Джеральд Даррелл - Птица-пересмешник
– Раз так, то бедняга Симон Дэмиэн заслуживает пожизненного заключения,— сказал Ганнибал.— Как вам понравился ваш портрет со свиньей на первой полосе?
– Неплохо,— сияя от удовольствия, сказал король.— Я бы даже сказал, изысканно! Я послал бедной миссис Амазуге большую корзину фруктов в качестве компенсации за нанесенный газетой моральный ущерб, а потом целый вечер сочинял господину Симону Дэмиэну одно из самых страшных писем, какие когда-либо выходили из-под моего пера! Для пущей важности я наложил на него столько печатей, что содержание ему вряд ли удастся разобрать. Как я старался! Я даже пригрозил ему высылкой с острова! Удивительно только, почему ему начхать на мои послания? Он ни разу не придал им значения.
– Скажите спасибо, что он не печатает их,— заметил Ганнибал.
– А что? Это идея,— задумчиво сказал монарх.— Я так мечтал когда-нибудь напечататься!
– Я только одного боюсь,— хмуро сказал Ганнибал.— Вы дадите Симону материал для публикации, а он насажает туда столько ляпов, что не обрадуетесь.
– Вот то-то и оно-то! — воскликнул король.— Если бы не юмор, который так и брызжет со страниц «Голоса Зенкали», я бы давно уже отрекся от престола! Несколько недель назад я прочел там буквально следующее: «Король обходит строй почетного караула. На нем — сатиновое свадебное платье цвета персика, украшенное брюссельским кружевом, в руках — букет белых лилий. Подруги невесты — капрал Аммибо Аллим и сержант Гула Масуфа — получили строгий выговор за личное мужество».
Король загоготал, откинув назад голову. Его громадное тело так и тряслось.
– Уверяю вас, мистер Флокс,— сказал он, вытерев глаза,— если когда-нибудь станете у кормила власти, возьмите редактором вашей газеты ирландца, а метранпажем — зенкалийца. С ними не соскучишься.
– Когда у вас заседание совета? — спросил Ганнибал, поглядев на часы.
– Ах, Ганнибал, Ганнибал,— раздраженно сказал Кинги.— Как вы смеете напоминать мне о делах, когда я наслаждаюсь жизнью?!
– Вы будете ставить на голосование вопрос об аэродроме?
– Да, разумеется,— сказал Кинги и поглядел на Ганнибала взглядом человека, испытывающего неловкость.— Понимаю, Ганнибал, что вы не в восторге от этой идеи, но что я могу сделать, если все вокруг — двумя руками «за»?! Когда идея воплотится в жизнь, я смогу быть спокойным за будущее Зенкали. Да что там я — все держатся мнения, что это пойдет на благо острову! Право же, милый мой друг, признай, что у этой идеи немало плюсов. Не следует думать, что все так уж плохо.
По-моему, хуже некуда,— изрек упрямый Ганнибал.— Тысячи изнывающих от безделья дуболомов на улицах столицы, не знающих куда себя деть,— это вам что, игрушки? Бухта, полная военных судов,— вы этого хотите? А главное, жил себе остров спокойной, безмятежной жизнью, и вдруг как гром среди ясного неба — его превращают в стратегически важный военный объект!
– С некоторыми из ваших доводов нельзя не согласиться,— сказал король.— Но каково бы ни было мое личное мнение, имеется мощное лобби в пользу этого проекта, и я просто не могу пойти ему наперекор.
– Да, есть такое лобби, а верховодит там этот недоносок Лужа,— сердито сказал Ганнибал.— Уже одного этого факта достаточно, чтобы сказать решительное «нет» проекту!
– Мистер Флокс, а вы не встречались с Лужей, моим министром развития? — спросил король.
– Как будто нет,— сказал Питер.
– Стало быть, это удовольствие у вас еще впереди. Только вынужден вас предупредить, что никто его не любит. И то сказать, он начисто лишен очарования и вообще не заслуживает доверия. Мое мнение: уж если держишь около себя мошенника, так пусть он хоть обладает шармом. Нет, наверное, он и вам не понравится. Больше того, скажу откровенно, что из-за таких, как он, недолюбливают все наше цветное племя…
– А что, он и вправду прибрал к рукам эту самую долину? — спросил Ганнибал.
– Похоже, что так,— печально сказал Кинги.— Увел у нас из-под самого носа! Боюсь, Ганнибал, он уведет у нас из-под носа и саму власть. Знаете, что сказал этот маленький плутишка, когда я попытался припереть его к стенке? Что он знать не знает об этой сделке и что она была совершена у него за спиной его милой супругой. По-моему, ему надо поставить высший балл за нахальство, если несказать больше.
– Да, все это более чем прискорбно,— заметил Ганнибал.
– Так-то так,— сказал король, вставая со своего гамака,— но что я могу с этим поделать? В конце концов, мы можем взять развитие событий под свой контроль. Если проявим осторожность, то уж как-нибудь не допустим, чтобы остров погиб. Вы же прекрасно знаете, я не меньше вас озабочен благополучием Зенкали.
– Конечно, знаю,— сказал Ганнибал.— Это единственное, что вселяет в меня надежду.
– Теперь вы поняли, что и при нашей скучной монаршей доле выпадают веселые минутки, а? — с улыбкой сказал Кинги.— Ну, всего вам доброго, мистер Флокс. Надеюсь, вам у нас понравится, а мистер Ганнибал не станет вас обижать. Правда, должен вас предупредить, что его последний помощник уехал отсюда с тяжелым нервным потрясением. Буду рад увидеть вас снова!
– Я глубоко польщен,— сказал Питер.
Кинги улыбнулся и помахал на прощанье своей могучей ручищей.
– Теперь заскочим ненадолго в Дом правительства,— сказал Ганнибал,— и на сегодня твои обязанности закончены, можешь отдыхать. Надеюсь, господин губернатор и его супруга покажутся тебе очаровательными, правда, может быть, немного не от мира сего.
Его превосходительство, сэр Адриан Блайт-Уорик, оказался приземистым, коренастым человечком и выглядел так, будто его в детстве уронили с кроватки да так и не вылечили. На лице его застыла широкая холодная улыбка.
– Мистер Флокс… Мистер Флокс… Да, да,— сказал он, пожав Питеру руку. У него был тонкий шипящий голосок, похожий на голос крота, подзывающего подругу. По ходу монолога он несколько раз прокашливался.— Рад видеть вас вдали от родного дома! Ей-богу, очень рад… Да, да, тут у нас, это самое, щекотливые проблемы… Знаете, нам нужно, понимаете ли, каждое плечо… Так сказать, дипломатия, такт, как ее… осторожность… Но, думаю, вы обладаете достаточным тактом, как его… С виду вы милый, импозантный юноша… так сказать… Ну, словом, я рад, понимаете ли, видеть вас у нас!
– Спасибо, сэр,— сказал Питер.
– И тебе привет, Ганнибал, мой милый друг… Ну что ж, пойдем, что ли, пропустим по маленькой… хм… Вы играете в бридж, мистер Флокс?
– Нет, сэр, боюсь, что нет,— сказал Питер.
– Как… в общем… так сказать… жаль,— огорчился Адриан.— Но, как бы там ни было, приходите к обеду.
– Спасибо, сэр,— сказал Питер и почувствовал, что страшно хочет пить. Ганнибал словно угадал его мысли и налил ему.
