Павел Мариковский - Муравьи, кто они?

Видимо этот сигнал был радостным!

Медведка закончила жизненные дела, слегка высунулась из своего подземного хода наружу и замерла. Ее члены тела еще гибки и вся она чистая без единой пылинки и, казалось, тронь ее и она оживет и замашет своими сильными когтистыми ногами. Возле медведки уже крутится юркий бегунок-разведчик, с величайшей поспешностью и вниманием обследуя ее со всех сторон. К нему подоспел другой, такой же быстрый.

Интересно посмотреть, что будут делать два маленьких бегунка с такой крупной добычей. Но, к сожалению, другие дела не позволяют тратить время.

Через полчаса прохожу мимо норки с медведкой и вижу необычайное. Маленьких разведчиков бегунков нет. Вместо них над грузной тушей медведки трудятся самые крупные бегунки. Их здесь около десятка, все, как на подбор, великаны. Неужели малышки разведчики сообщили своей семье новость, мобилизовали рослых грузчиков и тем самым, завершив свои обязанности, отправились дальше по своим делам?

Тщательно осматриваю вокруг землю. Да, гнездо бегунков есть, недалеко, только одно, других нет поблизости. Предположение кажется достоверным.

Сразу вспомнились берега реки Или, противоположные высокому обрыву у Малых Калканов и рыхлые непроходимые пески, места дикие и пустынные. Кое-как, используя передний мост и демультипликатор, добрался сюда, к воде, и вздохнул с облегчением в тени развесистой и старой каратуранги. Дерево пострадало от пожара, кто-то здесь пустил огонь по крошечному тугаю, кора его с одной стороны обгорела.

Царила тишина и покой. С дерева доносились странные поскрипывания. Уж не точат ли древесину так громко личинки дровосеков или златок. Предположение казалось мало вероятным. Звуки очень четкие и громкие. Надо узнать в чем дело. Осторожно саперной лопаткой отслаиваю кору, вижу под ней всяких мелких обитателей и — больше никого. Еще встретилась личинка дровосека, большая, почти в половину мизинца. Она проделывала под корой большой ход, забивая его буровой мукой.

Личинка дровосека упала на землю, вяло извивается. Вскоре возле нее появляется как всегда вездесущий муравей-бегунок, крутится, принюхивается, прилаживается к добыче. Но куда ему!

Продолжаю осмотр дерева, забыв о личинке, а когда случайно гляжу туда, куда она упала, вижу, как ее в величайшей спешке, согласованно и дружно, волокут к гнезду пять больших бегунков, точно таких же рослых, как и сейчас возле медведки.

Прежде мирмекологи утверждали, что бегунки не умеют совместно тащить добычу, каждый охотник якобы действует всегда сам по себе, один. Как относительны наши знания, особенно когда они касаются поведения животных!

Теперь не до дерева. Муравьи-грузчики интересней. Возле гнезда к носильщикам присоединяется свора муравьев, и добыча покрывается массой возбужденных тружеников.

Так неужели, когда добыча велика, маленькие разведчики посылают за ней своих самых больших и сильных собратьев. Видимо это не так уж и просто. Надо сообщить, в каком направлении и на каком расстоянии находится пожива, какого она примерно размера и сколько необходимо рабочей силы для ее переноски.

Все это кажется мало вероятным. Но в Германии удалось же совершенно точно доказать, что медоносные пчелы умеют сообщать своим товаркам в улье о том, куда и на какое расстояние надо лететь за богатым взятком, обнаруженным разведчицей нектара. Правда, в это открытие долго не верили а из Америки специально приезжали пчеловоды, чтобы убедиться в открытии.

Жизнь муравьев не менее проста, чем жизнь пчел!

Осторожные коричневые муравьи-жнецы Моссор кливорум, жители каменистых пустынь, заняты усиленным строительством и один за другим выскакивают на поверхность земли с маленькими камешками. Муравейник находится в тени, солнца еще пока не разогрело землю и работа спорится.

Мне необходимы для коллекции коричневые жнецы. Осторожно, чтобы не нарушить картину слаженного труда, хватаю пинцетом муравья и сажаю его в морилку. Мое вмешательство в мирный труд не ускользнуло от внимания, все муравьи тот час же спрятались. Теперь из норы торчат только несколько пар длинных усиков и тщательно вынюхивают воздух. Семья жнецов небольшая, а чем меньше жителей муравейника, тем они осторожнее.

Один муравей не добыча для коллекционера, тем более, что муравей муравью рознь в одной и той же семье. Для того, чтобы собрать муравьев без излишних хлопот проще всего раскопать земляной холмик: там в камерах всегда много обитателей. Но жаль разорять гнездо. Ну что же я готов подождать!

Наконец истощилось терпение маленьких строителей, вышли все на поверхность. Среди них и один великан-солдат. Пытаюсь его изловить, но неудачно. Великан дал какой-то невидимый сигнал тревоги и все моментально исчезли. Долго и напрасно я ждал появления жнецов и не дождался, Что поделаешь, у жнецов больше и терпения, и времени, чем у меня!

Десять лет я не был в ущелье Тайгак. За это время оно мало изменилось. Все те же знакомые скалы, каменные осыпи, отщелки в острых камнях. Все та же изумительная тишина, да посвист ветра в камнях. Пройдет еще десяток лет, быть может сотни и тысячи, и все останется по-старому в этих горах пустыни.

Но дорога, проложенная автомобилями, стала значительно торнее, и не слышно криков горных куропаток-кекликов, да на вершинах гор не видно горных козлов. Год выдался сухой и теперь в сентябре вся растительность сухая. Пылит красная земля.

Ищу муравьев возле стоянки, не нахожу никого. Будто все вымерли. Но вот гнездо муравьев-жнецов с шелухой, от семени. Хозяев муравейника не видно, они закрыли все ходы, засели в подземных камерах. Опустели и многочисленные тропинки, отходящие во все стороны.

Слегка разворошил кучку камешков, натасканных на самую середину голой площадки. Под ней открылась норка, из нее выглянули блестящие головки.

Жаль нарушать покой муравьев. Заделав вход камешками, оставляю их в покое. Уже поздно, пора спешить на бивак.

Рано утром застаю на муравейнике порядок, брешь тщательно заделана, а сверху, перетаскивая камешки, трудится крошечный муравей-жнец. Когда все будет закончено, ему легче, чем другим большего размера, протискаться между камешками в жилище. Кладу перед ним несколько зерен пшена, но он, будто испугавшись, скрывается под землю. Не теряя времени, насыпаю из пшена дорожку и веду ее как можно дальше. Проходит несколько минут, камешки неожиданно раздвигаются, и на поверхность земли выбегает целая ватага муравьев. Они хватают зерна и скрываются с ними. Еще через две-три минуты, муравьи пробудились, и на поверхности уже кипит дружная работа по уборке неожиданного урожая. Но что удивительно! Все сразу направляются точно по тропинке с пшеном и никто не ищет добычу в других направлениях. Первые носильщики, видимо, указали в какую сторону нужно ползти. Вот бы узнать, какой это был сигнал. Впоследствии я не раз убеждался в том, что жнецы указывают направление, в котором появилась добыча.