Сергей Кучеренко - Встречи с амурским тигром
И вдруг под нарами кто-то глубоко вздохнул и завозился… Оттуда показались тигриные лапы… И тут же высунулась громадная башка амбы с невозмутимой мордой. Зверь изучающе оглядел обмерших мужиков и нехотя выпрыгнул в еще не отремонтированное окно, обдав их уже совсем свежим запахом матерого хищника.
Есть ли необходимость уточнять, какое впечатление на лесорубов было произведено? Никто из них не решился на ночь глядя оставаться в этой избе, все дружно отправились искать ночлег в более надежных местах, сославшись на отсутствие материала для ремонта окна. Кошку милосердно прихватили с собой.
На другой день в этом же зимовье остановились ничего не знавшие о событиях минувших суток шоферы леспромхозовских автомашин. Опять же спрашиваю: надо ли рассказывать об охватившем их ужасе, когда из-под нар неторопливо вылез тигр почти трехметровой длины и привычно махнул через все еще не застекленное окно? Стоит ли говорить, что и они дружно уехали из этого ужасного места?
И никто в той избе не стал бы ночевать, ибо где гарантия, что потерявший осторожность и всякое уважение к человеку хищник не явится вновь в полюбившуюся ему хату, под нарами которой отдыхать оказалось удобно и безопасно.
Казалось бы, нужно забить окно досками и спать спокойно. Однако, судя по всему, тигр был старый, жилось ему несладко, а в бедственном положении его поведение непредсказуемо: хищник есть хищник.
Людей ли слишком хорошо изучил этот полосатый старик, интуиция ли обострилась до конкретных предчувствий, но когда к этой избушке через пару дней приближались для разбора и наведения в лесу порядка вооруженные охотовед и лесничий, он не стал судьбу свою пытать и загодя ушел из людского жилья. Ушел, чтобы никогда в него не возвращаться.
Бродяга
Каждому живому существу природой определено место обитания. Белому медведю — Арктика, северному оленю — тундра и приполярные редколесья, снежному барану — холодные горные кручи. Ну а тигр — обитатель теплой Южной Азии. В стране Амура и Уссури — крайний предел его распространения. И самый трудный. Уже на северном Сихотэ-Алине и в левобережном Приамурье зимой ему слишком морозно и многоснежно. К тому же и крупного зверя для пропитания маловато.
Однако бродягу даже среди прирожденных домоседов найдешь в любом месте планеты. Редки они, но их странствия порождают много разговоров, и порою сенсационных. Вот, например, долетел вечный океанский странник альбатрос чуть ли не до Хабаровска. Недавно рассказали мне, что заплыла нерпа к устью Уссури — за тысячу километров от родного ей моря пробралась, да еще против могучего напора Амура. Зачем? Почему? Загадка.
А тигров встречали даже у Станового хребта. И даже вблизи Якутска одного застрелили — за множество сотен километров от предусмотренных ему эволюцией мест. Это одного застрелили, появлялось же их там куда больше.
В низовьях Амура грозные полосатые странники неведомыми путями объявляются не так редко. В прессе широко оповещалось, как в последний раз там застрелили именно такого. И столь печально окончил он свои дни в основном потому, что вознамерился отомстить кровному своему обидчику. Отомстить согласно твердому тигриному обычаю: всякий покусившийся на жизнь владыки должен понести наказание. Даже слон или крокодил. И человек.
Никто достоверно не знает, как этот могучий полосатый кот в расцвете лет оказался вдали от родных мест. Скорее всего, шел он зимними ночами со стороны Уссури по дорогам вдоль Амура от села к селу, легко ловил собак и тем жил. А что? Зачем мучиться в таежном глубокоснежье, если пса поймать оказывается проще простого, а собачатина вкусна и сытна? Да если еще и дорогами идти одно удовольствие, а уклоняться от встреч с людьми ничего не стоит?
И так вот потемну путешествуя и промышляя собак, а днями отдыхая в укромных местах под не слишком теплым зимним, но все же солнцем, достиг Бродяга того далекого места Амура, от которого по озерному льду уже можно было выйти к морю за несколько часов неторопливым ходом и с высокого берега увидеть на горизонте сахалинскую землю.
Но он этого не знал. И море ему было ни к чему, и остров Сахалин. Ему нужны были собаки и дневной покой. Чтобы его никто не трогал, в том числе и люди.
Однако его тронули. Ночью. Шел он по дороге привычно и спокойно, выбирая укромное место для дневки. И на крутом повороте неожиданно оказался в ярком, слепящем свете автомашины. К ним он давно привык и света их не боялся, потому что достаточно было одного маха, чтобы выпрыгнуть из него в спасительную темноту дорожной обочины, за которой, как правило, был если и не лес, так кустарник или лесной завал. Извергающие же свет и грохот железные громадины мчались по своим делам дальше.
А эта не промчалась. Эта остановилась. И хлестко ударил выстрел, и острой болью обожгло переднюю лапу. Еще не осознав случившееся, зверь прыгнул в темноту и затаился за оказавшимся поодаль корчем. Тигр увидел обидчика, осторожно выглянувшего из кабины и посветившего тонким лучиком по его следам и на корч. Увидел и запомнил до дней своих последних. Он расправился бы с этим двуногим здесь же, спустись тот на дорогу. Но тот из кабины не вышел. Тот предпочел умчаться на своем чудовище, хорошо зная, что властелин уссурийской тайги обид не прощает.
А через несколько суток Бродяга, зализывая рану и все еще мучаясь болью в простреленной лапе, с лежки вблизи пересекающей речку дороги уже в конце дня увидел точно такую же автомашину, из которой был обстрелян, остановившуюся на дымящейся наледи. Из машины вылезли несколько человек, среди которых он безошибочно узнал своего обидчика.
Маскируясь за шпалерами приречных тальников, тигр подкрался как можно ближе, оставаясь незамеченным, и залег, терпеливо выжидая миг отмщения.
Он дождался его уже в ночной темноте, когда в свете фар увидел недавно поднявшего на него оружие…
За секунду до смерти этот несчастный заметил стремительно надвигающийся зеленый блеск звериных глаз и дико закричал, но тут же был настигнут, сбит и придавлен. Он уже не слышал, как с ревом мчалась к нему на выручку вся бригада лесорубов. И не видел, как тигр, мстительно рявкнув, ушел в ночь.
А через час по всему Нижнеамурью, достигнув вскоре и Хабаровска, покатилась паническая новость: тигр растерзал человека. Начальством было приказано без нужды в темноте и по одному из домов не выходить, да и днем в одиночку меж сел не появляться. А районный охотовед получил строжайший приказ: хищника-убийцу найти и уничтожить.
Утром вертолет торопливо нес группу охотников-истребителей к месту происшествия. Ночью выпала пороша, на которой ясно пропечаталось: через несколько часов к месту кровавого происшествия приходил крупный тигр, волочивший правую переднюю лапу. Но след вывел на наезженную колею дороги и исчез.
