Ирина Бабич - Мои знакомые звери
— Ладно, Ёлка, — сказала я, — бери его за передние ноги, а я за задние. Поднимем и…
— Хитрая, — покачала головой Ёлочка. — Лучше ты бери за передние. А я боюсь. Больно уж зубы у него велики.
Хорошо, что пришёл с работы папа. Хлопнул рукой по ванне, сказал спокойно: «Сюда, Вирбо, сюда!» — и пёс, хоть и с огорчённым видом, а полез всё-таки в воду. Уж мы тёрли его, тёрли, поливали, расчёсывали — он только отфыркивался. Зато наутро встал со своей подстилки такой блестящий, такой шёлковый — хоть на витрину его ставь.
Ровно в одиннадцать часов утра в своём самом нарядном платье, с Вирбошкой на поводке я вошла в ворота городского парка. С зелёной горки доносился многоголосый собачий лай. Что там только делалось! Метались по дорожкам распорядители, указывая, где размещать «экспонаты», возбуждённые псы рвали поводки, хозяева ревниво рассматривали «соперников». Мы разыскали столбик с табличкой «Вирбо. Дог. Возраст — один год». Я крепко-накрепко привязала своего пса, а сама, захватив миску, отправилась искать кран: день был жаркий, и Вирбошка уже свесил из пасти розовый влажный язык.
Я прошла мимо овчарок, полюбовалась щенками доберман-пинчера, резвившимися на лужайке, миновала ринг — гладко утоптанную площадку, обнесённую канатами, где за столом, покрытым цветной скатертью, восседали судьи. Нашла кран, набрала воды и на обратном пути засмотрелась на крупную южнорусскую овчарку. Белая, вся в тугих завитках, падающих даже на чёрные блестящие глаза, она была ростом с добрую овцу. Хозяин с увлечением рассказывал о своём Урагане. Оказывается, этот пёс не простой: как настоящий чабан, он пасёт и охраняет целое овечье стадо.
Фотолюбители уже нацелились сфотографировать овчарку, как вдруг раздался ужасный вопль. «Собака сорвалась, собака сорвалась!» кричали люди на разные голоса. Поднялась паника.
Я бросилась туда, где оставила Вирбо, и обмерла: огромными прыжками через всю территорию выставки мчался мой пёс. Его тёмно-серое упругое тело так и распластывалось в воздухе. Я похолодела. Вирбо ещё молод, добродушен. А вокруг свирепые сторожевые собаки. Загрызут его, дурачка, в клочья изорвут. Вот и косматый Ураган обнажил белые, как сахар, клыки. Что будет?
Но недаром мой пёс был таким длинноногим, мускулистым, без грамма лишнего жира. Он пронёсся по дорожке, перемахнул через взвывшего от ярости Урагана и с разгону ткнулся головой в мой живот. Конечно, от такой «ласки» я сразу повалилась на траву. Так вот оно что — хозяйку искал встревожившийся Вирбошка!
Дрожащими руками ухватила я его за ошейник. Нас окружила публика. Через толпу пробирался распорядитель. Он был зол и размахивал руками.
— Ты что, девочка, привязать собаку как следует не умеешь? Няньку тебе нужно? — сердито кричал он и вдруг… замолчал. От Вирбошкиного ошейника тянулся поводок, накрепко привязанный к железному, облепленному землёй колышку. — Выдрал!.. — ахнул распорядитель. Полуметровый кол из земли выдрал! Ну и слон! Он у тебя не кусается?
Нет, Вирбошенька и не думал кусаться. «Просто я заскучал и отправился на розыски хозяйки», — было написано на благодушной морде моего питомца.
— Ну, смотри, чтобы был порядок, — погрозил мне пальцем распорядитель.
Хозяйку ругают! Этого Вирбо стерпеть не мог. Он весь напрягся, натянул поводок, грозно приоткрыл чёрные бахромчатые губы… Так и сфотографировал его один из фотолюбителей.
…Давно уже нет на свете Вирбоши — красавца дога, кавалера многих выставочных медалей, моего весёлого и преданного друга. А над письменным столом до сих пор висит фото: громадный рассерженный пёс, туго натянувший поводок.
Примечания
1
Савояр — житель французской провинции Савойя.
