем языке, почти все носители которого давно умерли. Гленаг стал кропотливо переводить книгу.
— Спой это, Коди. Гленаг протянул ему бумагу. — Как ты думаешь, на этот раз мы все сделали правильно? Коди начал петь:
Мы знаем самое мирное место.
Пришло время, узнали, что сокровища есть там.
Причины, зачем мы мира хотим.
И птицу, создаст что во всем мире мир.
Меч-птица, Птица-меч!
Можешь ли ты к нам прилететь?
Сделать мир и свободу всем нам.
Покарать все зло.
Сказать лес заполнить солнца коням.
Сделать мир на всей планете хоть раз.
Пожалуйста. Навсегда для нас.
Коди сделал паузу, чтобы выдохнуть.
— Все? Мне нравится мотив. Гленаг покачал головой, поправляя очки.
— Только первый куплет. У меня еще нет второго куплета, но держу пари, мы сможем его найти.
— Конечно же, когда вернутся Эска и Милтин. — сказал Коди.
— Да, и думаю, что Турнатт не помешает нам.
Призрак прятался у кабинета Гленага. Он с удовлетворением отметил происходящее.
— Ищете помощи у Меч-птицы? Что ж, я позабочусь об этом, когда пламя пожрет ваш дом и опалит листы с твоими песнями! Тогда будете счастливы и будете петь? Он исчез вместе с другими разведчиками.
Коди потер глаза. В последнее время все было странно. Он слышал шепот, который медленно растворялся в звуках ручья. Он знал, что это может быть плодом его воображения, но только сейчас он увидел два янтарных глаза, смотрящих из темноты. Когда он присмотрелся внимательнее, они исчезли. Птица не
